Бледная немочь (СИ) - Бэйн Екатерина - Страница 17

— Кто еще мог это сделать? Кто еще в этой школе способен на эти отвратительные выходки?

— Боже. Ты видела ее лицо? — прошептала Пэшенс, трясясь от хохота и толкая локтем свою соседку.

В это время раскрылась дверь и в класс вошла мисс Томпсон. Она была мрачна, словно туча. Окинув учениц взглядом и отметив их вид, как не совсем обычный, директриса приподняла брови.

— Что здесь происходит? — осведомилась она.

— Мисс Томпсон! — вскричала учительница, кидаясь к ней, — я не могу больше этого выносить! Это чудовищно! Сил моих больше нет!

— Опять мисс Беррингер? — понимающе кивнула директриса.

— Господи, конечно! Кто же еще?

— Что она натворила на сей раз?

Мисс Даррелл объяснила, что именно натворила Элинор, живописуя это самыми мрачными красками. Мисс Томпсон взглянула на девочку и покачала головой.

— Мисс Беррингер, придется вам пойти со мной.

Элинор встала, не споря и не возражая, собрала вещи и пошла к ней. Мисс Даррелл наблюдала за девочкой с торжеством во взоре.

— А также, — продолжала директриса, — со мной пойдут мисс Престон и обе мисс Харрингтон.

Кора широко раскрыла глаза. Пэшенс с недоумением переглянулась с сестрой.

— Мисс Томпсон, вы полагаете, мы принимали участие в этой шутке? — спросила Кора.

— Хороша шутка! — возмутилась мисс Даррелл.

— Нет, — директриса покачала головой, — я хочу поговорить с вами по другому вопросу.

Класс зашептался, не сводя глаз со стоящих. Кора передернула плечами и направилась к мисс Томпсон.

— Эти девочки никогда не нарушали дисциплину на моих уроках, — поспешила сказать мисс Даррелл.

— Разумеется. Пойдемте, — это относилось к ученицам.

Когда они оказались в кабинете, директриса села за стол и окинула всех четверых внимательным взглядом. Остановилась на Элинор.

— Итак, мисс Беррингер, вы снова взялись за свое. Впрочем, это неверно. Вы и не прекращали этого. Не могу не похвалить ваше упорство и изобретательность. Кстати, это почти единственное, за что вас можно хвалить.

— Вы могли бы похвалить меня за тонкий ум, мисс Томпсон, — не смолчала Элинор.

Кора переглянулась с Пэшенс и обе подавили усмешки.

— Очень хорошо, мисс Беррингер, — со стороны могло показаться, что директриса сдерживает улыбку. Впрочем, так оно и было на самом деле.

— Итак, я оставляю вас на три часа после уроков в распоряжение мисс Даррелл. Поняли меня, мисс Беррингер?

— Да, мисс Томпсон.

Судя по лицу Элинор, не было ничего приятнее, чем три часа, проведенные в обществе учительницы истории. Хотя мисс Даррелл была последней из тех, чьи наказания могли доставлять удовольствие. Особенно, если провинившейся была мисс Беррингер.

— Ступайте, мисс Беррингер, — заключила мисс Томпсон.

Девочка кивнула и вышла за дверь. Директриса взглянула на оставшихся. Ее лицо стало мрачным и сердитым.

— До сей поры мисс Беррингер была единственной, кто доставлял школе крупные неприятности. Ничего забавного тут нет, мисс Харрингтон. Ваш поступок отвратителен. На вашем месте я бы не улыбалась. Впрочем, вам скоро будет не до смеха. Как вы могли так поступить? — она повысила голос, — мисс Виккерс — новенькая здесь. Она скромная, безобидная девочка, прилежна, послушна… Как вы могли? Это просто ужасно! Запереть мисс Виккерс в чулане, оставить ее там на три часа! На это даже Беррингер не способна!

— Вы ошибаетесь, мисс Томпсон, — заговорила Кора, стараясь казаться спокойной, — мы не запирали Викки в чулане.

— Не смейте мне лгать! — взорвалась директриса, — я точно знаю, кто это сделал! И прекратите называть ее этим отвратительным прозвищем! Вы знаете, я терпеть не могу ваших сокращений!

— Но…

— Молчите, мисс Харрингтон! Довольно! Вы трое будете наказаны. И ваше наказание определю я сама. Через полчаса вы еще позавидуете мисс Беррингер.

Элинор вернулась в класс и была встречена сочувственными взглядами учениц и неприязненным — мисс Даррелл.

— В чем дело? — спросила она.

— Мисс Томпсон отдала меня в ваше распоряжение, мисс Даррелл, — отозвалась девочка, — на три часа после уроков.

— Очень хорошо, — зловеще произнесла та, — замечательно. Ну что ж, садитесь… пока.

Наказание, которое определила мисс Томпсон для Коры и ее подруг в самом деле заставило их позавидовать Элинор. Когда они наконец были отпущены, на щеках Коры горело два ярких пятна, а глаза сверкали.

— Как она посмела! — цедила девочка сквозь зубы, — заставлять нас заниматься работой, которую должна делать прислуга! Я этого так не оставлю. Я напишу папе. Она еще пожалеет об этом.

Пэшенс просто исходила злобой.

— Я знаю, кто ей нажаловался. Это Беррингер. Вот дрянь!

— Очнись, Пэшенс! Беррингер сама была наказана.

— Она это сделала специально, для отвода глаз.

— Не думаю. Она самозабвенно готовила сюрприз для мисс Даррелл. Ей ни до чего не было дела. Нет, это не Беррингер.

— А кто же тогда? — зло фыркнула Пэшенс.

— Это Викки. Точно. Она опоздала, помнишь?

— Викки? — недоверчиво протянула та, — бледная немочь Викки? Нажаловалась директрисе и не померла от страха? Викки?

— Я уверена в этом.

Пэшенс закусила губу. Потом посмотрела на подруг, ее глаза сузились.

— Ну что ж. Пришло время поговорить с Викки по душам. Можете ее пожалеть, потому что с ней разберусь я. Она пожалеет, что на свет родилась.

Наказания, которые следовали одно за другим, Элинор воспринимала с философским спокойствием. Ее наказывали постоянно, они были частью ее жизни. Освободившись от мисс Даррелл, которая сегодня просто превзошла себя в изобретательности, Элинор лишь досадливо поморщилась. Сто раз написать на доске: "Я больше никогда не буду так отвратительно себя вести"? Просто скучно. Мисс Даррелл могла бы придумать фразу и подлиннее.

Девочка села на стул, вытянув перед собой руку и пошевелила пальцами. Они болели от утомительной писанины. Пожалуй, сегодня она не будет писать письмо тете. У нее еще куча несделанных уроков. И дополнительное сочинение по истории на самую скучнейшую тему в мире.

Отдохнув минут пятнадцать, Элинор принялась за дело. Школьные предметы никогда не представляли для нее особенной сложности. Напротив, ей всегда нравилось учиться. Погрузившись с головой в решение задачи, девочка очнулась лишь тогда, когда услышала какой-то шум в коридоре. Она прислушалась и пожала плечами, решив, что это не заслуживает особого внимания. Но тут крик повторился.

Девочка отложила книгу, встала и вышла за дверь. Это становится интересным. Что же там происходит?

Кричала Маделайн. Впрочем, она могла бы кричать и громче. Она стояла, окруженная сестрами Харрингтон и мисс Престон. Пэшенс, находившаяся к девочке ближе всех с торжествующим видом поливала ее из лейки.

— Ты с ума сошла, Харрингтон? — гневно вскричала Элинор, подскакивая к ней.

Она схватила ее за руку, вырывая лейку. Пэшенс скривила губы.

— Не вмешивайся, Беррингер. Наша нюня это заслужила.

— Прекрати, я сказала.

— Да она сама как лейка. Так что, ей это должно быть даже приятно.

Мадди тряслась мелкой дрожью, мокрая, жалкая, со свисающими волосами и слипшимися ресницами.

— Отлично, — разозлилась Элинор, выхватывая лейку их рук Пэшенс, — сейчас я тебя полью, раз это так приятно.

— Тебя это не касается, Беррингер, — вступила в беседу Кора, — Викки нам кое-что должна.

— Например? — процедила Элинор сквозь зубы.

— Бледная немочь получила по заслугам. В следующий раз будет думать, прежде чем бежать жаловаться, — злорадно объяснила Пэшенс.

— Если ты еще раз поступишь подобным образом, я сама пойду к директрисе и расскажу ей, что здесь произошло, — отрезала девочка, взяв Мадди за руку, — пойдем отсюда.

— Жаловаться — не твой стиль, Беррингер, — отозвалась Кора.

— Тогда я стукну тебя по носу.

Выпалив эту угрозу, Элинор ушла, ведя за собой Маделайн, как собаку на поводке.

Пэшенс покрутила пальцем у виска: