Максимальная справедливость (СИ) - Айдарин Николай - Страница 31

Больше ему на пути препятствий не попадалось. Он благополучно добрался до кабинета Измайлова и, вышибив плечом хлипкую декоративную дверь, вошёл внутрь. И на секунду ослеп — за большим, во всю стену окном виднелась соседняя «УайтТауэр», горевшая в ночи не хуже новогодней ёлки. И на фоне этой башни в полутьме за своим столом сидел Измайлов, спокойный и уверенный в исходе дела.

Поначалу Макс подумал, что тот не знал о приближении вторженца, но Измайлов явно не был удивлён.

— Меня известили, что кто-то прорвался в башню, — словно читая его мысли, пояснил Измайлов. — И, признаюсь, это неожиданно. Хотя не скажу, что уж совсем неожиданно.

Макс не ответил. Он отошёл в сторону, к стене, чтобы ему в спину из коридора никто не выстрелил, и направил пистолет на по-прежнему сидящего за своим столом Измайлова, ещё не решив, стрелять он будет в половину мощности или же на полную катушку.

— Ты арестован, — спокойно сказал он. — По подозрению в организации убийств четырёх человек.

— Да ну? — усмехнулся Измайлов. — Может, у тебя и ордер на арест есть?

— Ордер будет, — заверил его Макс. — А пока я обязан поместить тебя под стражу, чтобы ты никуда не сбежал.

— Не имеешь права, — возразил Измайлов. — Лучше сдавайся сам, а то сейчас сюда прибежит охрана…

Макс в ответ на его слова захлопнул болтавшуюся дверь и свалил один из двух небольших шкафов со всякой ерундой вроде спортивных кубков таким образом, чтобы верхушка шкафа подпирала дверь, а низ упирался в стену.

— Подождёт, — уверенно заявил он. — А теперь, гнида, ответь мне на два вопроса: неужели убийство четверых невинных человек стоит какой-то там вшивой разработки?

— Невинных? — возмутился Измайлов. — Эти твои невинные люди собирались устроить…

В дверь позади Макса кто-то очень сильно ударил. Затем за ней послышались голоса охранников, пытавшихся выяснить ситуацию внутри кабинета.

Измайлов оборвался на полуслове. Он внезапно сообразил, что пытается оправдаться перед каким-то вшивым полицаем, имеющим далеко не самую кристально-чистую репутацию.

А ещё под столом у него был собственный пистолет, и отнюдь не шоковый.

Раздался выстрел, внешнюю стенку стола разворотило, но пуля благополучно прошла мимо Макса — держа пушку под столом, не так-то просто целиться. И пуля, попав в дверь и прошив её насквозь, угодила в одного из стоявших по ту сторону.

Макс тут же выстрелил в ответ, пытаясь уйти от второго выстрела боевого пистолета и отскакивая в сторону, но Измайлов нырнул под стол. Он вытащил пистолет из пазов и, выглянув из своего убежища, выстрелил в Макса ещё раз. Тот вовремя успел уклониться, но оказался зажат в углу.

За дверью раздались крики, после чего на дверь обрушился целый град выстрелов из шокового оружия. В обычной ситуации такие выстрелы не причиняют никакого ущерба неживому, но когда их летит почти целый рой в одну точку, сухое дерево, пусть и покрытое защитным лаком, начинает дымиться и обугливаться. Несколько секунд, и в двери образовывается небольшая дырка, пропускающая через себя все последующие выстрелы. Которые полетели в Измайлова.

— Идиоты! — кричал он.

Он на секунду запаниковал и выглянул из своего укрытия слишком далеко, тут же словив выставленной рукой один из зарядов. Очевидно, тот был не очень сильным, отчего его руку начало трясти в судороге, и в результате пули полетели во все стороны.

Макс чудом уклонялся от случайных пуль, а те летали повсюду — врезались в стены, тонули в мебели, пропадали за дверью, рикошетили он большого окна. Но вот одна из них оставила небольшую трещину на стекле, и через миг уже всё стекло покрылось мелкой паутиной.

Сейчас или никогда! Иначе этот придурок прикончит всех в округе.

Макс проскочил под очередным выстрелом, едва не поймав спиной один из шоковых разрядов, обогнул стол и бросился на Измайлова, одновременно пытаясь выстрелить тому в голову мощным зарядом, чтобы надолго его обездвижить. Но промахнулся, поскольку тот совладал с судорогами и вернул себе контроль над рукой.

Треснула дверь — охранники её доломали. Их было около пяти или шести, они быстро вбегали через пролом в комнату, заполоняя её, все были вооружены, и все изрядно нервничали.

— Вон он! — крикнул один из них.

— Не стре… — начал кричать в ответ Макс.

Но кто-то из них, должно быть, испугался огнестрельного пистолета Измайлова и решил от греха подальше обездвижить и высокого начальника. А у того, к слову, вид был угрожающий.

— Что вы творите?! — заорал он, увидев, что на него тоже направляют оружие.

— Отставить!!! — разрывая глотку, крикнул Макс, предугадав развитие событий.

А то было скверным.

Его не послушали.

Двумя слабыми выстрелами охранники заставили Измайлова попятиться и споткнуться о Макса. И Измайлов, оступившись и уже начав терять чувствительность, врезался спиной в потрескавшееся стекло, проломил его своей тяжестью и вывалился наружу.

А следующими двумя выстрелами, уже более мощными, охрана отправила Макса в долгий нокаут.

— Допрыгался?

Вопрос прозвучал хлёстко, словно пощёчина. Хотя, это даже не вопрос был, скорее утверждение, упрёк в его адрес.

Макс сидел на узкой скамейке-лежанке и хмуро смотрел на отчитывающего его шефа. Они находились довольно близко друг к другу, достаточно для того, чтобы Макс заметил, как у полковника Константинова от злости пульсирует жилка на лбу, но явно слишком далеко на взгляд самого шефа, поскольку он хотел как следует врезать Максу, но сделать этого не мог.

Макса передали с рук на руки в обезьянник прямо в его же отделение и заперли в крохотной, два на три метра, камере с узким окошком в бетонной стене, не менее узкой кроватью, на которой он, конечно, не помещался, индивидуальным туалетом посреди комнаты и тремя силовыми стенами, от которых у Макса волосы электризовались и били статикой.

Майор даже представить себе не мог ситуации, благодаря которой он окажется по ту сторону закона. Он считал, что он всегда будет находиться на страже Закона, а теперь этот Закон готов обрушить на него всю свою мощь. Обвинения против него звучали как никогда серьёзно: незаконное проникновение на частную охраняемую территорию, порча корпоративного имущества, противодействие группе быстрого реагирования. И, что много хуже — убийство по неосторожности гражданина Измайлова. Если за три предыдущих пункта он запросто мог отделаться очередной беседой с психологом, да ещё и крупным штрафом за сломанного им охранного дрона, то последнее не просто поставит крест на его карьере. За одно только последнее ему светит как минимум пожизненная работа на рудниках. Хотя, при условии, что он — полицейский, отправивший на эти же рудники чёртову прорву народа, ему в порядке исключения могут предложить работу на танкере, перевозящим радиоактивную руду, иначе его попросту прикончат другие заключённые. Но надеяться на это он не мог, поскольку многие чиновники и даже его собственное начальство не питают к нему доброжелательных чувств. Полицейский, может, он и отличный, но он прекрасно понимает, что от него слишком много проблем возникает. И от него постараются избавиться точно.

— А я тебе говорил! — Константинов, невысокий седой мужчина за шестьдесят с большим, как у беременных, животом, расхаживал туда-сюда вдоль силовой стены. — Говорил, чтобы ты вёл себя потише, не рыпался и строго соблюдал все правила. Ну ничего, ты потерпи до суда, а потом уже успокоишься. На рудниках.

Макс привстал:

— Обвинения сфабрикованы, — уверенно заявил он.

— Не понял, — оскалился шеф и встал вплотную к силовой стене. — Ты на что это намекаешь, рожа твоя наглая? Хочешь сказать, что вчера тебя не было в башне «Астола»? И этот… как его там… выпал из окна сам? Из окна с ударопрочным стеклом, которое даже тараном не поцарапаешь? Или ты хочешь сказать, что это нам всем померещилось? Отвечай!!!

— Был я там! — взорвался Макс. — У Измайлова был пистолет, огнестрельный, с боевыми пулями! Из-за них и потрескалось стекло.