Никакой другой мужчина - Морская Лара - Страница 6

Видела бы меня невозмутимая гувернантка! Не иначе, как грохнулась бы в самый первый в жизни обморок.

Голос Тироля звучал, как песня — мягкий, обволакивающий и такой добрый, что я чуть не заплакала. Неужели у потрясающе красивого мужчины может быть такой добрый голос? Он расспрашивал обо мне, о родителях, о традициях графства.

Ему было интересно. Со мной.

В конце прогулки Тироль привлёк меня к себе и легонько коснулся губами подбородка.

— Тебя ещё не целовали, не так ли, Шели?

Зачем отвечать, если мои щёки приобрели цвет свёклы, а губы задрожали в ожидании? И в следующий восхитительный момент Тироль подарил мне мой самый первый и самый запоминающийся поцелуй. Он начался очень нежно и чувственно, но быстро превратился в нечто совсем другое. Однажды Лиана зачитала книгу, в которой герой "обладал" героиней "горячо и напористо". Я вспоминала эту фразу, когда, захватив мои трепещущие губы, Тироль нежно ласкал грудь. Держалась за него, дрожала и не дышала. Что могла я, наивная простушка, знать о горячем обладании? В благочестивых романах любовь не заходила дальше томных взглядов и многозначительных вздохов.

Когда Тироль отпустил меня, колени подогнулись, и мне пришлось прислониться к дереву.

— Будет лучше, если я остановлюсь, — прошептал он, часто дыша. — Не думаю, что ты готова к большему. Мне приятно знать, что свой первый поцелуй ты получила от будущего мужа.

Приятно — это не то слово, хотя я и не была уверена, что переживу второй такой поцелуй. А Тироль ещё заикнулся о "большем". Большего и быть не могло!

В тот момент нас позвали к обеду. Отец поздоровался с Тиролем, как будто знал его всю жизнь.

— Какие планы на вечер? — поинтересовался он, и я почему-то покраснела.

— Буду рад услышать ваш совет, граф. Ваш дом — ваши правила. Скажите, какие у меня планы на вечер? — улыбнулся Тироль.

— Сегодня бал у Корионов, а завтра — ужин у Сорейло. Я — не любитель шумных развлечений, но думаю, что стоит показать тебя местной знати. А то подумают, что я сплавил единственную дочь неизвестно кому.

Тироль подмигнул мне и брезгливо поморщился, одними губами шепча: "Бал!"

Как только я поняла, что моему жениху не нравятся балы и развлечения, то и сама потеряла к ним интерес.

После обеда мужчины занялись обсуждением приданого. Меня, понятное дело, не пригласили, но дел было и так предостаточно. Ведь на сегодняшнем балу Тиролю предстояло созерцать мои пируэты и тонкую талию!

Бал мне не запомнился. Во-первых, я умирала от голода. Во-вторых, перед балом я два часа просидела в ледяном поясе, чтобы влезть в самый узкий корсет. А от такого испытания у кого угодно мозги отключатся. Ведь клялась всю свою сознательную жизнь, что никогда не соглашусь на эту пытку, но — увы и ах — встретила мужчину, для которого пойду на всё. Поэтому на балу я безмолвно держалась за Тироля и улыбалась. Дрожащими руками оправляла платье, выставляя напоказ тонкую талию и очень, очень надеясь, что Тироль заметил моё главное достоинство.

Как может запомниться бал, если рядом с вами — самый восхитительный мужчина в мире, и он не сводит с вас прищуренных голубых глаз. "Вот оно, соблазнение!" — с предвкушением думала я, царапая рукав его камзола ногтями миндалевидной формы. Этот мужчина — мой! Пусть все об этом знают.

Меня отправили домой отвратительно рано, так как отец с Тиролем собрались играть в карты. Но поскольку я пребывала в состоянии невменяемого счастья, меня это не расстроило. Я даже не обиделась на то, что Тироль произвёл настоящий фурор в нашем сонном графстве. Несколько десятков молодых девиц ходили за ним следом, пребывая в столь знакомом мне слюнявом ступоре. Я их хорошо понимала и даже немножко жалела, так как этот мужчина теперь принадлежал только мне. Надо отдать Тиролю должное, он не флиртовал ни с кем и ухаживал за мной, с учтивой настойчивостью осыпая знаками внимания.

— Я старше тебя, Шели, поэтому мне немного легче. Понимаю, что ты ещё не отошла от шока. Брак по контракту напугает любого, ведь чужой выбор связывает людей на всю жизнь. Надеюсь, что ты не очень разочарована, — сказал Тироль, когда я собралась уезжать.

— Нннадеюсь… ннне очень.

Я безумно устала и оказалась неспособна сложить простой и связный ответ, и тогда Тироль подтолкнул меня к оконной нише и прислонил к себе. Ближе, чем положено. Намного ближе.

— Тихо, моя хорошая, тихо, тебе не нужно отвечать. Не бойся, я тебя не обижу. Я знаю, что здесь совсем другие нравы, но поверь: однажды ты научишься не бояться меня.

— Я не боюсь… я не… — пыталась возразить я, но, прижатая к его груди, выдала только бессвязные бормотания.

Я влюбилась. Безвозвратно.

Несмотря на заполонившее меня возбуждение, заснула я довольно быстро. Без снов, без фантазий, но как бы глубоко я ни спала, мягкое прикосновение к щеке заставило меня подпрыгнуть и вскрикнуть от неожиданности. Тироль присел на край постели, и в полутьме я смогла разглядеть его улыбку. Сердце кувыркнулось в груди и пустилось в пляс. Неужели он будет соблазнять меня прямо сейчас? До свадьбы?

Однако Тироль сделал нечто совсем другое и неожиданное: он погладил меня по лицу, потом опустился на колени около постели и взял меня за руки.

— Извини, что разбудил, но у меня к тебе срочное дело. Вернее, предложение. Наши знакомые думают, что мы женимся по расчёту и останемся чужими людьми, сосуществующими в одном доме. Давай докажем, что они неправы? Давай будем счастливы назло всем! Представляешь, как они удивятся?

Я и в нормальное время суток весьма романтична и впечатлительна, а уж ночью… да в темноте… да после таких слов… да при виде Тироля. Короче, я заплакала.

Тироль поцеловал моё запястье и прошептал: — Я принимаю твои слёзы за знак согласия. Ты очаровательна, Шели. Я не заслужил такого везения. Мы станем не только мужем и женой, не только любовниками, но и друзьями.

Я уж было приготовилась к «полному соблазнению», но Тироль поправил одеяло и направился к двери. Разочарованно вздохнув, я потянулась за ним следом. Ведь до нашей свадьбы осталось всего два дня! В порыве необузданной смелости я отбросила одеяло и спрыгнула на пол. Холодный лак паркета леденил пальцы, но я побежала следом за Тиролем и схватила его за руку. Эээ… и что теперь? "Не мог бы ты меня соблазнить?" или "Когда ты говорил о "большем", что ты имел в виду? Не могла бы я увидеть это "большее?" Прямо сейчас!"

— Почему ты уходишь? — нашлась я. Я ожидала, что он смутится и напомнит мне, что мы ещё не женаты, но он потрепал меня по волосам и устало потянулся.

— Я еле держусь на ногах. Знакомые твоего отца промучили меня до самого утра.

Только тогда я заметила, что темноту за окном прорезают первые проблески рассвета. Ничего себе, поиграли в карты. Отец часто возвращается домой к утру, но мог бы пожалеть моего будущего мужа.

— Тогда спокойной ночи! — и пошлёпала обратно к постели.

— Шели! — позвал Тироль из темноты. — Я должен уважать традиции и мою будущую жену.

— Спокойной ночи, Тироль! — сказала я вполне искренне. Я не обиделась. У меня будет целая жизнь, чтобы насладиться моим мужчиной. Добежав до постели, я натянула одеяло до подбородка, готовясь увидеть крайне содержательные сны. Но Тироль всё ещё стоял в дверях, как будто сомневаясь в принятом решении.

Щелчок замка — и я задохнулась от восторга. Он передумал и сейчас станет меня соблазнять! Тироль подошёл ко мне, на ходу скидывая камзол и расстёгивая рубашку. Откинув одеяло, он отодвинул меня к стене с такой лёгкостью, как будто я весила не больше котёнка, и прилёг рядом. Медленно пробежался рукой по моему телу, наблюдая за тем, как я таю в удивлённом блаженстве.

— Тебя ведь ещё никто не трогал, да, Шели? — прошептал он мне в губы.

— Нннет.

— Ты будешь только моя.

— Да.

В романах страстные мужчины всегда используют слова "только моя", а теперь это случилось и со мной. Невероятно. Прекрасно. Изумительно. Я таю.