Несомненно ты (ЛП) - Энн Джуэл Э. - Страница 10

— Держи, — он отдает мне бутылочку.

— «Безопасный для рифов биодеградируемый солнцезащитный крем».

— Мы должны защищать морскую флору, мой отец морской биолог, и это всё, что я знаю, — улыбается он, а затем, поворачивается ко мне спиной.

Я рада, что он не видит меня, потому что мои руки всё ещё трясутся, пока я выдавливаю крем. И выдавила я намного больше, чем рассчитывала. Я отдаю ему бутылочку, а затем наношу крем на его спину. Во рту пересыхает, и я чувствую, как капельки пота появляются на лбу и между грудей, и это не от солнца. Его спина представляет собой бугристую местность из твёрдых мышц. Медленными движениями я массирую каждый его мускул.

— У тебя сильные руки.

Я замираю от звука его голоса. Господи. Я не мажу крем, я делаю ему массаж... щупаю его...

— Ох, эм... Я... я выдавила слишком много крема и просто стараюсь размазать его….

Он поднимает руки и сцепляет пальцы на макушке. Я скулю, да, я на самом деле скулю, когда его тело двигается, а мышцы напрягаются. Руки так и чешутся полезть за камерой. Он произведение искусства, и мне до смерти хочется запечатлеть его во всех ракурсах.

— Просто растирай его вдоль всей спины и по груди, — советует Лотнер, разворачиваясь ко мне, к счастью не показывая, что он слышит мои скулящие звуки.

Мои руки, которые всё ещё плотно обмазаны кремом, проходят по его груди и «ох какому» накачанному прессу. И в этот момент я очень остро чувствую, как же мало на мне одежды. Это не имеет особого значения, когда мы находимся на безопасном расстоянии, но сейчас я ощущаю себя голой под его знойным взглядом, который находится всего в нескольких сантиметрах от меня. Я рискую поднять на Лотнера глаза, представляя, как он дерзко улыбается, но вместо этого встречаюсь с его твёрдым взглядом и влажными раскрытыми губами.

Чёрт! Это совсем не хорошо.

— Теперь ты, — я улыбаюсь ему.

— Повернись, — требует он.

От звука выдавливающегося крема мою кожу покалывает. Я нервничаю, ожидая, пока он прикоснётся ко мне. Я задерживаю дыхание от его прикосновения. Его большие руки скользят по моей спине мягкими медленными движениями. Почувствовав, как кончики его пальцев слегка задевают края моего купальника внизу, я рефлекторно быстро разворачиваюсь к нему лицом.

— Достаточно... спасибо. Эм, на самом деле, я не так-то уж и легко обгораю, так что мне не нужно слишком много крема.

Он трет остатками крема свои руки, пока я спешу уже покончить с этим, размазывая крем по всему телу.

— Ты каталась на серфе до этого? — спрашивает он.

— Да, но я не очень хороша в этом.

И это было преуменьшением. Я вру. Последний раз, когда я пыталась заняться сёрфингом, всё закончилось тем, что на голове у меня появилось пять швов от того, что моя доска скинула меня, спустя всего две секунды после того, как я забралась на неё.

— Давай сделаем это, — он передает мне доску.

— Эм... может, я сначала немного понаблюдаю за тобой? В смысле, разве мы не должны подстраховывать друг друга, если что?

— Да, должны. Сначала я буду подстраховывать тебя, — смеется он, всё ещё держа в руках мою доску.

— Оу, ну... х-хорошо.

Я беру доску и тащу её по песку. Бедный глупый парень. Все его фантазии насчёт сексуальных девушек в бикини, ловящих большую волну, сейчас будут навеки уничтожены. Он никогда не сможет забыть то, что сейчас будет происходить.

Я ложусь животом на доску и плыву, стараясь уворачиваться от прибоя. Ничего хорошего из этого не будет. Из-за безжалостного потока волн я переворачиваюсь и грохаюсь обратно на песок. Отказываясь смотреть на Лотнера, я делаю вторую попытку. В этот раз у меня получется преодолеть прибой, оседлав доску. Моя задница находится почти прямо посередине серфа. Я замечаю идеальную волну, поворачиваю нос доски к берегу и начинаю грести.

Блестяще!

Мой желудок делает сальто, когда я чувствую, как поднимаюсь на волне.

— Ты моя, стерва.

Греби, греби, греби...

В конце концов, я решаю, что это не моя волна. Я поймаю следующую. А вот и она... Ой, ладно, это тоже не моя. Это длилось целую вечность. Наконец, спустя пятнадцать попыток, пять падений с доски и семь смываний волной, я всё-таки ловлю одну. Я напоминаю себе, что нужно сохранять спокойствие и дождаться того момента, когда доска окажется на передней части волны.

— О да! — я неожиданно встаю на доске и смотрю в сторону пляжа, чтобы позлорадствовать. Но мой поворот оказывается ошибкой. Я резко пикирую вниз.

Не паникуй. Закрой рот. Плыви по течению.

Я ползу, да, я ползу по песку, опустив голову вниз. Волосы прилипли к лицу, и у меня так много песка в трусах, что кажется, да и, наверное, выглядит так, будто я обделалась. Стоя на коленях и упираясь одной рукой в песок, я пытаюсь убрать волосы другой. В моём поле зрения возникают две большие ноги в песке, которые омывают пенящиеся волны. Я сижу перед ним на коленях, пока ритмичный поток волн омывает мои ноги. После того, как я убираю оставшуюся часть мокрых волос с лица, я поднимаю глаза на Лотнера. Он снимает очки и стоит, держа руки на поясе.

— Это было... — улыбка на его лице напряжена, как будто ему больно.

Он качает головой, но затем меняет направление и кивает.

— Вау. Ты, должно быть... устала... и это точно не твой первый раз на доске?

Я киваю и улыбаюсь, сморщив нос и щурясь от яркого солнца. Он берет мою доску, а затем протягивает мне руку. Приняв её, я поднимаюсь на ноги. Он пытается скрыть свою улыбку, но проваливается жалким образом. Отпуская его руку, я иду вперёд.

— Сидни, а ты не... возможно, тебе нужно «уединиться» в воде на некоторое время?

Чёрт!

Он смотрит на мою задницу. А точнее на огромную песочную какашку, которая оттягивает мои трусы сзади. Не было никакого смысла прятать это. Он уже увидел её. Ну, тогда почему я пячусь к воде, как какой-то самосвал, вместо того, чтобы сначала развернуться? А всё просто. Я просто пытаюсь сохранить ту маленькую частичку достоинства, которая у меня осталась.

Я благополучно забираюсь по шею в холодную воду Тихого океана, поэтому могу спокойно возиться со своими трусами, чтобы вытрясти оттуда песочную какашку. Лотнер прекрасно сыграл роль джентльмена, повернувшись ко мне спиной и делая вид, что он копается в кулере. Я тяну верх купальника, чтобы поправить его и чтобы тоже освободить от песка. Откинув голову, я пытаюсь промыть волосы, но некоторые волоски спутались с завязками от верхней части купальника.

Увидев, что Лотнер всё ещё занят тем, что достаёт еду и напитки, я быстренько развязываю лямки купальника и распутываю волосы. Резинка так запуталась в волосах, что приходится вытягивать её оттуда. Держа верх купальника зубами, я пытаюсь снова стянуть волосы в пучок, чтобы они не мешали мне, когда я буду завязывать купальник.

— Вода или холодный чай? — кричит Лотнер, слава Богу, не поднимая головы.

— Во... оо, чёрт!

И вот оно. Последний клочок моего достоинства сейчас просто поймал волну и понёс верх моего купальника прямо к пляжу, высунув язык и подняв руки вверх, показывая «козу».

Чёрт возьми, Сидни! Чай, ты любишь чай.

Очень легко сказать это слово, не разжимая зубы. Например, если человек... ну, я не знаю, держит зубами верх от своего купальника и при этом говорит слово «чай». В этом нет никакой проблемы. А вот если говорить «вода», то да, это намного сложнее.

Каковы шансы, что он не заметит?

— Ты выходишь, Сидни? У меня тут сэндвичи с лососем и индейкой. Или, возможно, ты вегетарианка? Ты вегетарианка?

Нет, Лотнер, я не вегетарианка! Я тут застряла в океане без верха от купальника!

Я скрещиваю руки на груди, прикрывая грудь ладонями. Получится ли у меня побежать, схватить верх от купальника, а затем снова убежать в воду, прежде чем Лотнер посмотрит в мою сторону? Возможно. Пятьдесят на пятьдесят. Ладно, шестьдесят на сорок. У меня никогда не получалось добежать до флажка первой, но шансы должны быть в мою пользу, потому что Лотнер всё ещё не в курсе того, что здесь вообще что-то происходит.