Северный ветер (СИ) - Нурисламова Валентина - Страница 22

Марина сделала себе кофе, надеясь ограничиться только им, как и всегда по утрам, но ночь с Артемом не прошла даром — аппетит разыгрался далеко не утренний. Пришлось вытащить из холодильника утятницу с остатками запеченной курицы. Марина приготовила ее вчера, оставшись одна, когда Артем снова ушел на маяк, было нечем заняться и хотелось есть. Порывшись в холодильнике, она нашла замороженную тушку птицы, явно домашней (мама, наведываясь в гости, привозила ей таких же), а когда та оттаяла, набила ее ягодами брусники и клюквы, обнаруженными в морозилке, покрошила туда же, внутрь, одиноко взиравший с полок плавленный сырок, выдавила сверху остатки горчицы из тюбика, стоявшего на двери, уложила в утятницу и поставила запекаться в духовку.

К приходу Артема курица была почти готова, запах по всему дому витал божественный, правда вот во вкусе Марина сомневалась. Она частенько готовила по принципу «что есть в холодильнике — из того и импровизируй». В большинстве случаев выходило вполне съедобно, но бывали и исключения.

На этот раз ей повезло: получилось вкусно, и Артем это не просто оценил — он был в полном и каком-то детском восторге, притом не совсем понятно то ли от еды, то ли от того факта, что Марина для него приготовила. Марина не знала, как на это реагировать и стушевалась. С ним она вообще часто смущалась, хотя давно уже была уверена, что оставила это чувство где-то в далекой юности.

В другой раз за тот день Артем заставил ее краснеть уже в постели. Когда он, сам жутко стесняясь, заявил:

— Я, наверное, тебе кажусь не слишком хорошим любовником.

— С чего ты взял? — насторожилась Марина, боясь, что речь опять пойдет о его внешности.

— Н-ну, знаешь… — замялся он. — У меня не очень большой опыт с барышнями. Явно меньше, чем у тебя.

Марина после этой фразы долго хохотала, закрыв лицо руками. А потом сообщила Артему:

— Уверяю тебя, опыта с барышнями у меня нет вообще, что бы ты там об этом ни думал!

Он тоже рассмеялся, поняв всю комичность ситуации. И больше к этому разговору не возвращался.

А Марина потом еще много размышляла на тему постельного опыта. Да, Александр неплохо поднатаскал ее по части качества, но вот в количественном плане она очень сомневалась, что превзошла Артема даже с учетом всех обстоятельств. Еще до ранения у него были девушки, и уж наверняка их было побольше, чем мужчин у Марины, среди которых он был третьим. Смешно сказать в ее-то почти тридцать лет!

Вспоминая все это, Марина доела остатки курицы. От нечего делать она пособирала разбросанные везде бутылки, бычки и прочий хлам. Хотела даже подмести полы, но нигде не нашла ни веника, ни совка. Поразмыслив, она решила, что Артема, когда он вернется, надо будет чем-то накормить. Не то чтобы у нее когда-то было в привычке готовить для мужчины, но сейчас как-то внезапно всплыли в голове все мамины наставления на эту тему. Не найдя ничего из продуктов, кроме макарон и банок с тушенкой, она вздохнула и поставила на плиту кастрюлю с водой.

Марина сидела за кухонным столом, крутя в руках чайную ложечку. Почти с самого момента пробуждения ее одолевали странные навязчивые мысли. Они не касались ни Артема, ни еды, ни уборки. И отделаться от них не получалось, особенно теперь, когда, ожидая, пока закипит вода, приходилось сидеть без дела.

Не выдержав, Марина решительно встала из-за стола, пробежала в комнату и вытащила из рюкзака свой ежедневник. Брать его всегда с собой было ее старой журналистской привычкой — никогда не знаешь, где и что тебе потребуется записать. Она снова метнулась на кухню, вытряхнула ручку, вложенную между листов, раскрыла ежедневник на первой попавшейся чистой странице и принялась строчить.

Когда Артем предложил ей писать книги, она честно пыталась делать это первое время. Но после нескольких вымученных глав решила, что это, видимо, не ее. Да, в голове у Марины, сколько она себя помнила, периодически зарождались какие-то сюжеты, имелось даже несколько вполне связных и продуманных, достойных того, чтобы превратиться в интересный детективный роман. Но вот с процессом этого превращения дело обстояло тяжко. Стоило Марине сесть за работу, как все мысли рассеивались, нужные слова терялись, а те, что ей удавалось найти, казались несуразными и неподходящими. Она часами могла сидеть перед открытым текстовым документом, в котором за это время прибавлялась всего пара новых, не нравившихся ей строк. Немного виски иногда помогало собрать мысли в кучу и выдать небольшой кусок вполне приличного текста, а иногда — не помогало. Как поймать вдохновение за хвост да и нужно ли, Марина совершенно не понимала.

Сейчас же творилось странное. Слова в ее голове сами собой складывались в предложения, а предложения в связный текст — только успевай записывать. Такое частенько бывало у нее при написании статей или репортажей, но при работе с художественным произведением случилось впервые.

Увлекшись, она не заметила, как выкипела половина воды в кастрюле — пришлось подливать. И, закинув макароны, Марина очень надеялась, что не проворонит их и не пожарит вместо того, чтобы сварить. Но в этом ей повезло.

Артем, вернувшись, так и застал ее, склонившуюся над ежедневником. Марина так увлеклась, что даже не услышала, как он зашел. На лице у него снова была маска, а в руках пакеты с покупками.

— Ты что, в магазин ездил? — удивленно спросила она, торопливо захлопнув ежедневник.

— Да, — коротко ответил Артем.

— Но как? Юра же только в обед едет в нашу сторону, — удивилась Марина.

— Немного прошелся пешком, — ответил он как ни в чем не бывало. — Тут чуть дальше есть еще маршрут. По нему ребята на свой объект выдвигаются ночью, а возвращаются рано утром. Они меня довезли до поселка. А приехал назад уже с Юрой.

Артем начал выкладывать на стол содержимое пакетов: колбаса, сыр, фрукты, овощи, мясо, несколько блоков сигарет — вполне себе приличных, не тех, что он курил обычно. Марина покусала губы, понимая, что старался он явно не для себя.

— Это же все дорого… — произнесла она, ощущая какое-то смутное чувство вины.

— Знаешь, мне тут неплохо платят, — очень просто, без лишнего хвастовства сказал он. — Тратить только не на что.

Пока Марина убирала продукты в холодильник, он достал из пакетов несколько бутылок вина.

— Не знал, какое ты любишь. Я не очень разбираюсь в винах. Попросил продавщицу помочь.

Марина тоже в винах не разбиралась. Она предпочитала крепкие напитки. Взяв в руки одну из бутылок, она задумчиво повертела ее в руках. Красное, крымское.

— Я слышала, что это вино неплохое, — пожала она плечами.

Посматривая на Марину, Артем принялся снимать маску. Ожидал, что она может захотеть его остановить? Делать этого она не собиралась, но вот задержать дыхание, прежде, чем взглянуть на его лицо, ей пришлось. Не видела всего-то с ночи, а уже успела отвыкнуть.

Стремясь скрыть свое замешательство, Марина подошла к Артему и обняла его.

— У нас сегодня намечается романтический вечер с вином, фруктами и свечами? — кокетливо поинтересовалась она, взглянув на него снизу вверх.

— А ты хочешь этого? — поинтересовался он, кончиками пальцев отведя прядь волос, упавшую ей на глаза.

— Было бы неплохо, — улыбнулась Марина.

— Будет тебе романтический вечер, — пообещал Артем. — Правда свечей у меня нет — только керосиновая лампа.

— У меня еще никогда не было романтического вечера с керосиновой лампой. Жду не дождусь, — заверила его Марина и поцеловала.

Один из дней снова выдался морозным и ясным. Марина потрепала Джо по рыжему загривку и он, довольный, унесся с громким лаем к полосе прибоя — распугивать птиц.

— Ты нравишься ему, — сообщил Артем, обняв ее за плечи.

— Может он просто не хочет, чтобы его мнение шло вразрез с мнением хозяина? — с ехидством поинтересовалась Марина.

— Ты зря отказываешь псу в собственных взглядах, — улыбнулся он, как и всегда, — немного жутковато из-за ожогов.