Однажды. Не ты. Не я (СИ) - Морская Лара - Страница 33

Мятежный король, разгневавший богиню Алали, был пойман стражей во время попытки напасть на Алалирею.

Именно такую новость услышал Батист на дворцовой площади Шиана. Ох, Алали, если ты это слышишь, умоляю тебя, образумь свой город мечты!

Народ собрался перед дворцом Алалиреи, надеясь увидеть своего герцога. Одам Лиританский обещал выступить перед ними, чтобы рассказать о дневнике Алали и о доказательствах предательства Анри.

— Говорят, что богиня прокляла короля и предсказала, что он погубит Шиан, — доверительно сообщил мне Батист. — Я в это, конечно, не верю, но хочу точно узнать, что написано в дневнике, что вызвало всю эту толкотню.

Верит. По глазам вижу, что верит. Предан Анри, как старый пёс, но всё равно любопытство берёт верх.

— Говорят, что Одам собирается прилюдно казнить Анри за преступления против богини.

Заговорщически наклонившись ко мне, Батист дёрнул бровями. Видимо, пытался впечатлить меня этой новостью. У него получилось. Злость, горячая, как огонь, опалила мою кожу, и я протянула перед собой руки, надеясь, что она испарится с ладоней.

— Ты чего, магичишь, что ли?

Если бы. Я бы разнесла и дворец Одама, и всю Алалирею.

— Анри — достойный король и хороший человек. За что Алали его проклинать?

— Они с самого начала не ладили. Анри не простил ей смерть Джулии. Уехал в столицу и несколько дней не выходил из храма, умоляя Алали вернуть её обратно. Помешался, короче. Даже у богини нет таких возможностей. Раз уж ты умер, так умер. Нечего винить творцов. А Анри не только винил, но ещё и угрожал, и ругался. Говорят, у Алали были все основания его проклясть прямо тогда, но она сдержалась. Даром, что творец, терпение больше человеческого. Но когда пришло время коронации, она не подарила благословение и так ни разу ему не явилась. С годами он успокоился, извинился, но она не простила. Не явилась ни на один праздник. Давно никто не подучал её даров. Вот такая история, Тали. А теперь этот дневник. Говорят, что там всё написано. Дескать, у Одама есть переводчик, который всё им зачитал. Вот я и вернулся за тобой, думал, что ты тоже захочешь послушать, что там в этом дневнике.

Хорошо, что я не сказала Батисту, кто я такая на самом деле. Может, он и предан Анри, но не уверена, что так будет всегда. Дневник богини может многое изменить.

Ненависть — странное чувство. Она растёт, расползается в твоей душе, потом достигает апогея и покрывает собой весь мир. И тогда случается нечто странное — ты поднимаешься на новый уровень и больше никогда не возвращаешься обратно. Трясясь в карете, я думала о Клетусе, об Одаме и не ощущала совершенно ничего. Они перестали существовать в моём мире. Их смерть не заставит меня поморщиться. Что бы ни сказал сегодня герцог Алалиреи, меня это не удивит. Я не позволю этой грязи запачкать мою душу, научусь не тратить ненависть на тех, кто не достоин и капли внимания. Я найду способ спасти Анри. Мы переступим через этих людей и отправимся на поиски Алали. Прав был Арсентий, да и Анри тоже: чтобы спасти Шиан, нужно вернуть людям их творца. С Анри или без, но Алали должна снова подарить Шиану свою любовь. Если она по-прежнему злится на Анри, пусть найдёт себе нового короля. Тогда Анри… кто знает, может, я возьму Анри себе. Вон он какой полезный в походных условиях. Может, ему понравится на раскопках. А я с удовольствием потолкаюсь с ним в камерных гробницах.

Ну и что, что я дала ему обещание не вмешиваться? Он получил его обманным путём, а это не считается.

Дворец Алалиреи тонул в людском месиве. Неровная волна человеческих тел расплёскивалась у стен, чтобы тут же трусливо отхлынуть назад после грубых окриков стражи. Десятки охранников удерживали толпу, не пуская их в геометрически совершенный сад с идеальными тропинками и кустами. От его правильности ныли скулы. Хотелось срезать угол или воткнуть куда-нибудь непристойно-яркий цветок. Но, вместо этого, я затерялась в толпе, разглядывая прямоугольный дворец, повёрнутый к городу. Как будто первый герцог Алалиреи не хотел видеть из окон безмятежную синеву моря. В результате дворец вторгался в геометрическое совершенство сада, как кирпич, брошенный в окно.

Толпа гудела, выстреливая в воздух несправедливые обвинения.

— Предатель! Дионизий заслужил казни!

— Его войска уже на подходе к Алалирее!

— Одам вернёт богиню в Шиан, вот увидите.

— Дионизий — преступник! Он изгнал богиню из её собственного мира!

— Интересно, что именно Алали написала в дневнике. Говорят, она отдала дневник Одаму, чтобы он узнал правду о короле.

— Как она могла отдать дневник, если её нет в Шиане?

— Ладно вам гадать. Сейчас Одам выйдет и всё расскажет.

Одам вышел на балкон через полтора часа после нашего приезда. К этому времени я довела Батиста до заикания, пытаясь придумать способы спасти Анри.

Весь в чёрном, худой, как жердь, Одам нёс на себе ауру зловещей власти. Знаю, что сужу предвзято, но мне он показался страшным, как сам дьявол. Глубоко-посаженные глаза, орлиный нос, иссиня-чёрные волосы. Властное и в чём-то даже привлекательное лицо, окружённое ореолом силы и безумия.

А потом он заговорил.

— Мои друзья, жители Алалиреи!

Толпа замерла, впитывая голос своего властелина. Стоящие рядом со мной задержали дыхание. Что же у него за власть такая? Не иначе, как магия.

— Я счастлив сообщить вам, что безумец, обманным путём захвативший великий трон Шиана, пойман!

Крики оглушили, вытеснили воздух из лёгких. Это Анри-то безумец? Только обманная магия могла заставить этих людей поверить, что Анри захватил трон обманным путём. Недремлющая ненависть заворочалась, напоминая о данном себе обещании. Очередном обещании. Теперь мне предстоит не только защитить честь богини, но и спасти короля Шиана. Неплохие планы для переводчицы.

Не хочу повторять речь Одама дословно, так как надеюсь однажды вычеркнуть её из памяти. Суть проста и предсказуема: оказывается, в своём дневнике Алали прокляла Анри за то, что он выгнал её из Шиана и отнял у народа право на бессмертие. Она надеялась на поддержку жителей Шиана, но они предали её, признав короля, не получившего её благословения.

Несколько дней назад я не верила, что существуют люди более беспринципные, чем Клетус ти Шарриан. Я ошибалась. Одам надеялся, что исчезновение Алали позволит ему взобраться на желанный трон путём отвратительной лжи. Мерзко и глупо.

В довершении всего Одам сообщил, что собирается взять власть в свои руки и отвезти предателя в столицу под конвоем.

— Я провезу Дионизия по улицам Алалиреи в открытой карете, чтобы дать вам возможность высказать свои чувства. Не сдерживайте себя, друзья, скажите королю всё, что накипело в ваших щедрых душах. Пусть мятежный король запомнит эту процессию позора.

— Они его убьют! — воскликнула я, забывшись, и Батист злобно шикнул, оглядываясь на стоящих рядом людей. К счастью, они были слишком заняты восторженным созерцанием своего герцога.

— Одам мог бы расправиться с Анри прямо здесь, в Алалирее, но ему этого мало. Он хочет публичного позора в столице перед тем, как взойдёт на трон, — прошептал Батист мне на ухо.

— Зачем ему это?

— Одам ненавидит Анри уже много лет, но пока что не мог до него добраться. Согласно законам Шиана, любой может выдвинуть обвинения против короля, но решение принимает суд. А маги и жрецы всегда оставались на стороне Анри. Однако теперь, после длительного отсутствия Алали, всё изменилось, поэтому Одам и осмелел. Хочет отомстить Анри, ранить его ненавистью народа, поднять бунт против его власти. Если Одам казнит Анри в Алалирее, магическое ведомство обвинит его в убийстве, поэтому он повезёт короля в столицу в надежде, что народ последует за ним.

Представляю, как Одам сожалеет о том, что не догнал нас в лесу. Свалил бы убийство на наивных ребят, типа Толли, и отправился в столицу. Интересно, кого он собирается выдать за переводчика?