Сувениры Тьмы (СИ) - Вильгоцкий Антон Викторович - Страница 36

— Я много слышал о каком-то подземном озере, — сказал Сергей. — Оно существует?

— Есть такое озеро, — кивнул Вестри. — И в нем, стоит заметить, тоже кипит жизнь.

— А можно мне взглянуть на это озеро? — спросил Власов.

— Можно, — сказал Витар и подошел к расположенному в центре кузницы широкому люку, накрытому металлической крышкой. — Помоги только.

— Оно… под нами? Еще глубже? — Власов взялся за ручку. Поднапрягшись, человек и гном сдвинули тяжеленную крышку.

— Да, — поглаживая бороду, ответил Витар. — Смотри. Но будь осторожен. Непростое оно, это озеро.

— Помни, что любая вода имеет дно, — добавил Вестри. — И если не хочешь там оказаться, лучше не верь воде.

Сергей присел на корточки у края колодца.

То, что увидел Власов, заглянув в люк, напоминало утренний туман. Будто и не вода, а густая белесая дымка наполняла тайные недра Ростова. Приглядевшись, Сергей понял, что от поверхности озера исходит мягкое свечение. Словно бы дно его было усеяно сотнями тысяч золотых монет. Но подземное озеро явно не относилось к той категории мест, куда хочется возвращаться снова и снова. Власов явственно ощутил исходящую от воды злую энергию. Он вспомнил высказывания одного ростовского ученого — тот полагал, что именно воздействие этого озера является главной причиной появления в Ростове и окрестностях большого количества насильников и серийных убийц. Он понял, что поднимавшийся от плескавшихся внизу вод свет на самом деле является тьмой.

— Прыгай! — раздался вдруг прямо в его голове чей-то хриплый голос. — Не бойся. Здесь, внизу, тихо и хорошо. Прыгай!

— Нет уж, спасибо, — произнес Сергей. — Мне и наверху неплохо. Пусть и не слишком тихо.

— Оно говорит с тобой? — спросил Витар.

— Да. Зовет к себе. Предлагает прыгнуть в колодец.

— Пожалуй, на этом общение стоит прекратить, — гномий кузнец двинулся к люку. Власов встал, чтобы помочь Витару вернуть на место крышку.

Страшный удар сотряс вдруг недра Ростова, точно где-то внизу, даже глубже коварного белого озера, забился в припадке безумия или ярости грозный великан. Молодые гномы, зашатавшись, выронили ящики с железными болванками. Сергей же не удержался на ногах и спиной вперед полетел прямо в колодец.

Падая, он успел увидеть, как исказилось от ужаса лицо Витара. И услышать голос Вестри, выкрикнувший странное слово "Ермунганд!".

Власов ждал болезненного столкновения с каменистым дном, но этого не случилось. Озеро в месте, где он упал, было достаточно глубоким. Проведя под водой всего несколько секунд, Сергей вынырнул и посмотрел вверх.

В проеме люка маячили головы четверых гномов.

— Витар! Вестри! Бросьте веревку! — прокричал Власов.

— Сейчас! — донеслось сверху. Головы исчезли.

— Кто-нибудь, принесите же, наконец, веревку! — кричал Вестри. Один из подмастерьев выскочил из бокового коридора с мотком в руках. Витар и Вестри привязали один конец веревки к основанию наковальни. Второй бросили вниз Власову.

В этот миг подземелье снова содрогнулось. Второй толчок был настолько мощным, что не удержались на ногах и приземистые гномы. Никто из них не успел заметить, как от потолка пещеры отделился громадный сталактит. Глыба рухнула прямо в колодец. Упавший ближе всех к краю люка Вестри развернулся, пытаясь на ощупь найти свалившийся с головы шлем. Внизу раздался ужасающей силы грохот. Из колодца вырвался фонтан белесых брызг.

— Бальрог меня побери! — прошептал Вестри. Нахлобучив шлем и осторожно подобравшись к краю колодца, гном посмотрел вниз.

— Водан великий, — вырвалось у него. — Не сберегли…

Торчавший из воды каменный зуб окружало маслянистое алое пятно. С каждой секундой оно становилось все больше.

Плахов сидел на диване, без особого интереса листая книгу, которую Влад подарил Сергею. Власов отсутствовал, пожалуй, уже чересчур долго, но никто особо не беспокоился — это ведь был его собственный дом, а не полная опасностей ночная улица, на которой даже бывший десантник может пасть жертвой юркого хмыря с отверткой в рукаве.

Влад, пританцовывая в такт одному ему слышной мелодии, рассматривал стоявшие на полках серванта пластиковые стойки с компакт-дисками. А Евгений — тот и вовсе уснул. Слава закрыл книгу и положил ее на стол.

Внезапно его охватило странное чувство — прежде Слава никогда такого не испытывал. Он понял, что не хочет больше оставаться здесь, не желает продолжать многолетнюю наркотическую вакханалию, не жаждет ни пива, ни "Хванчкары". Осознал, что его друзья — мрачный Кушнир, добродушный вояка Сергей, вечно хохочущий Влад — на самом деле ничего для него не значат. Мир на глазах становился другим. Славе стало противно. "Все это было зря, — подумал он, окинув взглядом ставшую вдруг холодной и неуютной комнату. — Школьная дружба, наркотики, дискотеки, все мои девушки… Напрасная трата времени, серая могильная пыль! Разве для этого я был рожден? Торчать по-черному в компании бывшего зека, толстокожего увальня и записного паяца? Снимать вместе с ними в клубах отстойных телок, которых по три часа приходится разводить на простой минет? Лабать в тех же клубах дебильные песенки про многократный оргазм Сатаны? Господи, какой же я идиот! Мне нужно совсем другое. Другая жизнь, другая музыка, другой мир. Прочь отсюда!", — Вячеслав резко встал и вышел из комнаты. Увлеченный изучением хозяйской фонотеки Влад не обратил на это внимания. Он не отвлекся от своего занятия, даже когда в прихожей хлопнула дверь.

Плахов перешел железную дорогу и пошел по улице Нансена в сторону Западного жилого массива, где располагался его дом. Стояла глубокая ночь, и вокруг не было ни единой живой души. Куда-то пропали даже стайки пьяной молодежи и бродящие по городу в поисках пищи голодные бомжи.

Проходя мимо зоопарка, Слава увидел за оградой свободно бегавших между клетками волков и остановился. Один из волков подошел к ограде и посмотрел на человека. Плахов прикурил сигарету, затянулся и выпустил дым прямо в серую морду. Зверь чихнул, рыкнул и отбежал в сторону. Слава пошел дальше.

Скоро он оказался в одном из самых жутких мест Ростова — Змиевской балке. "Интересно, а почему она так называется? — подумал музыкант". Он знал, что в здешних оврагах захоронены десятки тысяч жертв фашизма, но никакой связи с пресмыкающимися в данном факте не видел.

Мысль о происхождении названия балки покинула Плахова, едва он сам покинул эту мрачную локацию. Дойдя до улицы Доватора, Слава свернул налево.

"На Земле не существует нот, которые нужны мне, чтоб исполнить музыку, звучащую у меня в душе, — думал Плахов. — Проклятье, где же мне взять их? Дальше держать все это в себе невозможно. Меня разорвет на части, если я не смогу воплотить свои замыслы!".

Плахов остановился, чтобы закурить очередную сигарету. Посмотрел по сторонам и увидел, что стоит напротив входа в Ботанический сад.

"Судьба привела меня сюда, — подумал Слава. — Только природа может подсказать, как мне возвыситься над мирской суетой. Прислушавшись к ее голосу, я смогу, наконец, сделать то, о чем так долго мечтал!".

Плахов вспомнил слова священника, что заходил минувшим вечером к Власову. Пожалуй, то был самый здравомыслящий человек во всей компании — несмотря даже на принадлежность к главному рассаднику мракобесия. "Как он там говорил? Ты опустись на колени у родника, зачерпни в ладони прозрачной водицы — вот тебе и крещение. А ведь в Ботаническом саду есть источник, который в народе считают святым! Определенно, эта ночь должна что-то изменить в моей жизни, став отправной точкой нового, великого пути!".

Ворота, разумеется, были закрыты. Но чуть поодаль пролегала обходная тропа, по которой в любое время суток могли проникнуть в сад любители отдохнуть на природе. Скоро Слава уже стоял над бурлящим источником. Падать на колени он, конечно, не стал — для человека его взглядов то был бы слишком унизительный поступок. Присев на корточки, музыкант набрал в ладони холодной воды и… "А что дальше? Нужен какой-нибудь ритуал…".