Возвращение (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 8

Для гостей проводится экскурсия, все практически в теме кинематографа, поэтому с интересом осматривают и павильоны, и технику. Через два часа самые занятые начали откланиваться. К этому времени мы с Варей уже устали всем улыбаться, но деваться некуда, это своего рода кодекс поведения на подобного рода мероприятиях. Уже сейчас для американцев улыбка много значит, пусть даже и дежурная, которая демонстрирует, что ты не собираешься никого грузить своими проблемами, типа у тебя всё ОК. Тяжелее всего приходится дочери, уже объевшейся пирожных и мороженого, и теперь с сонным видом сидевшей на скамеечке.

И вот здесь всем присутствующим пришлось невольно взбодриться, потому что нашу тусовку своим появлением разбавил не кто иной, как Мейер Лански. Как мой партнёр в кое-каких начинаниях, он тоже получил приглашение на открытие киностудии, пообещал прибыть, но честно предупредил, что может задержаться. Все прекрасно знали, что Лански тесно связан с мафией, неудивительно, что на многих лицах я прочитал удивление, смешанное с тревогой. Мол, этот Бёрд с ума сошёл, приглашать на такое мероприятие человека с подобной репутацией?! Но мне было плевать, что обо мне подумают, Лански как делового партнёра, да и по многим человеческим качествам я уважал больше, чем любого из присутствующих здесь, и мы с ним душевно обнялись, приветствуя друг друга.

- Фил, наша организация не будет влезать в дела твоей киностудии, но об этом никому ни слова, - успел шепнуть он мне на ухо, прежде чем нас окружили вездесущие репортёры.

На 'ты' - хотя в английском более панибратское обращение почти не отличается от вежливого - мы с ним перешли ещё несколько лет назад, решив, что так нам с ним общаться будет комфортнее. Знали мы друг друга достаточно долго, ведём кое-какие совместные дела, так что такой переход давно напрашивался.

И сейчас на фоне того, что 'Коза ностра' контролирует всю кинопромышленность Соединённых Штатов, имея с этого свой навар, мне было приятно слышать такие слова. В принципе, я готов был платить отступные за спокойствие, но теперь выяснилось, что мне пошли навстречу и сделали такой вот подарок. Хотелось верить, что слово Лански кое-что значит, и в ближайшие годы, пока студия будет становиться на ноги, мафия нас не потревожит. Далеко я не загадывал, тем более, если мне не изменяет память, со временем Голливуд стряхнёт с себя этих паразитов, к коим я не без сожаления относил и Мейера, понимая, что на его месте я, возможно, избрал бы тот же самый путь.

Уже затемно мы, полностью вымотанные и с дремлющей на заднем сиденье лимузина Соней, наконец-то добрались до отеля. Душ и постель - единственное, чего нам всем сейчас хотелось. Причём постель исключительно в плане поспать, а не то, о чём некоторые сейчас подумали. Я был уверен, что впереди нас ожидает долгая и счастливая семейная жизнь, в которой найдётся немало места для интимных утех.

Варю и Софью на следующий день я отправил в Вегас самолётом. Мы ещё заранее обговорили, что, пока будут идти съёмки моих фильмов, я задержусь на студии. Мне очень хотелось, чтобы все картины 'выстрелили', поэтому я собирался, не особо нервируя актёров с режиссёрами, по мере сил контролировать съёмочный процесс.

Например, ещё заранее, только подписав контракт, я посоветовал Богарту изучить досье известных убийц, побывать в тюрьмах и на процессах. В сценарии я прописал в некоторых моментах его герою не мигая смотреть прямо в камеру, хотя это шло вразрез с неписанными постулатами Голливуда. Актёры обычно не глядят в камеру, иначе это выглядит так, словно бы у них берут интервью. На экране должна создаваться иллюзия, что нет ни камеры, ни зрителя, что актёры играют - как живут. За редким исключением, которое как раз пригодится в 'Молчании ягнят'.

Кроме того, я передал через Стетсона просьбу Гуверу назначить консультанта для моего фильма. Как-никак приходилось учитывать современные реалии, и не хотелось проколоться на мелочах. После этого мне позвонил лично глава ведомства и уточнил, точно ли у меня агент ФБР - женщина. Когда я разъяснил ситуацию, Джон подумал и согласился, пообещав прислать консультантом не кого-нибудь, а своего заместителя, Клайда Толсона, ответственного за личный состав и дисциплину в ведомстве.

Старый знакомый прибыл в Лос-Анджелес в середине марта.

- Никогда ещё не был консультантом фильма, - признался он в аэропорту после обмена рукопожатиями. - Что ж, это новый вызов, к тому же мне и самому интересно, что получится в итоге.

Пришлось организовывать Клайду полный пансион в том же отеле, в котором остановился и я, плюс гонорар 3 тысячи долларов за работу. К чести Толсона, сам он денег не просил, но не отказался от моего предложения. Клайд сразу же проявил себя настоящим профессионалом, словно бы регулярно консультировал актёров и режиссёров, каждый его совет приходился в точку. Его и самого, похоже, захватил съёмочный процесс, на площадке он проводил зачастую весь световой день, возвращаясь в отель лишь переночевать.

Никакие развлечения Толсона не интересовали, тем более бары и женщины. О его более чем близких отношениях с шефом Бюро догадывался не только я, но все предпочитали молчать. Многие, кто в теме, помнили, как лет десять назад один репортёр рискнул упомянуть в журнале 'Collier' ориентацию шефа ФБР, и в Бюро тут же завели на него дело. Когда собрали компромат, то пустили в прессу такие подробности о не слишком безупречной жизни неосторожного журналиста, что далее последовал полный крах его карьеры. Остальные деятели прессы вняли предупреждению и впредь не рисковали хоть как-то зацепить эту сторону жизни Гувера Всемогущего.

Мне-то, в общем, было наплевать, пусть они хоть до смерти друг друга затрахают, лишь бы ко мне в постель не лезли. А то, что оба - гроза преступного мира, они неоднократно доказывали, не раз оказываясь под пулями. Тем более приятно, что второй человек Бюро согласился стать консультантом нашей картины.

Несмотря на тот давний наезд Гувера и Толсона, когда они инкогнито проникли в мой номер, я зла на помощника директора ФБР не держал. Каждый делает свою работу, тем более что нам удалось в итоге решить дело миром. А вскоре после приезда Толсона произошёл случай, ещё более расположивший его ко мне.

В тот день съёмки закончились около девять вечера. Была отснята сцена очередного визита агента Старлинг к Ганнибалу Лектеру, где актёрам пришлось выложиться по полной. После команды режиссёра 'Стоп!' Богарт под улыбки уставших членов съёмочной группы сказал своей супруге: 'Лорен, сегодня вечером, надеюсь, у нас всё пройдёт более демократично'. Все расходились с чувством выполненного долга, и я, само собой, предложил Толсону подбросить его на своём лимузине до отеля.

Оставив автомобиль на стоянке, мы двинулись по направлению к холлу, как вдруг Толсон притормозил.

- Знаете, что, Фил, - мы как-то легко с ним перешли на имена, без всяких официозных 'мистеров'. - Знаете, что, Фил, а не пропустить ли нам по стаканчику виски?

- Хм, почему бы и нет? День был тяжёлым, а завтра в съёмках перерыв, можно и расслабиться. Приглашаете в свой номер или ко мне?

- Предлагаю вон тот бар под названием 'Пьяная лошадь'.

Толсон кивнул в сторону горевшей через дорогу неоновой вывески. В том баре мне бывать ещё не доводилось, но я знал, что это местечко облюбовали этнические мексиканцы. Вот и сейчас парочка, одетая в стиле 'Zoot Suit', стоит у входа в своих фетровых шляпах и с причёской 'утиный хвост', широкоплечих пиджаках, зауженных книзу брюках и с неизменной, свисавшей ниже колена цепью. Героя фильма 'Маска' лепили как раз с этих стиляг, называвших себя 'pachucos'. Потомки выходцев из Мексики - народ горячий, заводятся с полпинка, и сам бы я туда в одиночку не попёрся. Однако не давать же задний ход перед заместителем директора ФБР!

Несколько минут спустя мы сидели за барной стойкой в помещении, под потолком которого клубился сизый дым, а в углу 'Бабблер' крутил пластинку с какой-то жизнерадостной песней на испанском. Мы держали в руках по тумблеру с толстым дном, в каждом из них было на два пальца светло-коричневой жидкости. Из закуски - одно на двоих блюдце с подсоленными кешью.