ДухОдар (СИ) - Давыдов Василий "Гер Онами" - Страница 24

– Хэй! – крикнул Револьд с надеждой, может откликнется кто, - мне кто-нибудь объяснит, чего я над рекой-то делаю? Каюсь, сам вызвался с вашим Варином на промысел по утру выйти, но не так же! Я вообще в рыбалке ничего не смыслю!

Однако надрывается парень зря. Шум волн и ветра легко гасят звуки его голоса. А река все сильнее с ума сходит. Словно кто-то баламутит ее, чтобы и волны большие были и течение бешенное. Глупость, конечно, разве можно рекой управлять? Такое, наверное, даже духодарам не под силу.

Стоп! Духодар! Револьд осмотрел себя и поежился. Почти до гола раздели, гады. То-то ему так холодно. Да, ежели так пойдет дальше, Рев долго не протянет: холодный ветер и вода сделают свое дело. Получается тапперт с вещами у этих извергов. Хотя нет… Он же книгу Гислину отдал. Точно-точно, тот еще пытался понять, его это творение али нет. А дальше? Ничего не помнит Револьд дальше. Вот ни картинки в памяти нет.

Это что же получается? Его в лачуге Гислина схватили? Не радостная новость, однако. Теперь даже сложно представить, где сверток с Кистью. Могли и людоеды захватить или дед успел припрятать. Скорее всего так и валяется на полу хижины: никто же не знает, насколько она ценна. Придется за ней вернутся. Хо-хо, очень оптимистично, похвалил себя Револьд.

Странно, ему показалось, или волны и правда потеплели? Вот они бьют его по телу, а он даже не чувствует. Скверно… Похоже переохлаждение начинается. Так еще чуть-чуть повисеть и все, окоченеешь по полной. Может у местных метод такой свежее мясо хранить? Да нет, глупо: стухнет за пару дней. Тьфу, разве можно так про себя говорить, подумал Рев. Уже похоронить себя успел.

Что это там, на дне? Револьд внимательно всмотрелся в глубину реки. Тени какие-то, большие. Так, только без домыслов, успокоил себя парень, а то еще на придумывает себе каких-нибудь крупных речных хищников. Да и, в конце концов, не мудрено, если ему это просто мерещится. В таких условиях чего только в голову не придет.

А тени тем временем, похоже, приближались. С каждым мгновением они становились все больше и принимали очертания. Лица. Человеческие лица! Мерзкие какие-то, рыхлые, вся кожа в рытвинах. Отвратительные существа.

И самое неприятное, что шли они явно по его душу. Револьда сковал ужас. Это что же получается, его привязали сюда как обед для этих противных товарищей? Какая честь, слов нет. Чего же себя так не привязали, изверги? Нет, вы на такое не пойдете. Все лучшее – гостям, да?

Вот это существо, что поближе других, очертания знакомые какие-то. Нужно попытаться вспомнить: вдруг это важно. Тем более, что надоедливый, сводящий с ума шепот наконец-то замолчал. Давно бы так, а то прям никакой жизни с ним. Точно! Тварь в воде очень напоминает картинку из книги. Только прозрачная очень, словно копия из воды. Но как такое может быть? Наверное, это просто совпадение и все.

– Револьд! – раздался крик над головой. Герб, дружище, ты здесь! Какое облегчение, - мы тебя вытащим! Держись там! Пень трухлявый, это что еще за водяные с тобой? – в голосе парнишке сквозило удивление. Рев мысленно выругался. Он, конечно, культурный, ученый и все такое, но как тут сдержишься-то? Нашел время для бесед, чудак!

– Да снимите вы меня отсюда уже! – заорал Револьд в ответ, возвращая мысли Герба в правильное русло. Сверху застучали ботинки, каждый шаг которых отдавал в голову. Затем веревка в некоторых местах начала ослабляться.

­– Разрежь веревки, Герб, - послышался другой голос, на этот раз, похоже Бифа, - слушай, старик, я тебе мешать нам не советую. Вы тут своей ерундой сами занимайтесь, без нас.

Затем Биф почему-то закричал. Да что у них там происходит? Веревка в некоторых местах настолько провисла, что Револьд наконец смог вздохнуть полной грудью и попробовал освободиться. Ему это удалось. Почти. Ноги совсем не хотели вылезать из пут. Теперь Револьд висел вниз головой и как сумасшедший дергал ногами. Не помогает. Парень бросил взгляд вниз.

– Стойте! Не режьте веревки. Я же прямо к ним упаду! И сам вылезти не могу, ноги не пролезают! – заорал ученый, наблюдая, как из воды уже показались головы этих уродцев с ненормальным количеством конечностей, голов и прочими чудесами природы. Они неумолимо приближались, не сводя с парня глаз. Голодные, наверное, или еще чего задумали, неприятного. Кто знает, чего от таких ждать. И не надо ждать, надо высвободить ноги как-то и быстрее деру отсюда.

– А как же мы тогда тебя вытащим оттуда? – поинтересовались сверху, - бревно втроем нам и не сдвинуть. Варин, снова эти рехнувшиеся! Энто по твоей части, сам знаешь. Хватит вырываться, дед. Я тебя предупреждал.

– Кажется, придумал, - раздался довольный голос Герберта, - я иду к тебе, Рев, держись.

Еще чего не хватало, подумал ученый. Как будто от него здесь будет толк. Еще сорвется ненароком, а за него отвечать потом придется. Веревки натянулись: сын кузнеца спускался по ним вниз, к Револьду. Лишь бы не порвались бы, а то вдвоем на корм уродцам пойдут. Прямо пир будет, вот уж местные людоеды обрадуются.

– Герб, твой отец меня по головке не погладит, если узнает, что ты жизнью рискуешь… - начал было Револьд, но затем кинул взгляд вниз и заорал:

– Чего ты там мешкаешь? Вытащи меня отсюда скорее!

Отвратительные существа поднялись из воды уже по пояс и почти вплотную доставали до Револьда. От их близости ощущения ну совсем неприятные. Рев сразу же почувствовал, как ему все надоело. Вот бросить все, махнуть рукой на этих чудиков из воды, на друзей сверху, на Кисть и книгу. На все. И просто закрыть глаза и уснуть. И чтобы никто не будил, а то получит по макушке. Тишина, покой, радужные сны… Замечательно.

– Револьд! Да очнись ты! На, хватай фляжку. Бери, тебе говорят! – раздался крик совсем рядом с ухом ученого. Герберт наконец добрался до товарища и пытался привести его в чувство.

Зачем, подумал Рев, все еще сбрасывая остатки наваждения. Впрочем, какая разница? Раз говорят, значит надо. И ежели не сделать, то не отстанут же. Так и будут назойливо шуметь на ухо, как комары. Все, взял он вашу фляжку, теперь оставьте его. Нечего честным людям отдых портить.

– Теперь бежим! Скорее! – снова Револьда отрывали ото сна. Ну хорошо, побежали, раз уж вы так настаиваете, подумал ученый. Он, между прочим очень быстро бегать может. Хотя, как он побежит? У него же ноги застряли в этих вредных веревках.

Револьд от удивления выпучил глаза. А вот и не застряли. Более того, нет у него ног больше. Да и рук. Вообще ничего нет, только туман вокруг, белый и густой. Эка невидаль. Что за шутки, в самом деле?

Рядом раздался смех Герберт.

– Есть, сработало, - произнес довольно парнишка.

– Давай наверх, - перебили его сверху, - а то до тебя доберутся.

Что правда, то правда. Речные люди сдаваться не собирались. Они уже полностью вылезли из воды и стояли на ее поверхности. Хотя их водяные лица явно выражали удивление: куда это добыча подевалась из-под носа? Рев усмехнулся и попробовал двигаться. Оказывается это легко, всего-то подумать надо. Захотел вперед – будет тебе вперед, хочется крен влево дать ­– и уже повернул. Замечательно. Только вот ветром сносит. Ветер, как известно, с туманом плохо дружит. Разгоняет его, да и дело с концом. Так что осторожнее надо. С ветром-то.

– Разлетался, Тропа тебя побери, - выругался Биф, стоя на бревне и наблюдая за ученым, - дуй сюда уже, чудо-призрак.

Он все еще держал какого-то старика подмышкой, хотя тот и пытался всеми силами вырваться. Силенок деду явно не хватало. Сбоку, карабкаясь по веревкам, показался Герб. Повезло, что живой. Кто их знает, на что способны эти странные ребята снизу.

На краю бревна у самого берега Рев по широкой спине признал Варина. Староста махал руками, раздавая тумаки людям, что на бревно спешили залезть.

Стоп! Что-то тут не сходится… Гислин говорил, что Варин людоед, а Биф дежурный по свежему мясу, так сказать. Чего ж они тогда Револьду сейчас помогают? Кому верить-то?!