Обманщик - Форсайт Фредерик - Страница 54

• Предыдущая
• 54/125
• Следующая

Макс Келлог все записывал, а по вечерам снова прослушивал магнитофонные записи. Наконец он сказал Роуту:

– Все эти факты должны укладываться в биографию одного человека. Пока я не знаю, кто этот человек, но архивы покажут. Теперь настало время тщательной перекрестной проверки. Нужно будет проверять и проверять. Этим я смогу заняться только в Вашингтоне, в центральной канцелярии. Мне нужно возвращаться.

Келлог улетел на следующий день. Он провел пять часов в джорджтаунском доме директора ЦРУ, потом, обложившись папками, закрылся в кабинете. По личному указанию директора ему была предоставлена полная свобода действий. Никто не мог отказать Келлогу ни в одной просьбе. Вопреки глухой завесе секретности, по Лэнгли поползли слухи: что-то произошло, руководство управления в смятении, и это каким-то образом связано с внутренней безопасностью. Атмосфера в ЦРУ стала накаляться. Подобные события никогда не удается сохранить в тайне.

В районе Годерс-хилл, в северном Лондоне, есть небольшой парк, примыкающий к гораздо большему парку Хэмпстед-хит, где в зверинце живут олени, козлы, утки и другие дикие животные. В тот день, когда Макс Келлог улетал в Вашингтон, в парке встретились Маккриди и Кипсек.

– В посольстве обстановка не блестящая, – сообщил Кипсек. – Наш сотрудник отдела «К» получил приказ из Москвы и затребовал для проверки дела многолетней давности. Думаю, началось расследование системы безопасности, возможно, одновременно во всех наших посольствах в Западной Европе. Рано или поздно круг сузится до одного лондонского посольства.

– Мы можем чем-нибудь помочь?

– Не исключено.

– Что вы предлагаете? – спросил Маккриди.

– Помогла бы какая-нибудь действительно ценная информация, например, какое-нибудь положительное известие об Орлове.

Когда агент остается работать на своем прежнем месте, он не может годами не давать свежую информацию. Поэтому его новые хозяева обычно время от времени подкармливают его специально отобранными новыми разведывательными данными. Агент отправляет их домой, тем самым доказывая, что он очень хороший работник.

Кипсек уже выдал Маккриди всех настоящих советских агентов в Великобритании, которых он знал, – а знал он почти всех. Конечно, британцы не могли арестовать сразу всех русских шпионов, иначе вся игра на этом бы и закончилась. Одних перевели на другую работу, не связанную с государственными секретами, – тоже не сразу, а постепенно, в связи с той или иной «реорганизацией». Других даже повысили в должности, но при этом отстранили от доступа к секретным материалам. Третьим специально подсовывали информацию, предварительно прошедшую такую обработку, что другой стороне она приносила скорее вред, чем пользу.

Чтобы доказать свою преданность Москве, Кипсеку было позволено даже «завербовать» несколько новых агентов. Одним из таких агентов был клерк из центральной канцелярии Интеллидженс Сервис; он был искренне предан Великобритании, но изредка делал то, о чем его просили. В Москве были очень довольны вербовкой агента, которому дали кодовое имя Росомаха. Маккриди и Кипсек договорились, что через два дня Росомаха передаст Кипсеку копию памятной записки, написанной рукой Дениса Гонта. В этой записке речь пойдет о том, что сейчас Орлов находится в Алконбери, что ему полностью доверяют и американцы, и британцы.

– Что нового с Орловым? – спросил Кипсек.

– Все успокоилось, – ответил Маккриди. – Я провел с ним только полдня и ничего не добился. Все же надеюсь, что там и в Лондоне я посеял семена сомнения, по крайней мере, в голове Роута. Он вернулся в Алконбери, потом по фальшивому паспорту улетел в США. Думал, что мы его потеряем. Похоже, он очень торопился. Назад он не возвращался, во всяком случае, через наши аэропорты. Возможно, прилетел прямо в Алконбери на американском военном самолете.

Кипсек перестал бросать крошки уткам и повернулся к Маккриди.

– Они с вами говорили, приглашали возобновить опрос?

– Нет. Прошла уже неделя. Полная тишина.

– Значит, Орлов уже сказал большую ложь, ту, ради которой он сюда и пришел. Поэтому ЦРУ закрыло все входы и выходы.

– У вас есть предположения? Что это за ложь?

Кипсек вздохнул.

– Если бы я был генералом Дроздовым, я бы рассуждал, как генерал КГБ, а у КГБ всегда было две мечты. Одна – разжечь серьезную войну между ЦРУ и Интеллидженс Сервис. Американцы на вас еще не нападают?

– Нет, они очень вежливы. Просто почему-то стали менее общительными.

– Тогда это другая мечта. А она заключается в том, чтобы взорвать ЦРУ изнутри. Полностью деморализовать все управление. Восстановить сотрудника против сотрудника. Орлов скажет, что в ЦРУ давно работает агент КГБ. Это будет очень эффектное обвинение. Я предупреждал вас: операция «Потемкин» подготовлена очень тщательно.

– Как мы обнаружим лже-агента КГБ, если американцы ничего нам не скажут?

Кипсек зашагал к своей машине. На ходу он обернулся и бросил через плечо:

– Найдите человека, к которому ЦРУ внезапно охладеет. Это он и будет, и он будет невиновен.

Эдуардз был в ужасе.

– Дать знать Москве, что Орлов сейчас находится в Алконбери? Если в Лэнгли об этом разнюхают, начнется настоящая война. Скажите Бога ради, зачем вам это понадобилось?

– Для проверки. Я верю Кипсеку. Я убежден, что он нас не обманывает. Я ему полностью доверяю. Следовательно, я считаю, что Орлов – подсадная утка. Если Москва не прореагирует, не сделает попытки заставить Орлова замолчать, это и будет доказательством. Этому поверят даже американцы. Конечно, они будут страшно недовольны, но в конце концов они нас поймут.

– А если все же русские ликвидируют Орлова? Вы будете объясняться с Кэлвином Бейли?

– Не ликвидируют, – ответил Маккриди. – Ручаюсь, не ликвидируют.

– Между прочим, он сюда приезжает. В отпуск.

– Кто?

– Кэлвин. С женой и дочерью. Папка на вашем столе. Я хотел бы, чтобы наша фирма оказала ему какие-то знаки внимания. Один-другой обед с коллегами, с которыми он хотел бы встретиться. Много лет он был верным другом Великобритании. Мы обязаны что-то сделать.

Маккриди спустился в своей кабинет и мрачно уставился на папку.

Денис Гонт сел напротив.

– Он большой любитель оперы, – сказал Маккриди, перелистывая документы. – Думаю, можно будет достать билеты в «Ковент Гарден», в «Глиндборн», еще куда-нибудь.

– Боже, я никак не могу попасть в «Глиндборн», – с завистью сказал Гонт. – Там все билеты проданы на семь лет вперед.

Этот роскошный загородный особняк в самом сердце Суссекса, среди бескрайних лугов, был и остается одним из лучших летних оперных театров Великобритании. Попасть туда – мечта всякого любителя оперы.

– Вам нравится опера? – спросил Маккриди.

– Конечно.

– Вот и отлично. Будете опекать Кэлвина и миссис Бейли, пока они будут в Великобритании. Достаньте билеты в «Ковент Гарден» и в «Глиндборн». От имени Тимоти. Используйте служебное положение, проявите изворотливость. Должна же наша проклятая служба иметь хоть какие-то преимущества, хотя, кажется, я их так и не видел.

Маккриди собрался на ленч. Гонт схватил папку.

– Когда он должен приехать? – спросил он.

– Через неделю, – уже из дверей отозвался Маккриди. – Позвоните ему. Скажите, что вы собираетесь предпринять. Спросите, что он больше всего любит. Раз мы взялись, будем делать как следует.

Макс Келлог закрылся в помещениях архива и не выходил оттуда десять дней. Его жене сообщили, что он уехал в срочную командировку. Она поверила. Келлогу приносили горячую пищу, но все эти дни он жил главным образом на кофе и удвоенной норме сигарет.

В его распоряжении были два клерка архива. Они ничего не знали о цели расследования, лишь приносили Келлогу по его требованию папку за папкой. Келлог извлекал фотографии из дел, давно задвинутых в самые далекие углы архива, – считалось, что они едва ли когда-нибудь понадобятся. Как и во всех спецслужбах, в ЦРУ никогда ничего не выбрасывали, даже очень старые документы весьма сомнительной важности; никто не может предугадать, не понадобится ли однажды какая-нибудь крохотная деталь, вроде вырезки из газеты или фотографии. Теперь Келлогу потребовалась масса деталей.

• Предыдущая
• 54/125
• Следующая