Душа моего духа (СИ) - Морская Лара - Страница 18

— Похоже, что у вас с Лари всё идёт очень хорошо, не так ли?

Эльмира присела на кровать, перебирая бахрому одного из костюмов.

— Полагаю, что да. Он боготворит меня, ничего не требуя взамен. Ты знаешь, он ни разу не спросил меня о том, что случилось на Большой земле. Ему всё равно, виновата я или нет, ему нет никакого дела до моего прошлого.

Найли с силой закусила губу, чтобы не возразить подруге. По словам Лари, он был сам виноват в своём банкротстве. Может быть, ему хотелось верить, что и Эльмира что-то сделала не так?

Вместо этих опасных слов Найли осторожно произнесла: — Но ведь у тебя нет никакого прошлого, Эльмира? Тебя же на самом деле подставили и оклеветали?

— У меня нет ни прошлого, ни имени, — грустно ответила Эльмира. — Что мне нравится в Лари, так это его честность. Он не боится показать свою слабость, свой страх. Я никогда не встречала таких мужчин. Тин совсем не такой, не так ли?

Найли рассмеялась: — Да уж, нашла с кем сравнить Лари. Тин вообще не человек, а невесть что.

— Мне кажется, что этот “невесть что” занимает все твои мысли. Не хочешь — не признавайся, но думаю, что это так.

Какое-то время они сидели рядом, держась за руки.

— Интересно, а здесь где-нибудь маникюр делают? — спросила, наконец, Найли, вдребезги разбивая тонкую пелену откровений.

— Что уж мелочиться, давай закажем и массаж, и укладку, и педикюр заодно. — Эльмира не стала настаивать на продолжении разговора.

Когда Эльмира поднималась к Тину, её дыхание прерывалось от волнения. “Он засмеёт меня. Зачем я надела это платье? Оно такое короткое, да и с кедами выглядит смешно”. О том, чтобы надеть туфли, и речи быть не могло: переломы были бы гарантированы.

Увидев её, Тин встал с камня и в изумлении протянул к ней руку.

— Мне кажется, что это платье соткано из огня. Ты надела его для меня, — догадался он. Эльмира кивнула и покрутилась на месте. — Спасибо тебе за это, Эльмира. Пойдём спустимся на ровную площадку. Я не хочу переносить тебя, у меня слишком горячие руки.

“Надо же, он не хочет ко мне прикасаться,” — с улыбкой подумала Эльмира.

Когда они вышли на то место, где встречались в прошлый раз, она начала разминаться.

— Расскажи мне о своей жизни, — вдруг попросил Тин.

Эльмира сжалась в комочек и отвернулась: такого поворота событий она не ожидала. В танце можно выразить всё, при этом не беспокоясь о том, как подобрать слова. Ей не хотелось говорить о прошлом, о той, обнажённой Эльмире, которая навсегда осталась стоять на оживлённом перекрёстке под любопытными взглядами зевак.

— Я жила, танцевала, ела, спала — вот и всё. У меня было почти всё, о чём я мечтала, а потом меня подставили, и у меня ничего не осталось.

— Тебе больно, Эльмира. Я чувствую это.

— Нет, Тин, мне не больно. Мне невыносимо больно. Раньше я танцевала на льду.

— Что значит “на льду”?

— Вы никогда не видели льда?

“Зачем я задала этот глупый вопрос? Он — дух вулкана, какой тут может быть лёд. Хотя, может, вода у берега замерзает?”

— Я знаю, что такое лёд, но как на нём можно танцевать? Покажи мне.

— Как же я могу показать? Танцуя для вас, я притворяюсь, как будто я на льду, но большего сделать не могу.

— Знаешь, Эльмира, если бы ты стала богиней, то смогла бы делать всё, что угодно. Ты смогла бы создать лёд посреди вулкана.

— Чем? То есть, кем? Вы хотите сказать… — Горло Эльмиры сжал болезненный спазм.

“Найли и Лари были правы: Тину понравилось моё платье, и он не отпустит меня. Уверена ли я, что хочу этого?”

Откашлявшись, она переспросила: — Вы говорите на полном серьёзе? Вы имеете в виду, что я могу стать … богиней?

Тин засмеялся, и его смех не был человеческим, в нём слышалось шипение огня.

— Интересно, когда Создатели собираются объяснить вам остальное? — Отсмеявшись, он бросил в воздух длинную огненную нить.

— Ух ты, как красиво! — Эльмира шагнула за ней, наблюдая, как она впиталась в камень, оставив за собой тёмное пятно.

— В присланном вам письме Создатели обещали, что в случае успеха вашей миссии вы получите высокопоставленные должности на Младшей земле. Как ты думаешь, что они имели в виду?

— Я думала, что, если здесь поселятся люди, то мы сможем стать правителями или министрами. Но потом, когда я увидела эту землю… — Женщина неуверенно посмотрела по сторонам.

— И тебе захотелось стать министром?

Она захихикала совсем по-детски, прикрыв ладошкой рот.

— Не особенно. Но, может быть, я смогла бы быть… принцессой или королевой, — смущённо призналась она.

“Я только что сказала это вслух! Какой позор! — мысленно отчитала она себя. — Тин выкинет меня отсюда!”

— Королевой? Надо же, как интересно. Ты полагаешь, что быть королевой интереснее, чем богиней? Власть богов несравнима с властью королей.

Эльмира удивлённо посмотрела на невозмутимое лицо духа.

— Вы что, действительно говорите об этом на полном серьёзе? — Она оглянулась по сторонам в поисках скрытой камеры. «Хотя, чему я удивляюсь? Передо мной сидит самый настоящий огненный мужик!»

— Эльмира, если я соглашусь впустить на материк людей, то Создатели захотят, чтобы вы остались со мной в роли богов. Боги имеют огромную власть, они становятся посредниками между духами-хранителями и людьми. Меня нельзя оставлять одного, я могу передумать и снова сжечь всё вокруг, вместе с людьми.

Женщина вскрикнула.

— Вы этого не сделаете!!!

— Сделаю, Эльмира, ещё как сделаю. Поэтому в таких случаях рядом с духом селят богов, чтобы они держали и духа, и людей под контролем. Так что, если я соглашусь пустить сюда людей, то Создатели сделают вас богами. Но это случится только в том случае, если я смогу доверять вам. — Женщина улыбнулась искренней, светящейся улыбкой, и Тин нахмурился. — Чему ты так улыбаешься?

— Когда мы приехали сюда, вы хотели избавиться от нас. Вы оставили нас в живых только для того, чтобы убедиться, что вам больше никого не пришлют. Вы были уверены, что не пустите на материк людей, а теперь вы изменили своё мнение, причём очень быстро. Признайтесь: мы понравились вам, Тин! Вы хотите, чтобы мы остались!

Дух вскочил с камней, и пылающий шлейф последовал за ним струящейся волной.

— Я говорю о теоретической ситуации! Не набивай свою голову всякими глупостями, — злобно закричал он.

— Это ведь из-за Найли, не так-ли? Она запала вам в душу. — Не пугаясь его крика, Эльмира встала с камня и подошла к духу.

— В какую душу, что ты несёшь!? — Он решительно отошёл в сторону. — Какая может быть душа у духа?

— Вам нечего стыдиться, я никому об этом не скажу. Когда я встретила её в первый раз, она мне тоже запала в душу. — Чуть близорукие голубые глаза Эльмиры смотрели на Тина так искренне, что он не мог найти себе места.

— Эльмира, перестань, я не знаю, о чём ты. Мне просто… временно не хочется ничего сжигать.

— Хотите, я ещё раз станцую для вас?

Всё ещё что-то бурча, Тин сел на камни и приглашающе посмотрел на неё.

Когда Эльмира вернулась в дом, она рассказала остальным о разговоре с Тином.

— Почему он выбрал для своих откровений именно тебя? — раздражённо поинтересовался Макс.

— Сам попытайся догадаться, харизматичный ты наш правитель. Может быть, если бы ты поменьше рычал и ругался, то и из тебя вышел бы какой-никакой бог, — съязвил Лари.

Макс выругался.

— Я не понимаю, почему ты не расспросила его о том, кто такие боги и что они умеют? Как ты могла упустить такую возможность??

Эльмира обиделась.

— Вот добейся того, чтобы Тин тебе что-нибудь предложил, и тогда сам спрашивай, а ко мне не лезь.

Хлопнув дверью, она вышла наружу и присела на ступени. Найли последовала за ней.

— Не обращай внимания на Макса, он сам не знает, из-за чего бесится.

— Да я и не обращаю, — махнула рукой Эльмира.

В сгущающихся сумерках горы отливали влажной, махровой синевой, как будто были нарисованы ещё не высохшей гуашью. Вершина вулкана, как всегда, пряталась в облаках, тоже синих, непроницаемых.