Спец - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 44

Сама машина была покрашена в типичный цвет хаки, коим пользовалась Красная Армия, это уже я перекрасил часть техники, и выглядела та новенькой, только-только полученной. Крыша сложена, верх отрыт, стекло обзорное я не опускал. Убедившись, что грузовики удалились, я сел на место водителя, ключи уже в зажигании были, проверил документы в кармане, всё в порядке, то что нужно, а то мало ли перепутал, и запустив движок покатил по дороге, разгоняясь. Машины оказалась ничего, сноровистой, скакать на кочках любила, но шустрая. Домчавшись до города, грузовики уже проехали, я был вынужден остановится на посту, потому что тормознули. Подошёл лейтенант, и двое бойцов с интересом осматривая саму машину, видимо всё-таки рано я её достал. Изучая мои документы и на машину, лейтенант расспрашивал насчёт неё, вот и описал откуда та здесь взялась. Машина только вчера в полк пришла. Хорошо на днях в Горький отбываю, лишних вопросов не будет. Как я и думал, на посту просто заинтересовались новинкой и удовлетворив любопытство пропустили. М-да, точно рано достал, на меня все глазели пока я по городу катил. Пришлось сделать морду кирпичом и ехать уверенно смотря вдаль. Сначала я поискал и нашёл ЗАГС, их объединили из нескольких районов в один, пообщался со служащей, пояснив проблему, и та, поискав в картотеке, о чудо, нашла нашу регистрацию и запись в книге учёта. Угостив ту шоколадкой, узнал все подробности развода. В принципе сложности нет, если только Анна не обратится в комсомольскую организацию, чтобы та надавила на меня. Ну это чушь, за кем вина та знает, подпишет всё где нужно как миленькая. И комсомол тут не поможет.

Выйдя из здания, разогнав детишек что сидели в машине, я вставил ключ в зажигание, и как мотор затарахтел, покатил к госпиталю. План такой, еду за Аней, вместе с ней до ЗАГСа, регистрирую развод, оба справки получим об этом, и всё, ту отвожу обратно, я же мужчина, подленько как-то бросать её, где взял туда и поставлю. Потом за город, ищу подходящую площадку, взлетаю на «Миг-3» и лечу на аэродром. Пока Никита осматривает машину, иду ужинать и оформляю машину на себя. Это планы на сегодня, завтра видно, что будет. Вот так я и добрался до госпиталя, спокойно проехав внутрь. Воспользовался тем что машина выезжала и часовой отвлёкся. Оставив машину неподалёку от входа, не забыв ключи, вокруг неё тут же стали собираться ранбольные в полосатых пижамах, ха, у меня тоже такая же была, и направился на поиски Анны. А наткнулся на Дарью в фойе. Та была в медицинском халате, а под ним видно гимнастёрку с петлицами, в них сержантские треугольники и медицинские эмблемы. Голова без шапочки, волосы были в тугой косе. Прелесть.

— О, привет, — легко улыбнулся я. — Анна тут? Она мне нужна.

— Привет, — расцвела та улыбкой. — Отдыхает она после операции.

— Нужное дело, — вполне серьёзно кивнул я. — Позови её.

Та только сейчас обнаружила в какой я форме, глаза у той расширились, и сделав шаг назад, она осмотрела меня с ног до головы, пройдясь и по наградам, новых не прибавилось, после чего выдала:

— Красавец. Но подожди, ты же танкист?

— Я был зенитчиком, танкистом, артиллеристом, миномётчиком, даже подводником в конце концов, в одном боевом походе участвовал, правда не потопили ничего, но страху, когда на нас глубинные бомбы сбрасывали, натерпелся. Теперь вот решил лётчиком стать. И стал, истребителем. На фронт меня не отправят, ограниченно годный, буду летать в полку «ПВО». По ночам бомбардировщики перехватывать, «ночник» я. Учился этому несколько месяцев… Так ты Анну позовёшь?

— А что случилось? Ты почему так долго пропадал. Я у Анны спрашивала, а она только плачет, — забросала та меня вопросами, даже не делая попытки стронутся с места.

— Это наши дела. Поторопись ЗАГС работает не бесконечно, нужно успеть съездить и развестись. Собственно, я только из-за этого и приехал, взяв увольнительную. Нужно успеть, я отбываю на днях в другой город, который и буду защищать.

Кроме нас в фойе хватало народу, и все делали вид что им как будто тут и надо стоять, и активно греть уши. Дарья это безобразие наконец заметила, это мне было пофиг, и отвела к стене, где тихо спросила:

— Почему вы поссорились? Может сможете помирится? Аня тебя любит, она часто по ночам плачет, я-то слышу.

— Это не обсуждается. Решение я не изменю и ничего иметь общего с Анной не хочу.

Та покусала нижнюю губу, выглядело это очень эротично, я в это время поздоровался за руку со знакомым врачом, что проходил мимо, не остановившись, не мешая нам. Та тянула с ответом и задала другой вопрос:

— Почему ты такой загорелый?

— На югах полгода жил, на черноморском побережье. Я там в Сочи домик прикупил, понравилось на море жить. Так ты Анну позовёшь или мне кого другого попросить?

В общем, та кивнула, и сказала, что пошла за Анной, при этом посоветовала серьёзно подумать. Дарья убежала, а я вышел на крыльцо, в здание было душно. Приметил в курилке и врачей и знакомое рыло Евгения, тот раздобрел, заматерел, страшим военфельдшером стал, и сейчас заметив меня, нахмурился, но взгляд не отводил, с интересом меня изучал. Тоже удивился что я в ВВС теперь, как и многие из тех, кто меня знали в этом госпитале. Я подходить к ним не стал и остался стоять на крыльце, изредка здороваясь со знакомым, говоря, что с делами у меня неплохо, и дальше дышал свежим воздухом. С парой знакомцев подольше поговорил, узнавая новости по госпиталю за последнее время. Вот машину мою за стеной людей, что там её рассматривали, даже видно не было. Иногда сигнал звучал, пробовали видать. Анны я не дождался, странно что до неё слухи не дошли о моём появлении, а появилась Дарья в сопровождении молодой девицы, тоже медсестра похоже, и тоже сержант.

Судя по довольному виду Дарьи, меня ожидал сюрприз, и он прозвучал голосом незнакомки:

— Здравствуйте. Меня зовут Фрося Антонова, я руковожу комсомольской ячейкой в нашем госпитале, — поздоровавшись, представилась та. — Как вы, товарищ капитан, боевой командир, орденоносец, комсомолец, лётчик, и решились на такое преступление как развод? В советском обществе это сильно порицается. Я как глава нашей комсомольской ячейки не дам свершится этому преступлению. Весь наш коллектив меня поддерживает.

Я несколько секунд пристально ту изучал, терпеть не могу таких наглых и бесцеремонных людей, которые лезут не в свои дела, считая их общественными. Границы тоже нужно знать. Переведя взгляд, я сухо спросил у Дарьи:

— Твоя работа?

— Я не хочу, чтобы вы с Анной разводились. Вы идеальная пара, а ссору можно пережить. Просто даже если виновата Анна, прости её и живите дальше также дружно, как и раньше.

— Такое не прощается. Причину говорить, я не собираюсь, некрасиво так поступать хоть и с бывшей, но всё же супругой, выдавая её тайны. Ты Анну, как я понял, так и не позовёшь?

— Нет, — с вызовом ответила та.

Пожав плечами, я проверил сканером, Анна тут или нет, надо было сразу это сделать, но отвлечённый новыми впечатлениями, я немного упустил из вида этот амулет. Анна оказалась в душе, принимала его, и она, хм, имела заметный и округлый живот. Шестой месяц, точно говорю. Слегка округлив глаза, я повернулся к Дарье и резко спросил:

— Почему ты мне не сказала, что Анна в положении?

— Она должна была сама тебе сообщить этот приятный сюрприз, — вздохнув, призналась та.

— А мне зачем? Отцу ребёнка она разве не сообщила?

— Да как вы смеете так говорить про Анну Андреевну?! — возмутилась комсомолка, но я на неё даже не взглянул.

— Что знаю, то и говорю, — отмахнулся я и спросил у Дарьи. — Так что, обрадовали будущего папашу? Судя по сроку, как раз его работа.

— Не оскорбляй мою сестру, — тихо и со злостью сказала Дарья. — Это твой ребёнок, чем хочешь поклясться могу.

— Дарья, по статистике каждый третий мужчина растит чужого ребёнка не зная об этом. Мне кукушонок не нужен. Вот что, я войду в положение Анны и пока та беременная, на глаза попадаться не буду. После родов найду её и разведусь. И пусть сменит фамилию на свою, и ребёнку мою давать не смеет.