Никакой другой мужчина - Морская Лара - Страница 27

— У тебя никудышная реакция, Шелия, — рассмеялся Эрик, потирая отпечаток руки на щеке.

— Она тебе не по зубам, — рассмеялся рыжий из дверей. Оказывается, он наблюдал за нами всё это время. Интересные у Эрика друзья. Вроде богатые люди, а манеры — устрашающие. Не представился, не пригласил в дом, не спросил о… да хоть о погоде! Пока я наблюдала за рыжим, Эрик запрыгнул на лошадь за моей спиной, и его бёдра прижались к моим.

— Что ты себе позволяешь? Я не могу так ехать! — выпустив поводья, я попыталась отодвинуться, но Эрик меня удержал.

— Карету оставим здесь, она нам не нужна, да и лошади устали.

— А мои вещи?

— Какие вещи? Розовые корсеты? Атласные туфли? Пилочки для ногтей? Милочка моя, все твои вещи тоже остаются здесь. Мы возьмём с собой только самое необходимое.

— В моём багаже есть необходимые вещи! — завизжала я, пытаясь спуститься на землю, но сильные руки усадили меня обратно.

— Какие?

Действительно, какие? Кроме предметов гигиены и нижнего белья — ничего. Но как я могу объяснить ему, что мне нужно взять с собой такие вещи? Ему! Эрику! К счастью, мне не пришлось ничего объяснять.

— Тебе придётся носить мужскую одежду, сшитую специально для походов в горы. Мы закажем женское бельё из особой эластичной ткани. В горах ничто не должно ограничивать свободу движений. — Эрик говорил об этом так деловито, что я почти не смутилась. Если бы ещё при этом он не дышал мне в шею! — Предметы гигиены должны быть особого походного размера, кое-что у меня уже есть, а остальное докупим. Деньги у тебя с собой?

— Да.

— Остальное не нужно, твои вещи останутся здесь. Переживёшь какое-то время без драгоценностей? — усмехнулся он мне в затылок.

Я фыркнула, и мы тронулись в путь. Непристойная близость Эрика была мне неприятна. Каждая часть меня, даже самая невинная, принадлежала Тиролю, и прикосновения другого мужчины вызывали отторжение. Как проявилось это отторжение — не знаю, но в какой-то момент Эрик выругался и отодвинулся назад.

— Свалишься с лошади — поднимать не буду.

Нашёл, чем напугать! Я езжу на лошади с трёх лет и докажу Эрику, что хоть что-то умею.

Доказала. Эрик остался доволен и даже похвалил. Забегая вперёд, скажу, что это стало первой и последней похвалой, полученной мною от Эрика Натерро.

Когда мы въехали в столицу, Эрик перехватил поводья и предупредил:

— Время обеда — самое оживлённое.

В ту же секунду нас чуть не сбила грузовая повозка. За ней неслись кареты, лошади, потом ещё повозки… Я зажмурилась и пригнулась к лошадиному хребту.

— Я же сказал — оживлённое движение! Держись за меня и приготовься.

Что я сказала об отторжении его прикосновений? Забудем об этом. Откинувшись на грудь провожатого, я ощущала уверенные движения его рук, и это придавало мне смелости. Мы вписались в уличный поток, обгоняя кареты, ускоряясь и лавируя между повозками. Как мы выжили — понятия не имею. Одно дело — ехать по городу в карете, совсем другое — в седле.

Эрик не мог не заметить мой испуг, но всё яростнее погонял лошадь, ожидая услышать мой уже привычный визг. Я сжимала зубы, молилась Алали, но молчала. Даже когда лошадь шарахнулась в сторону от распахнувшейся дверцы кареты, я не издала ни звука. Наоборот, я замерла, забыв об испуге, сражённая невероятным открытием: мне хочется взойти на Окорпель. Не подумайте, мои намерения не изменились, моей целью был и останется Реаль. Но близость опасности пробудила во мне интерес к жизни и ранее дремавший авантюризм. Мысль о восхождении на магическую гору Алали со всеми её чудесами и опасностями наполнила душу бурлящим предвкушением. Ведь за всю мою жизнь я не видела почти ничего интересного, а теперь… независимая жизнь, столица, путешествие на одно из чудес Шиана. Да ещё и с таким мужчиной. Никаких романтических чувств я к Эрику не испытывала, но он не мог не приковывать интерес. Во-первых, он не скрывал свои недостатки. Наоборот, он выпячивал их наружу чуть ли не с гордостью. Неодолимый азарт, страсть разгадывать тайны, нетерпеливость, бесцеремонность, отсутствие манер. Если хотите, могу составить список и подлиннее. Эрик наслаждался собой, упивался своими недостатками, позволял себе всё без разбора. Хотел сорвать с меня кринолин — и сделал это, причём на улице и при посторонних. Хотел избавиться от моих слуг — и избавился. Решил — и сделал. Я никогда не встречала людей, которые жили в ладу с собой настолько, что совершенно не скрывали своих грехов и не задумывались о мнении окружающих. Эрик пах азартом, приключениями, насыщенной, интересной жизнью. Этот незнакомый, влекущий запах зацепил мой интерес. Мне хотелось взойти с Эриком на Окорпель и ненадолго притвориться, что я — такая, как он. Увидеть Шиан его глазами.

Я хочу, чтобы Эрик стал красками на белом листе моей жизни.

Он опытный и интересный. Опытный, так как уже бывал в горах, а не… Хотя не исключаю, что и с женщинами он… Всё. Хватит думать об Эрике. Надо собираться в путь.

Эрик потряс меня за плечо и, когда я не пошевелилась, решительно соскрёб меня со своей груди.

— Приехали!

— Ничего себе уличное движение, — просипела я, пытаясь удержаться на дрожащих ногах.

Эрик повёл меня к небольшой, обшарпанной таверне. Моё "обескринолиненное" платье волочилось по лужам грязным шлейфом.

— Где мы? — вопросила я и тут же наткнулась на сальный взгляд подвыпившего мужика.

— Откуда ты приволок беглую принцессу? — хихикнул он и шлёпнул меня по тылу.

Резкое движение локтем, сдавленный крик, и Эрик толкает меня к лестнице.

— Быстро наверх, Шелия! — командует, не позволяя мне обернуться.

— Что ты… Эрик! Что ты сделал…

— Быстро! Наверх!

Задирая платье, я побежала вверх по лестнице, которая хоть и была прикреплена к фасаду таверны, но чисто символически. Покачиваясь и скрипя, она готовилась вот-вот оторваться от стены и рухнуть на землю. Намертво вцепившись в перила, я поднималась неизвестно куда, главное — подальше от распахнутых дверей таверны. Эрик подобрал подол платья в попытке мне помочь, и с улицы послышались улюлюканье и аплодисменты.

Мы поднялись на хлипкую деревянную площадку, Эрик быстро отпер дверь и втолкнул меня в своё жилище. В нём царил такой же беспорядок, как и в его конторе.

— Собрал бы несколько чеков с рабочего стола и нанял уборщицу, — занудно посоветовала я, останавливаясь в дверях.

— У меня нет причин здесь убираться, — буркнул Эрик, но мне показалось, что ему стало неловко. Явно показалось. Он разглядывал меня с удивлением, видно, ожидал другой реакции на приезд к нему домой.

Кстати, квартира Эрика оказалась неплохой, хотя и малюсенькой. Мебель, вернее, те её части, которые можно было разглядеть, казались добротными и даже привлекательными.

— Зачем мы сюда пришли? — поинтересовалась я. — Пытаешься произвести впечатление?

— Впечатлилась?

— До слёз. До самых настоящих слёз от странного запаха, который режет глаза. Что это?

— Краска. Я тут… не имеет значения. Не нравится запах — откроешь окно. Мы пришли сюда, потому что это — моя квартира. Теперь ты живёшь со мной, по крайней мере, до того времени, когда мы будем готовы отправиться в путь.

Теперь понятно, почему он удивился моей покладистости. Я-то решила, что мы заехали за его вещами!

— Ни за что! — я даже топнула ногой от возмущения. — Хватит того, что я вошла в твою квартиру без компаньонки. Жить я здесь не буду!

— А где ты будешь жить?

— Где угодно, но не здесь!

— Удачи! Пусть твоя компаньонка ведёт тебя на Окорпель!

Эрик подтолкнул меня к выходу. Подобрав подол, я прижала сумочку к груди и спустилась вниз в таверну. Одного взгляда на её посетителей оказалось достаточно, чтобы понять, что остановиться здесь я не смогу. Ничего, в столице много таверн. Эрик нарочно пытается меня шокировать, и я этого не потерплю. В горах всё будет по-другому, но пока мы в столице, я намереваюсь соблюдать элементарные приличия.