Первый враг пантеона (СИ) - Петриков Денис Юрьевич - Страница 7

— Ты не бросил меня чтобы повысить свои шансы спастись? — подивился Виктор. — Эльфы все такие или от вида дракона у тебя помрачился разум?

— Ту мы с людьми на равных, всякого в нас хватает, — улыбнулся Мэлдон, — хотя, пожалуй, благородства и спеси будет по более вашего. В тот момент для меня не существовало никаких шансов, я просто делал то, что велело мне сердце, а оно, в первую очередь, требовало не мелочиться. Но мы отвлекаемся, солнце почти село и скоро нам предстоит отправиться в путь, а я всё ещё не рассказал главного.

Покончив с головой колонны, дракон решил разобраться с её расползающимся хвостом. Наблюдая за происходящим, не надо было обладать большой догадливостью чтобы понять — Ханнамон желал убить обязательно всех и с этим у него возникли некоторые проблемы. Река отвергала его, отталкивала самого и извергаемую им магию, из-за чего люди, спрятавшиеся от жара в воде, имели шанс выжить. Увы, спастись им было не суждено, так как здесь произошло странное, то, чему у меня нет объяснения: вслед за Ханнамоном с неба на нас свалился Дохторхон — дракон ясного неба и вечной стужи — верный служитель бога Хостона — повелителя воздуха, воды и хлада, покровителя эльфов, мореплавателей и путешественников. Миг и огромный участок реки превратился в полосу льда, замёрзнув вместе с прятавшимися в воде людьми. А я, который лежал и копил силы чтобы затащить нас в воду, молился девятерым, что не успел этого сделать.

Тебе стоит знать Виктор, подобного не случалось на моей памяти, а живу я на этом свете весьма долго. Чтобы сразу два дракона — корвета и посланника богов, объединились ради одной, весьма странной цели… Перемен, мир ждал перемен, и я вижу в произошедшем их прелюдию.

Эльф замолк и поднял голову в верх, взглянув на подожжённые заходящим солнцем верхушки деревьев.

— Вставай, настало время добавить к разговорам действий, — произнёс он. — Необходимо выйти на каменистую почву. Здесь, как видишь, — кивнул Мэлдон на лесную подстилку, — наши следы прочитает даже ребёнок.

— Нас будут искать? — спросил Виктор, поднимаясь и постанывая от множества проснувшихся от дремоты синяков. На спине обнаружился солидный ожог, из-под рубахи высыпались приложенные к нему размятые зелёные листья.

— Желающих разобраться в произошедшем найдётся предостаточно, — делая что-то вроде короткой разминки, ответил эльф. — Забегая вперёд скажу — выжившие среди Соколов имелись. Успели ли они за прошедшие сутки добраться до деревни каменотёсов, а оттуда отправить весть о случившемся в Засториан? Наверняка да. Успела ли к месту событий добраться похоронная и поисковые бригады? И в этом я практически уверен. А вот то, что нашим поиском пока никто не занялся, пусть и находимся мы всего в двух перелётах стрелы от места событий, в этом можно быть уверенными точно, ведь нас пока не нашли… Иди вперёд, — перейдя на шёпот, произнёс Мэлдон, — нам в ту сторону. Для начала уйдём подальше от перевала, а по пути я расскажу тебе оставшееся.

***

Раф Олидей Ринго или просто Раф Мудрый вспоминал, когда и перед кем в своей жизни он стоял на коленях. Сейчас бы, конечно, следовало не придаваться воспоминаниям, а встать и бежать, но он не вставал, да и сил на это в теле всё ещё не было. Память послушно сообщила, что кроме текущего раза, протирать штаны на коленях приходилось дважды: первый раз сорок лет назад, ещё будучи студентом имперской магической академии, когда их — молодых магов седьмого года обучения, отправили в тылы Зарандорского экспедиционного корпуса, дабы пройти тыловую стажировку и обкататься в армейском быту.

В момент, когда они покидали столицу, обстановка на фронте выглядела спокойной и предсказуемой, но на подходе к Хоренгору оказалось, что Союз вольных королевств смял наступление, отбросил имперские войска, а сам Хоренгор взят неприятелем, армия же отступает для перегруппировки и объединения со спешащим ей на помощь четвёртым корпусом императорских рыцарей.

Ведущий их отряд майор принял вполне разумное решение направиться на север и отдать студентов на попечение базирующимся в городе-крепости Ориндел тыловым службам. Увы, ситуация на фронте менялась стремительно: войска Союза глубоко продвинулись в имперские земли, обошли Ориндел, оставив часть сил осаждать его, а другая их часть, в основном состоявшая из летучих наёмных отрядов, отправилась отбивать у империи охоту лезть на свою территорию. Один из таких отрядов, вдвое превосходящий их по численности и бесконечно по опыту, и нашёл свою добычу из двадцати трёх студентов предпоследнего года обучения и пяти сопровождающих их солдат.

Двадцать магов грозная сила, но только не когда они — двадцатилетние знатные сосунки, весьма далёкие от реальной боевой практики. Да и истинная сила мага раскрывается за спинами воинов, а не при столкновении лоб в лоб.

Всё произошло быстро: несущие врагов кони вылетели из-за поворота дороги как ветер. На их отряд налетели, смяли, опрокинули и на счастье Рафа не было произнесено ни одной магической формулы, ибо убивали вражеских магов всегда сразу.

Произошедшее далее осталось в его памяти в мельчайших деталях, ведь именно те события разделили его жизнь на до и после: вот их, пленённых после короткого боя, ровным строем поставили на колени на горячий песок дороги, вот кто-то пропахший потом, человеческим и лошадиным, обыскивает его карманы и грубо стаскивает дорогую дорожную куртку. Кричат Инела и Зарина — красавицы — магички, с которых грубые, разгорячённые от крови и безнаказанности вояки срывают одежду. К краю строя подходит человек с кинжалом, заходит за спину Сирена, хватает того за волосы и со сноровкой бывалого мясника, перерезает тому горло. Другой его сокурсник — Растан, от увиденного преодолевает боль в избитом теле и бросается бежать, арбалетный болт в спину бросает его лицом в чахлую придорожную траву.

«Никогда не любил Сирена, — подумал тогда Раф, — и не хочу стоять на коленях, никогда больше не хочу…»

Но одного нежелания оказалось мало: кровь, хлынувшая на песок из перерезанного горла его академического недруга, показывала это неприлично ясно. И тогда он решился, решился не от безысходности, скорее по требованию ситуации — Раф всегда отличался холодным аналитическим умом, пусть и разбавленным некоторой вспыльчивостью. Сколь не безумно было решение, мизерный шанс у него всё же имелся, ведь он знал, что Хитомир Божественный — прошлый фаворит бога Ватхона, несколько недель назад скончался в своей резиденции в Вилинтроне.

Ватхон — не самый грозный и сильный бог, но тем не менее весьма желанный для мага покровитель, один из богов магического пантеона, он всегда отличался взвешенностью и дотошностью к заключавшим с ним контракт магам. Здесь он проигрывал разве что Ашейнтаху, но число последователей последнего было несоизмеримо меньше, чем число последователей Ватхона.

Стать фаворитом бога — вот о чём мечтает каждый маг — школяр, стоит ему лишь самую малость понять суть сложившейся магической иерархии. Да что школяр, любой архимаг отдаст многое, дабы освободиться от сковывающих мага ограничений и получить возможность использовать магию сразу, без обременяющего бормотания заклинаний. А многократное увеличение магической мощи? За такое можно многое отдать, вот только не брали… Боги отчего-то могли, или же предпочитали, иметь лишь одного фаворита, да и того выбирали весьма избирательно и не по всегда понятной людям логике, правда почти всегда из самых сильных магов своего времени, которым он — Раф, на тот момент не являлся.

[Ж-и-и-и-к] — и вот уже кровь Зриндра — тихого скромного студента, которому все пророчили место в имперской канцелярии, льётся на песок. А вот в последний раз вскрикнула бьющаяся в похотливых лапах Инела, от удара кулаком в тяжёлой латной перчатке, что-то громко хрустнуло на её милом девичьем личике.

Формула обращения к богу довольно короткая, прочитав её необходимо преисполниться искренним желанием и держать в мыслях то, ради чего ты хочешь видеть бога, а после, после молиться, чтобы твоя причина оказалась достойной бога и интересной ему, иначе обратно в своё тело ты скорее всего уже не вернёшься. В прочем, это если бог соизволит обратить на тебя внимание, что есть большая редкость.