Соблазнение красавицы - Бэнкс Майя - Страница 10

Несмотря на то что девушке в пути удалось немного вздремнуть, ее одолела зевота, как только она оказалась рядом с Элериком. Нужно было срочно его согреть. Она чувствовала, как он дрожит всем телом.

Кили еще долго лежала в темноте, прислушиваясь к дыханию раненого. Костры едва горели, но охрана, выставленная вокруг лагеря, поддерживала их умирающее пламя. Вскоре глаза у Кили начали слипаться и она перестала бороться со сном.

Засыпая, она думала о том, что завтра у нее начинается совершенно новая жизнь, но так и не решила, радоваться этому или огорчаться.

Когда Кили открыла глаза, то не сразу поняла, что ее голова покоится на широкой груди мужчины. Ее обволакивало приятное тепло, но тело сковывали стальные обручи, которые на поверку оказались руками раненого воина. Девушка что-то сердито буркнула себе под нос. Во сне Элерик Маккейб снова прижал ее к себе, да так крепко обнял, что даже их дыхание едва находило лазейку в этом сплетении тел.

Смирившись с ситуацией, Кили с трудом выпростала руку и положила ладонь Элерику на лоб. Нахмурившись, она плотно сжала губы, обеспокоенная тем, что жар не спадает. Все тело Элерика по-прежнему горело огнем.

С трудом повернув голову, девушка увидела, как светлеет небосклон, постепенно окрашиваясь в нежные предрассветные тона. Лагерь уже не спал: вокруг, тихо и осторожно ступая, суетились воины, седлая лошадей и собирая вещи.

Отыскав взглядом лэрда Маккейба, Кили тихонько позвала его. Услышав свое имя, Йен направился к ним.

— Надо торопиться, — сказала она. — Вашему брату срочно нужна нормальная постель и хорошо протопленная комната. Холодный, сырой воздух для него смертелен. Жар не спадает.

— Хорошо, мы немедленно отправляемся. До владений Маккейбов осталось немного. Мы будем в замке еще до полудня.

Когда он отошел, Кили расслабилась в объятиях своего воина, впитывая его тепло каждой клеточкой своего тела. Какое неземное наслаждение — просто лежать рядом! Она вздохнула и погладила Элерика по груди.

— Ты просто обязан поправиться, воин, — пробормотала она. — Я своим родным вряд ли понравится, если я не смогу поставить тебя на ноги. Скажу тебе по секрету, что до сих пор судьба посылала мне одни страдания. И теперь, с этого дня, я собираюсь начать новую, спокойную жизнь.

— Пора ехать, мисс, — сказал Кормак.

С трудом повернув голову, Кили посмотрела на Корма-ка, склонившегося над ними. Заметив его нетерпение, она нахмурилась, приняв это на свой счет — можно подумать, ей доставляет удовольствие валяться здесь целый день.

Глазами она показала Кормаку на руки Элерика, которые держали ее мертвой хваткой. Кормаку пришлось позвать на помощь Колена. Вместе они осторожно высвободили девушку из объятий Элерика и переложили раненого на носилки, те самые, на которых его несли днем. Не успела Кили встать на ноги, как ее подхватили и бесцеремонно забросили в седло к Ганнона, который уже сидел на лошади.

Девушка возмущенно фыркнула. Все это было проделано с такой силой, что она отскочила от груди Ганнона, как мячик, и ее отбросило вперед.

— Послушайте, хватит швырять меня! Я вам не кейбер[1] и вполне могу сесть на лошадь без чужой помощи.

Ганнон усмехнулся.

— Так гораздо быстрее, красавица. Просто оставайтесь там, куда вас посадили, и все будет в порядке.

Прежде чем удобно устроиться в седле, чтобы преодолеть последнюю короткую часть пути, Кили обернулась и одарила всадника взглядом, полным негодования и презрения.

Неожиданно поднялся сильный ветер, и Кили безошибочно почувствовала приближение снегопада, которого оставалось ждать совсем недолго. По серому небу быстро неслись облака, тучные, набрякшие от влажного груза, готовые сбросить его на землю в любой момент.

Ганнон тронул поводья. Свободной рукой он плотнее укутал девушку одеялом. Она снова запахнула края и благодарно прижалась к груди всадника, наслаждаясь теплом.

Отстав немного, лэрд Маккейб остановил коня и приказал Кормаку ехать в замок, чтобы предупредить об их прибытии. Неожиданно воины вокруг нее издали радостный клич. Оказалось, они пересекли границу владений Маккейбов.

— Проследи, чтобы моя жена оставалась в замке, где ей и следует находиться, — отдал лэрд последнее распоряжение Кормаку.

Кормак устало вздохнул и поскакал вперед под сочувственными взглядами воинов, которые смотрели ему вслед.

Кейбер — очищенный от листьев и сучьев ствол дерева. Метание ствола — шотландский национальный вид спорта.

Ганнон хохотнул, и Кили, обернувшись, с любопытством посмотрела на него. Тот покачал головой.

— Лэрд дал Кормаку совершенно невыполнимое задание и прекрасно это знает.

— Выходит, леди Маккейб не всегда слушается мужа?

Несколько воинов, которые слышали ее вопрос, засмеялись. Даже в глазах Кэлена мелькнул озорной огонек.

— Я не вправе это обсуждать, — серьезно сказал Ганнон.

Кили пожала плечами. Из своего знахарского опыта она знала, что характер у женщин, ожидающих ребенка, меняется — они становятся упрямыми, даже строптивыми. Находясь в замке в вынужденной изоляции, любая беременная женщина начнет тяготиться этим. Кили не могла винить жену лэрда за то, что иногда ей хочется немного свободы.

Часом позже, когда они преодолевали перевал, Кили посмотрела вниз на озеро, катившее в долине свои темные воды, вгрызаясь в подножия мрачных отвесных утесов. В небольшой бухте под защитой гор высился замок с постройками, которые пребывали в различной стадии ремонта либо в ожидании его ввиду своей обветшалости. Тем не менее над стенами, защищавшими замок, явно хорошо потрудились.

Складывалось впечатление, что клан Маккейбов переживал трудные времена, но и Кили вряд ли можно было назвать женщиной с достатком, хотя она и не голодала.

Как будто угадав ход ее мыслей, лэрд обернулся и сурово посмотрел на нее.

— В клане Маккейбов вы ни в чем не будете нуждаться. Пока вы занимаетесь делом, из-за которого здесь оказались, у вас будет крыша над головой и еда на столе.

Кили едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Слова лэрда прозвучали так официально, как будто ее наняли на работу. Это по его милости ее грубо вытащили из теплой постели еще до восхода солнца, что вовсе не походило на приглашение.

— Вы собираетесь заниматься ремонтом всю зиму, сэр? — спросила она, когда они начали спускаться к мосту, перекинутому через озеро, который вел прямо к воротам замка.

Йен ничего не ответил. Его внимание было приковано к замку, острый глаз различал все до мельчайших деталей. Казалось, он кого-то высматривал.

По мере приближения к мосту перед девушкой открывался вид на внутренний двор замка, окруженный мощными стенами. Воины, столпившиеся у входа, смотрели на подъезжающих с тревогой. Женщины и дети, тоже собравшиеся здесь, замерли в молчаливом ожидании.

Когда отряд въехал в ворота, Йен нахмурился, но через мгновение вздохнул с облегчением. Кили проследила за его взглядом и увидела беременную женщину, которая торопливо миновала стражников и направилась к ним. За ней по пятам следовал мужчина с озабоченным и усталым выражением на лице.

— Йен! — крикнула женщина. — Что случилось с Элериком?

Лэрд спешился, а женщина подошла к носилкам.

— Мейрин, я же наказывал тебе оставаться в замке. Здесь очень холодно и небезопасно, — обратился Маккейб к жене строгим голосом.

Мейрин, нахмурившись, ответила на суровость мужа не менее грозным взглядом.

— Быстро заносите носилки в дом, нужно его осмотреть. Он плохо выглядит!

— Я привез с собой человека, который позаботится об Элерике, — мягко сказал Йен.

Мейрин резко обернулась, разглядывая воинов, которые спешивались вокруг Кили. Увидев девушку, она удивленно вскинула брови. Прищурив глаза, женщина задумчиво хмурилась.

— Думаешь, у нее достаточно опыта, чтобы поставить Элерика на ноги?