Отважная лягушка. Часть 3 (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна - Страница 31

Сжав губы в тонкую нить, супруга регистора Трениума окинула её презрительным взглядом, и нехотя кивнув, развернулась, собираясь уйти.

Но собеседница попыталась остановить её новым вопросом:

- А кто такой Постум Аварий Денсим?

- Главный смотритель имперских дорог, - не задерживаясь, бросила через плечо Пласда.

Войдя в комнату, Ника опустилась на табурет и грустно посмотрела в стоявшее на столике тусклое серебряное зеркало.

- Что с причёской делать, госпожа? - робко поинтересовалась Риата, беря в руки изогнутый костяной гребень.

- Косы заплети и всё, - равнодушно отозвалась погружённая в свои мысли хозяйка.

Судя по всему, её будущий жених тётке явно не нравится. Это можно легко понять по тому, как она о нём говорит. А вот бабуля, кажется, наоборот, в восторге от Постума Авария. Если жена регистора Трениума приняла Нику с подчёркнутой холодностью, то его мать, напротив, всячески демонстрирует свои родственные чувства. Отсюда напрашивается вывод, что потенциальный кандидат в мужья не так уж плох. Вот только попаданка категорически не хотела связывать себя узами брака с тем, кого в глаза не видела.

До её слуха донёсся какой-то шум.

- Быстрее! - резко приказала она рабыне. - Кажется, Итур Септис пришёл, а я ещё не готова!

- Сейчас, добрая госпожа! - взмолилась Риата, торопливо заправляя непослушную прядь. - Если только вот так.

Её хозяйка еда успела накинуть на плечи покрывало, когда в дверь громко постучали, и послышался незнакомый голос:

- Госпожа Ника!

Кивнув невольнице, девушка встала, чувствуя, как начинают мелко дрожать колени. Только сейчас она со всей отчётливостью поняла, что странствие окончилось, и начинается новый, возможно, гораздо более трудный этап её жизни.

В гостеприимно распахнутую дверь вошёл мужчина среднего роста, среднего телосложения с круглым, абсолютно не запоминающимся лицом, в белом плаще поверх такой же белой туники с рукавами и украшенной вышивкой воротом. На правой руке тускло поблёскивал украшенный красными камнями золотой браслет, толщиной раза в два больше, чем у сотника Тарквица.

Из-за спины хозяина дома выглядывала его супруга, мать и ещё какие-то люди.

- Похожа, клянусь молниями Питра! - разглядывая гостью, пробормотал вместо приветствия регистор Трениума. - Если бы не рост, подумал, что к нам вернулась сама Тейса.

- А ты ещё не хотел никого посылать! - вытирая платком красные, слезящиеся глаза, пробормотала Торина Септиса. - Я-то сразу поняла, что небожители послали мне внучку.

- От туда, куда ушла мама, не возвращаются, господин Септис, - склонившись в поклоне, сказала Ника.

- Хвала богам, хоть ты до нас добралась, - широко улыбнулся собеседник. - Пойдём ужинать. Там всё о себе и расскажешь.

- У меня к вам письмо от отца, господин Септис, - девушка обернулась к Риате, которая уже протягивала ей знакомую шкатулку. - Только мне пришлось разрешить прочесть его господину Минуцу.

- Знаю, знаю, - махнул рукой собеседник. - Он мне писал. Потом отдашь. Сейчас пора вкусить яств и восславить Диноса. Ты, наверное, голодна? Я так быка готов съесть и даже не запивая!

- Господин Септис, - пока не будет специального разрешения, новоявленная племянница решила обращаться к дяде сугубо официально. - Отец написал письма маминым сёстрам, но господин Минуц сказал, что госпожа Урба Грания умерла...

- Да, - со вздохом подтвердил регистор Трениума. - Она уже покинула нас.

- Тогда мне бы хотелось отдать письмо госпоже Анне, - через секундную паузу продолжила девушка.

- Я недавно рассказывал о тебе её мужу Олию, - хмыкнул дядя. - И завтра же пошлю кого-нибудь к ним домой.

- Спасибо, господин Септис.

- Если бы ты вернулась пораньше - могла бы застать и Урбу, - грустно покачал головой собеседник. - Император помиловал сенатора Госпула Юлиса Лура ещё двенадцать лет назад. Но вы с отцом почему-то не очень спешили.

- На это у него имелись свои причины, господин Септис, - сухо проговорила Ника. - И я их вам изложу.

Столовая в доме регистора Трениума своими размерами почти не отличалась от аналогичного помещения на вилле Маврия. Только вместо натюрмортов стены украшали изображения пирующих мужчин с пышными зелёными венками на головах. Неизвестный художник достаточно тщательно прописал лица, чтобы гостья легко смогла узнать среди них хозяина дома с большим кубком в воздетой к потолку руке.

- Я не люблю ужинать в одиночестве, госпожа Ника, - проговорил хозяин дома, радушным жестом указав на расставленные вдоль стен широкие, застланные коврами ложа. - И обязательно приглашаю кого-нибудь из друзей или коскидов разделить со мной трапезу.

Он гулко рассмеялся, хлопнув себя по объёмистому животику.

- Но едва я узнал, что ты наконец-то добралась до дома, тотчас отослал их прочь. Сегодня наше семейное торжество. Не правда ли, Пласда?

- Как ты решишь, дорогой супруг, так и будет, - скромно потупила взор хозяйка дома.

- Праздник у нас! - вскричала Торина Септиса, звонко высморкавшись в платок. - Бессмертные боги позволили мне прижать к сердцу ещё одну внучку, плоть от плоти, кровь от крови нашей несчастной Тейсы!

- Располагайтесь, - громко распорядился её сын, протискиваясь вдоль стены к центральному ложу.

Скромно присев с краю, Ника вытянула ноги, давая возможность Риате развязать ремешки сандалий, но тут совершенно неожиданно запротестовал дядюшка:

- Нет, нет! Иди сюда, чтобы я мог расслышать каждое слово.

"Вот батман!" - мысленно выругалась новоявленная племянница, которой как-то не очень хотелось валяться рядом с близким родственником. Мало ли какие фантазии придут ему в голову? Однако, отказываться от такого почётного предложения она не посмела и скрепя сердце устроилась на центральном ложе. Странно, но судя по выражению лица, Пласда отнеслась с полным равнодушием к столь тесному соседству своего мужа с молоденькой родственницей.

После того как все улеглись, хозяин дома принял из рук молоденького, смазливого раба наполненный вином кубок. Отточенным движением регистор Трениума плеснул несколько капель на пол и торжественно возгласил:

- Возблагодарим богов за то, что в нашей семье появилась ещё одна молодая красивая девушка.

Вино оказалось настолько сладким, что попанадка на миг подумала, будто за то время пока, Наставник прятался в Некуиме, его соотечественники научились делать сахар. Но оставшееся на языке странное, металлическое ощущение быстро развеяло иллюзию.

Осушив бокал, Ника вслед за остальными набросилась на еду. Как и полагалось на подобного рода застольях, кушанья представляли собой либо отдельные изделия: вроде пирогов, колбасок, завёрнутого в какие-то листья рубленого мяса с грецкими орехами, или оказались уже порезанными на куски: как то ли курица, то ли утка и душистых свиной окорок. А в больших чашках с салатами и кашами торчали специальные ложки, чтобы пирующие могли наложить порцию себе на тарелку. Однако, как и на вилле Маврия, девушке на дали спокойно поесть.

Видимо, дядя, несмотря на свои слова, уже успел где-то изрядно перекусить, потому что через несколько минут отодвинул позолоченное блюдо.

- До сих пор не могу поверить, что мой шурин решился отравиться за океан! Он не рассказывал, как это получилось?

- Очень часто, господин Септис, - аккуратно вытерев губы салфеткой, Ника внутренне собралась, готовясь к самому главному экзамену на пути к окончательному обретению имени и статуса в здешнем обществе.

Регистор Трениума просто обязан ей поверить. В противном случае окажется, что весь длинный и тяжёлый путь проделан зря. К счастью, многочисленные репетиции этого разговора сыграли свою благотворную роль, и слушатели сидели, как зачарованные, позабыв про еду.

Паренёк-виночерпий стоял с широко открытым ртом, судорожно прижимая к груди кувшин. Рабыни, не стесняясь, плакали, вытирая струящиеся по щекам слёзы. Только сама рассказчица и Риата выглядели более-менее спокойно.