Марья Бессмертная - Жильцова Наталья Сергеевна - Страница 49

— Ваша нога у меня поперек горла стала, — проворчал Соломон и махнул рукой, отдавая своему войску приказ. — Я хотел хорошей жизни, а мине тут веселую устраивают. Убить его!

Но двинуться вперед джинны не успели, потому что небо над нами разорвалось! По нему пробежали черные трещины, а на меня повеяло знакомым морозом.

Когда через трещину изящно выплыл первый змей из уже виденных в Нави, я даже не сильно удивилась. Лишь в очередной раз поразилась его размерам. За первым змеем появился второй, затем еще один, и еще…

И вот тут джинны завыли. Негромко, но продирало до самых костей, словно где-то включилась инфразвуковая колонка. В этом вое было все — страх, ненависть, обреченность. Они не могли ослушаться воли Соломона, но и навьи змеи, что впустил в наш мир Наволод, им, видимо, были знакомы. И знакомство это было не самым приятным.

Зато, похоже, весьма радостным для змеев, поскольку те без промедления стремительно бросились на орду джиннов!

Духи пытались отбиваться, бросаясь молниями и раскручивая огромные волшебные ятаганы. Они бились храбро. И обреченно. Навьим змеям оружие джиннов причиняло вреда не больше, чем укус комара. А вот огромные пасти буквально втягивали их в себя, разрывая на мелкие, полупрозрачные куски.

Битва закончилась быстро. Следуя повелительному жесту и длинной фразе, произнесенной на неизвестном мне языке, которую Наволод выкрикнул, когда все кончилось, змеи потянулись к черным разрывам в небе. Они явно не хотели уходить, жадно оглядываясь и делая попытки преодолеть колдовское слово, но воля Князя была сильнее.

Последние разрывы сомкнулись, исчезая, и Наволод медленно опустился вниз. Черные крылья у его тени исчезли, складываясь за спиной. А я только сейчас обратила внимание, что на том берегу стоит лишь Соломон, да рядом с ним крупной дрожью трясет богатыря Савву. А вот все войско, что пришло с ними, последовало примеру моей нежити, и теперь только пыль на горизонте указывала на то, куда убежали ратники.

Осуждать их за трусость я не могла. Это мой Ланселот слегка психованный, даже на джиннов в одиночку бросился, а там люди более благоразумные. Кстати, рыцарь и сейчас стоял у Смородины и явно не знал, что делать. Добраться до Соломона или Саввы он не мог, а джиннов больше не было. Поэтому Ланселот, немного подумав, вбросил Кладенец в ножны и не спеша направился к нам.

— Ну шо ты дрожишь? — услышала я голос Соломона, обращающегося к Савве. — Ну, не срослось, бывает. Мы таки еще будем ходить друг к другу в гости. Они к нам на именины, а мы к ним на похороны, — с этими словами он повернулся к нам и громко добавил: — Улыбайтесь! Скоро будет хуже. Посмотрим, как вы запиликаете на своих гойских скрипках, когда сюда явятся три богатыря!

И с этими словами, положив руку на плечо Саввы, растворился в воздухе.

Наволод тяжело дышал, словно только что пробежал с десяток километров. Я соскочила с Коня и бросилась к нему, но меня опередил Ланселот. Он подскочил к колдуну и помог ему устоять на ногах.

— Ваше вмешательство, сэр, без сомнения, спасло наши жизни, — произнес он. — Отныне я у вас в долгу. И даю слово рыцаря Камелота, если вам понадобится моя помощь, вы всегда сможете рассчитывать на нее!

Вместо ответа Наволод лишь кивнул. Его пепельные волосы становились русыми, лицо менялось, и скоро перед нами уже стоял Белогор. Он потряс головой, словно приходя в себя, а потом посмотрел на меня и устало сказал:

— Спешить надо, Марья. Больше я так помочь не смогу. С ночи мой Источник осаждает эта ваша Моргана, и я нужен там. Так что отправиться с вами в Гвидоновы земли у меня не получится, уж не обессудь.

— Моргана?!. - воскликнул Ланселот. — Сэр, позвольте пойти с вами! У меня есть к ней несколько вопросов, которые я с удовольствием задам при личной встрече.

— Если бы эта колдунья присутствовала там лично, уж поверь, я бы и сам с ней охотно переведался в чистом поле, — с досадой ответил Белогор. — Но ее там нет. Зато она натравила на Источник толпы моров.

— Моров? — переспросила я. — А кто это?

— Весьма неприятные твари, — Белогор поморщился. — Не нечисть, не нежить. Выглядят как огромные угольно-черные псы. У них огненные глаза и ядовитое дыхание. Шустрые, в Навь их просто так не утянешь — свои пострадать могут. Вот и приходится по старинке биться. Однако мечи их пробивают с трудом, а к заклинаниям эти псы имеют изрядную устойчивость.

— Мне кажется, я знаю, о ком вы говорите, сэр, — произнес Ланселот. — Мы называем их баргесты. Личная гвардия Морганы. Поистине, она считает вас весьма опасным врагом, если бросила их в атаку. Известно мне, что баргесты пуще всего боятся серебра…

— Не боятся! — перебил его Белогор.

— …Боятся серебра, переплавленного с адамантовой крошкой, — терпеливо продолжил Ланселот. — Конечно, достать такое оружие сложно…

Колдун мрачно усмехнулся:

— Не для нас. От всей души благодарю, рыцарь. Думаю, что ваши сведения сильно помогут.

— Так вы позволите мне пойти с вами, сэр? — снова спросил Ланселот. — Враг отброшен от этих границ, пусть и временно. Царевна Марья может чувствовать себя в безопасности.

Но колдун отрицательно покачал головой:

— Боюсь, что ты ошибаешься, рыцарь. Времени у нас почти нет. Моргана разделила свои силы. Одна их часть сдерживает меня, не давая надолго отлучаться от Источника. А вторая собирается стереть с лица земли царство Кощея. Сейчас был лишь передовой отряд, но скоро подойдут и другие. Благодаря вашим сведениям, я собираюсь разделаться с нападавшими как можно скорее и вернуться сюда. Но до той поры вы должны будете удерживать эти земли, а выручать Кощея отправится Марья с Ли-Сан.

— Вдвоем с Лисой? — я растерялась. — Но там же одни враги кругом!

— Поэтому и вдвоем, — подтвердил Белогор. — Ты бессмертная, за тебя я спокоен. Ли-Сан умеет становиться незаметной и выживать. А Ланселот будет привлекать лишнее внимание. Зато здесь он сможет организовать оборону на случай возможного скорого вторжения. Да и Коню будет проще нести только вас с кицунэ, ведь до города еще добираться придется. Тайную тропу я вдали от города открою.

— А почему не прямо в темницу? — предложила я. — Чего зря ноги топтать?

— Не могу, — серьезно ответил Белогор. — Гвидон не глупец и защитил свою тюрьму так, что это невозможно без разрешения правителя. Так что тропа выведет вас на дорогу в одном дневном переходе от города. В Китеж-град въедете своим ходом, ну а дальше по обстоятельствам.

— Вот что всегда ценила в планах, так это конкретику, — проворчала я, уже внутренне смиряясь с необходимостью самостоятельно вытаскивать папочку. — Ладно, Ланселот, раз ты остаешься здесь, наведите с Костопрахом в моих трусливых войсках порядок. Кстати! Костопрах! Костопрах, ты где?!

Я обернулась, но скелета не увидела. Неужели тоже сбежал? После всех своих заверений в преданности и жажде стоять до конца?

Ланселот нахмурился и печально покачал головой.

— Я думал, вы заметили, царевна…

— Заметила что? — огрызнулась я.

— Погиб ваш управляющий, — тихо произнес Ланселот. — Как заклятье развалило лучников, так и он под него попал.

Сердце сжалось. Я молча бросилась обратно к Коню, туда, где видела скелета в последний раз. И он там действительно был.

Куча костей — вот и все, что осталось от моего управляющего. Да кольчуга, которая на нем, помнится, болталась. Топор и щит с намалеванным черепом лежали рядом.

— Костопрах…

Слезы сами полились из глаз, а в горле возник горький комок. Я впервые теряла друга. Да еще так внезапно.

Ко мне подошли Белогор с Ланселотом.

— Ты чего плачешь, Марья? — удивился колдун. — Неужель по скелету? Так Кощей вернется и воскресит его сызнова. Делов-то!

Ох я и дура! Ведь и верно! Костопрах же нежить, а нежить — это как раз по папочкиной части.

Но тут еще одна мысль пришла мне в голову:

— А ты не можешь его воскресить? Ты же получил доступ к моему Источнику?