Город мёртвых (СИ) - Яковлева Светлана "Miletana" - Страница 72

Его вопрос прозвучал с издёвкой, что так и побуждала меня ответить что-нибудь этакое. Поспешно проглотив самый прямолинейный из напрашивающихся комментариев, я всё же отняла руку от лица и вновь схватила ручку, будто бы та могла меня спасти от этого английского дьявола.

– Обо всём и в подробностях, – собравшись с мыслями, смело выдала я. – Знаешь, решила вот начать писать книгу. Назову её, пожалуй, «Пятьдесят оттенков Хиддлстона». Нужно же мне чем-то зарабатывать на жизнь после зомбиапокалипсиса…

– Умница! – Том посмеялся, приобняв меня за плечи, напрочь игнорируя всю мою очевидную наэлектризованность. – Невероятно приятно видеть тебя прежней!

Удивительное дело, но от его слов мне вдруг стало значительно лучше. Обхватив его тёплое запястье и почувствовав, с какой охотой он сжимает мою ладонь в ответ, я облегчённо выдохнула. Томас не был мне врагом, и пора уже было смириться с его значимостью для меня, а также прекратить воспринимать в штыки любые его попытки сблизиться со мной.

– Ты зря сбежала, – словно прочитав мои мысли, тут же добавил он с лёгким укором. – Могла бы разбудить меня и не лишать своего приятного общества.

Неспешно закрыв тетрадь, я задумчиво согнула её в руках. Плотная гибкая обложка послушно скрутилась в трубочку и вновь разогнулась, повинуясь моим манипуляциям.

– Я знаю. Прости, – искренне попросила я, виновато опуская глаза. – Я просто… не знаю! Ох… понимаешь…

Мысли и слова путались, всё никак не давая мне ухватиться за суть. Я уже много раз представляла себе, как начну этот разговор, но на деле всё оказалось куда сложнее. А что если Хиддлстон не станет меня слушать? С него теперь станется, я знаю.

Хлопнув по столу замученной тетрадью, я поднялась. Том не стал меня удерживать, его руки поспешно соскользнули, оставляя на моих плечах призрачное ощущение тепла. Окинув взглядом комнату, я померила её неспешными шагами и остановилась возле старого книжного шкафа, не зная, с чего начать.

– Так, – серьёзно высказался в повисшей тишине Томас. – Ты что-то не договариваешь. И мне это не нравится.

Моя рука неспешно прошлась по пыльным переплётам книг и остановилась на знакомом названии. От книжных полок пахло въевшимся в бумагу табаком. «Надо же, – подумалось мне. – Очередной привет из прошлого». Подцепив корешок, я выдернула книгу и повернулась, практически любовно поглаживая обложку и высеченные на ней буквы. К моей радости, Том не додумался заявиться ко мне в полном неглиже, но мой взор сразу же уцепился за огромное багровое пятно на его самодельной повязке. Погружённая в собственные мысли, я, право, даже забыла об этом досадном обстоятельстве и сейчас почувствовала весьма ощутимый укол совести.

Подойдя к нему, я критически осмотрела наспех перемотанное плечо. Пятно было не просто грязным, к моему немалому возмущению оно было мокрым!

– Мы должны исправить это, – поспешно предложила я, ища спрятанные им узлы.

– Ты хотела мне что-то сказать, – тут же попытался перехватить мои руки мужчина.

– Ты издеваешься? – гневливо сверкнула я на него глазами. – Руки! На вот…

Подсунув ему найденную книгу, я цапнула с письменного стола ножницы и принялась разрезать его рукотворчество. Всё-таки стоило мне первоначально вмешаться в этот процесс, но жалеть о несделанном уже было поздно. Остановившись на полпути, я поспешно закатала рукава и кинулась шарить по шкафам. Кое-что нужное мне всё-таки отыскалось на кухне и в ванной, и я облегчённо выдохнула.

– Ну, как? – быстро поинтересовалась я, возвращаясь. – Будем шить или заклеивать?

Я невольно усмехнулась, увидев, как Томас весь аж скривился от озвученной перспективы.

– Или так сойдёт? – деловито поинтересовалась я.

– Так сойдёт, – шустро сориентировался в ситуации актёришка.

Приподняв слипшуюся ткань, я аккуратно смочила её водой.

– Не хочу тебя расстраивать, Томас, – недовольно цокнула языком я от увиденного. – Но так не сойдёт. Если мы оставим рану открытой, она так никогда нормально и не зарастёт. А твоя рука тебе ещё пригодится. Да и мне тоже. Надо же… как я мастерски перерезала…

– Очень ценное замечание, Тин! – не сдержался мужчина, оборвав меня на середине фразы, но, тем не менее, терпя мои манипуляции.

Я поспешно прикусила язык и виновато взглянула вверх. Поджав губы, он смотрел на меня волком, будто бы это я… А, ну да. Я же это и сделала. Моё сердце неприятно сжалось.

– Не ненавидь меня, – предельно жалобно попросила я. – Пожалуйста, милый Томми!

Надо было видеть, как он сию же секунду прыснул со смеху.

– Как ты меня назвала?!

Раскрасневшись, я уткнулась в его плечо, продолжая упрямо стягивать с него мешающие мне остатки повязки. «Смешно ему видите ли! – сконфужено фыркнула я. – Ну, ничего… Где моя игла? Сейчас вместе смеяться будем». Подготовив всё необходимое, я выжидающе замерла, бросая на Хиддлстона осторожный взгляд.

– Пожалуйста, будь со мною нежной, – попросил он меня насмешливо.

Людей мне штопать, по правде сказать, ещё не приходилось. Всё-таки не носки. Действо было неприятным и отталкивающим, но сделать это за меня было некому. Том кривился, расщедривался на интересные английские устойчивые выражения, но терпел.

– Что это? – под конец процесса чуть расслабившись, осведомился он, взвешивая в руке мою находку.

– Знакомься, Томас – это книга, – глянув на него вполглаза, вернулась я к своему занятию. – Книга, знакомься – это Томас.

– Да ладно?! – поражённо воззрился он на меня. – Настоящая книга? Тебе-то откуда знать, как она выглядит чудовище?... Ау! Нежнее, Тин! Ещё нежнее!.. Ай! Твоему милому Томми больно!

Сосредоточенно протягивая нитку, я из последних сил пыталась не заржать.

– Не смеши меня, – сквозь зубы попросила я, искренне боясь напортачить.

Всё-таки, кройка и шитьё – это явно не моё призвание, как ни крути.

– Я не шучу! – праведно возмутился мужчина.

– Последний стежок… – аж вытащив кончик языка от сосредоточенности, я завершила свою работу, – и… мой лоскутный монстр готов! «Жизнь за Нерзула!» Так, осталось построить зиккурат…

Том не понял ни слова из моей болтовни, тем не менее, несказанно радуясь концу своих мучений. Я же поспешила наложить адекватную повязку, пока мой англичанин на радостях не свалил от меня куда подальше.

– Рекомендую обильное питьё и постельный режим, – наигранно деловито проинформировала я спутника. – Руке хотя бы некоторое время нужен покой.

Выслушав меня, Томас дождался, пока я закончу, и протянул мне книгу.

– Спасибо, – он опасливо покосился на свою руку, но ничего страшного не обнаружил. – И как долго?

– Пока не выдвинемся в дорогу, полагаю, – отозвалась я, устало вздохнув. – Мой автомат ты потерял. А в ближнем бою я так себе…

– Я бы так не сказал, – неожиданно заверил меня мужчина. – В ту минуту я был уверен, что ты меня точно убьёшь…

Всплывшая тема была довольно скользкой и неприятной и мы, не сговариваясь, замолчали. Мне было досадно вспоминать своё временное помешательство. Я была не в себе, будто бы кто-то другой в этот момент управлял моим сознанием, и потому мне было трудно здраво рассудить, что же всё-таки со мной произошло. Бесцельно разглядывая его редкие родинки на плече, я коснулась повязки губами, словно в неловкой попытке извиниться за содеянное, но вслух ничего так и не сказала.

Откашлявшись, англичанин перевёл разговор в более безопасное русло:

– Ты так и не сказала мне, что это за книга.

– Книга моей юности, – тут же с благодарностью отозвалась я. – Джек Лондон, «Белый Клык». История про волка. Я просто обожала её!

– Похоже, твоя профессия была не случайным выбором.

– Ты прав, – ухмыльнувшись, согласилась я. – Возможно, к твоему сожалению, я редко читала книги непосредственно о людях. Зато о животных я знаю на порядок больше!

Я улыбнулась и отстранилась от него, вытирая с рук остатки крови.

– Ты будешь смеяться, – почему-то решила добавить я, – но моя любимая детская книга была о попугае. И драма там была покруче, чем у твоего Шекспира…