Только не ты + бонус (СИ) - Морская Лара - Страница 36

— Однажды я уеду, и ты об этом знаешь.

— Знаю, но боюсь, что ты бросишь меня внезапно. Уйдешь, не предупредив.

Люкас скрючился над клавиатурой, вычищая из нее крошки.

Сложив наушники на коленях, я поправила красную челку.

— Я не брошу тебя внезапно. Когда я найду себе новое занятие, мы вместе выберем для тебя напарницу и введем ее в игру.

Люкас кивнул, не глядя на меня.

— Тебе не нравится играть? — спросил обиженно. Сказать, что он любит игру, все равно, что промолчать. Он живет в виртуальном мире и не понимает равнодушных.

— Думаю, что нравится.

— Ты старовата, чтобы столько думать, — проворчал он.

Люкас волнуется, заботится обо мне, развлекает. Он добрый человек, и мне с ним хорошо.

Я засыпаю с улыбкой на лице. Ожидаю следующего утра, как ребенок — Нового года, потому что играть и смеяться целый день — это здорово, особенно когда получаешь за это деньги и доставляешь радость детям и подросткам.

Алли Грей забавная, бесшабашная и веселая. Она не волнуется о будущем. Ей нравится безответственный, инфантильный геймер Люкас, бармен Ник с талантом к пиару и оглушительно-прекрасная свобода.

Алли Грей устраивает все, кроме одного.

Александр Гранд.

Моя жизнь измеряется его появлениями. Он постоянно дает о себе знать, сбивая меня с ритма.

После неудавшейся кухонной беседы он прислал несколько распечаток с цитатами стажерок о том, как я якобы пыталась соблазнить беднягу директора.

К ним он прикрепил маленькую белую карточку с надписью: «Тебе удалось».

Следующим «сюрпризом» стала карта центра Лондона с отмеченной на ней гостиницей и распечаткой фотографий роскошного интерьера.

«Назначь дату», — небрежно написал Гранд поперек шикарной двуспальной кровати.

Не стану кривить душой и притворяться хладнокровной. После каждой весточки от Александра ярость разгорается заново, взрывается, как сверхновая звезда.

Говорят, Гранд и Лоренс создали новую компанию, что-то связанное с информационными технологиями, но это все, что я знаю о его жизни. Я не интересуюсь новостями, а с Люкасом мы не разговариваем об Александре Гранде. Он стал нашим табу. Люкас, конечно же, подслушал разговор на кухне, поэтому считает нас поссорившимися любовниками и нагло шпионит за мной, вплоть до того, что достает послания из мусора.

Вплоть до того, что шпионит за самим Грандом. Пару недель назад Александр прислал очередную записку, которую, надо полагать, Люкас вытащил из мусора. Гранд написал, что в восемь вечера меня будет ждать лимузин, потому что нам «надо поговорить».

Я не собиралась ни выходить, ни отвечать, но в 7:55 услышала, как Люкас гремит ключами.

— Я… это… по делу.

— По какому делу? — я перегородила ему путь.

— По важному! — огрызнулся.

— Ты никуда не пойдешь, пока не скажешь правду.

Мы препирались минут десять, и я победила. Оказалось, что Люкас хотел посмотреть на лимузин и узнать, приехал ли Гранд сам или прислал водителя.

Напарник устыдился своего любопытства, смотрел на меня, как нашкодивший щенок. С тех пор он старался соблюдать мои правила, не упоминать имя Гранда. Никогда. Даже в тот день, когда посыльный принес официальный конверт с приглашением на благотворительный вечер.

«Пойдешь со мной?» — написал Александр, неровными буквами перечеркивая золотое тиснение.

Противно думать, что однажды все мое существо дрогнуло бы от такой возможности.

Я не стала отвечать на приглашение. Вежливой и влюбленной Алены Серовой больше нет, она осталась на ворсистом ковре пятнадцатого этажа.

Выбросив приглашение в мусорное ведро, я заметила приписки на обратной стороне.

Я куплю тебе приличное платье.

Смой краску с волос.

Привычная горячая волна ненависти опалила кожу. Это уже не чувство, а биологическое состояние моего организма. Я реагирую на Гранда всем телом, отторгая возможность любой близости вплоть до случайного приветствия. Вплоть до взгляда. Мысли о нем вредны для моего здоровья.

Бабушка советовала не желать ему зла, и Алена бы послушалась. Но Алли Грей не такая, не добрая, мое нутро пузырится от ненависти.

А потом Гранд позвонил.

— Ты не удосужилась ответить на приглашение, — обвинил, не здороваясь.

— Мы договорились, что ты больше меня не побеспокоишь.

— Я с тобой ни о чем не договаривался. Благотворительный вечер завтра, я заеду за тобой в семь, платье привезу с собой. Сделай любезность, смой краску с волос до моего приезда. В таком виде нельзя появляться в приличном месте.

— Прощай, Гранд! Больше не звони.

— Ты видела, в какой дворец я тебя приглашаю? Тебя не пустят в такое место без меня…

— Пошел ты!

Я сбросила звонок, но услышала достаточно, чтобы ненависть зарядилась новой силой. Даже получасовая пробежка не помогла растопить черный лед, застрявший в моей душе.

Я ненавижу Гранда.

Не знаю, с кем Александр провел тот вечер. Не иначе как был уверен, что я отклоню приглашение. Не всерьез же он предлагал появиться вместе перед журналистами на благотворительном вечере! Если это очередной ход его мести, то пусть подавится им.

Мы с Люкасом и Ником допоздна сидели в пабе и старательно не говорили о Гранде. И без него тем для болтовни достаточно, да и проблем тоже. Например, то, что Люкас загорелся идеей свести нас с Ником. Для инфантильного геймера мы стали чем-то типа приемных родителей, и он втайне надеялся привязать меня к Лондону романтическими отношениями. Только вот беда: не пара мы с Ником, никак не пара. Но в тот вечер я оказалась слишком слабой, чтобы сопротивляться, поэтому согласилась попробовать.

На следующий день мы с Ником пошли на первое официальное свидание. В кино. С первой же минуты в наши непринужденные отношения закралась неловкость. Мы честно старались сблизиться. Ник положил руку на спинку моего кресла, я задремала на его плече во время особо скучной сцены, но физической тяги не было. Симпатия и дружеское тепло слишком прочно осели в наших отношениях.

А может, симпатия и есть начало глубоких чувств? Разум упорно напоминал о последствиях моей ненормальной тяги к Гранду и заставлял присмотреться к Нику, но…

— Мне кажется, я не готова, — сказала, когда заиграли финальные титры.

Ник хмыкнул и поцеловал меня в красную челку.

— Можно спросить про твоего сына?

Мы брели домой по вымытой дождем аллее и уже не притворялись парой, поэтому отношения вернулись в привычную дружескую тональность.

— Моя бывшая жена забрала сына и уехала, потому что я пил.

— И что дальше?

— А ничего. Я продолжил пить. Стресс на работе, усталость, можно придумать много отговорок, но я позволил им уехать. Жена поставила ультиматум: либо они, либо выпивка. Я выбрал выпивку.

— Но ты уже давно бросил…

— Да.

— Боишься? — догадалась я. — Боишься, что если они дадут тебе шанс, ты не сдержишь слово?

— Всего боюсь, — признался Ник.

Я обняла его за пояс. Вспомнилось, как он назвал себя бывшим отцом. Безумно хотелось сказать, что бывших отцов не бывает. Отец — это биология, это должно работать…

— Мой отец сбежал вскоре после моего рождения. Он англичанин, и я унаследовала гражданство.

— Ты пыталась его разыскать?

— Только в интернете и не особо тщательно. У него часто встречающиеся имя и фамилия, а из адреса я знаю только Кенсингтон.

— Твой отец живет в Кенсингтоне? — удивился Ник.

— Когда-то жил, или его нет в справочнике. Мама отказывалась о нем говорить даже с бабушкой. Честно говоря, я не особо стремлюсь его найти, без него привычнее, да и он никогда меня не искал. Так вот, я не знаю отца, но все равно не считаю его бывшим. Если набраться смелости и признать свои ошибки, то родные тебя простят. За грехи судят один раз, а потом все остается в прошлом.