Хранитель сокровищ - Дайер Дебра - Страница 23

• Предыдущая
• 23/80
• Следующая

Стоя, у окна гостиной, Элизабет смотрела вслед Макгрегору, который шел по кирпичной дорожке к ольхе, где была привязана его лошадь. Дерево стояло в стороне от ворот. Он шел быстро и легко, каждое движение было исполнено неизъяснимой грации. Даже на расстоянии этот человек необычайно волновал девушку. Никогда еще она не испытывала ничего подобного. Никогда раньше так не ощущала свою живую плоть.

Из-под черной шляпы Эша выглядывали густые пряди волос, спадавшие на воротник черной рубашки.

«Когда его оденут еще и в хороший сюртук, он будет выглядеть весьма респектабельно», – подумала Элизабет.

Однако она прекрасно знала, что только аккуратной стрижки и хорошей одежды будет недостаточно, чтобы превратить это полудикое существо в настоящего джентльмена. К тому же, она начинала сомневаться в своих силах.

– Боюсь, что сегодняшний инцидент с Дибеллом лежит полностью на моей совести, – нарушил молчание Хейворд. – Я должен был рассказать Пейтону, как снимают мерки с человека.

Голос Хейворда казался Элизабет доносящимся откуда-то издалека: все ее внимание в эту минуту было сосредоточено на Макгрегоре. Он подошел к своему серому жеребцу, и тот радостно и приветливо замотал головой, разметая в беспорядке красивую серебристую гриву. Эш что-то тихо и ласково шептал ему, поглаживая длинную и стройную шею. Когда конь заржал в ответ на его ласку, Эш улыбнулся.

Как зачарованная, наблюдала эту картину Элизабет. При его недюжинной силе эта необыкновенная мягкость казалась удивительной. Но вот Эш вскочил в седло, и сиденье мягко скрипнуло под ним.

– Должен сказать, что я остался доволен, как справился парикмахер со своей задачей, – заметил Хейворд. – Наш молодой человек стал таким интересным.

В этот момент Эш обернулся и поймал взгляд Элизабет. Она вздрогнула от неожиданности, но отворачиваться и отходить от окна, было уже поздно. Ее притворство, было бы сейчас запоздалым. Макгрегор видел, что она во все глаза смотрела на него, как влюбленная старая дева.

Губы Эша сложились в улыбку, давая ей понять, что он прекрасно знает, каким неотразимым находит его Элизабет.

Небрежным жестом, коснувшись, полей шляпы, он пришпорил жеребца и пустил рысью по дорожке. С каким нетерпением будет ждать она завтрашнего утра, чтобы вновь его увидеть.

– Элизабет? – Хейворд осторожно коснулся руки девушки.

Она вздрогнула от неожиданности.

– Что?

Хейворд улыбнулся.

– Ты ведь не злишься на меня, правда?

Девушка поправила камею, приколотую к воротнику, надеясь, что опекун не догадывается об истинной причине ее волнения.

– Злюсь на вас? – переспросила она. Хейворд кивнул.

– Я понял, что ты не в восторге, от того, что придется какое-то время быть учителем Пейтона. Но мне не хотелось бы нанимать чужого человека.

– Да, такой взрывной темперамент едва ли кто-нибудь выдержит, – согласилась Элизабет вздыхая.

– И потом, мне кажется, наняв для Пейтона учителя, как для зеленого юнца, мы заденем его самолюбие. С тобой же, я думаю, ему будет хорошо.

– Я не знаю, почему вы так решили, – растерянно сказала девушка. – Мои отношения с мистером Макгрегором едва ли можно назвать дружескими.

Хейворд внимательно посмотрел на Элизабет, продолжая улыбаться.

– Я не думаю, что когда-нибудь видел тебя такой разгневанной, как сегодня утром, – признался он. – Ты обычно такая сдержанная.

Лицо девушки залила краска стыда.

– Я прошу прощения за свое поведение.

– В этом нет необходимости, – нежно успокоил Элизабет Хейворд и легонько щелкнул ее по кончику носа, как делал это в детстве. – Мне кажется, Пейтону гораздо больше понравится, если мы будем говорить о нем только то, что думаем.

Чувствуя, что начинает кипятиться, Элизабет покачала головой и сказала:

– Боюсь, что меня никто еще так не выводил из себя, как он.

– Да. – Хейворд кивнул: это печальное признание не было для него новостью. – Я это заметил.

Элизабет обиженно поджала губки.

– Но, несмотря на это, вы все-таки хотите, чтобы я учила его манерам? – спросила она.

– Думаю, что вы оба отлично поладите друг с другом, – уверенно заявил Хейворд, – тем более, что со временем вы познакомитесь получше.

Элизабет сомневалась, что ей стоит знакомиться с Макгрегором получше. Через каких-нибудь шесть месяцев он должен будет покинуть их дом, и ей вовсе не хотелось, чтобы он прихватил с собой и ее сердце.

Хейворд стоял рядом с девушкой и смотрел на виднеющиеся вдали горные вершины. На лице его читалось такое глубокое удовлетворение, будто он победил, наконец, достойного противника.

– Доводилось ли тебе когда-нибудь встречать человека с такой силой воли, как у моего внука? – спросил Хейворд. – Он так напоминает мне его отца.

– Признаться, я не помню, чтобы вы рассказывали о том, как от вашего сына пускался наутек портной, – съязвила Элизабет. «Или как он одним только своим взглядом напугал двух мужчин солидной наружности», – подумала она уже про себя.

– Такого, конечно, не было. Но один раз Эмори напустил в кровать своего учителя кучу змей, – рассмеялся Хейворд. – А также был интересный случай с дрессированным медведем в Кембридже. Да, у моего внука такой же характер, как у Эмори.

Хейворд так долго ждал возвращения своего внука, а тот, в сущности, бездушный и черствый подлец! Элизабет было невыносимо больно думать о том, как сильно ранит это дорогого ей человека.

– Неужели именно таким вы его себе представляли? – удивилась она.

Хейворд с наслаждением вдохнул полной грудью свежий вечерний воздух. Ответил он не сразу, а долго смотрел на горы, собираясь с мыслями.

– Я предполагал, что мой внук окажется человеком с сильной волей, – заговорил, наконец, он. – Ты, возможно, удивишься, но все мы, Тревелианы, люди упрямые.

– Неужели? – улыбнулась Элизабет. – Вот бы никогда не подумала!

Повернувшись к девушке, Хейворд по-доброму ей улыбнулся и попросил:

– Только, пожалуйста, никому об этом не говори, моя девочка.

Элизабет одарила опекуна взглядом, полным безграничной любви и преданности.

– Можете на меня положиться. О вашем секрете никто не узнает.

Хейворд негромко засмеялся и подставил лицо прохладному ветерку, который врывался в окно. Какое-то время он молчал, а когда заговорил, в его голосе зазвучали нотки глубокого разочарования:

– Признаюсь честно, я ожидал, что Пейтон встретит меня с распростертыми объятиями. Мне казалось, он так же сильно хотел меня видеть, как я его.

– Но ваш внук не уверен в том, что он – Пейтон, – заметила Элизабет.

Хейворд кивнул, соглашаясь.

– В этом-то и упрямство натуры. Но мы изменим его точку зрения. Боже, как хорошо, что Пейтон вернется вместе с нами в Англию, к себе домой! Туда, где он родился и провел детские годы. Нам придется, правда, заставить его полюбить чай. Я был несколько шокирован, узнав, что он предпочитает кофе.

– По крайней мере, он ничего не разбил и не пролил за обедом, – напомнила Элизабет. – Миссис Рэдклифф, так смотрела в тот вечер на вашего внука, будто ожидала, что он в любую минуту схватит чашку и швырнет ее на пол.

Выражение лица Хейворда на какой-то миг стало серьезным.

– Мне абсолютно все равно, как эта женщина смотрит на Пейтона, – ответил он. – Я уверен, что этот молодой человек немало настрадался за свою жизнь от подобных предрассудков. Особенно, думаю, доставалось ему от людей, которые считали его метисом.

– Людей, как говорится, встречают чаще по одежке, – согласилась с Хейвордом девушка.

– Да, – отозвался он. – Я хотел оградить Пейтона от презрительных взглядов миссис Рэдклифф. Поэтому не стал настаивать, чтобы он с нами пообедал. Должен заметить, что эта женщина только сейчас открылась для меня не с лучшей стороны. В прошлом году, когда они приезжали к нам в Четсвик, она мне очень понравилась. Как жаль! Сам Рэдклифф такой доброжелательный, милый человек. Он был искренне огорчен, когда я сообщил ему, что завтра утром мы уезжаем.

• Предыдущая
• 23/80
• Следующая