Шерлок Холмс в России (Антология русской шерлокианы первой половины ХХ века. Том 2) - Шерман Александр - Страница 24

— Видите? — прошептал он.

Ватсон видел… Высокая фигура бродяги в отрепьях, в картузе с полуоторванным козырьком и в опорках на босу ногу — тихо прокрадывалась к флигелю… Вот он подошел к окнам… Вот он оглянулся и осторожно приник глазом к узенькой щели ставня.

Бродяга смотрел секунды три и, сняв опорки, крадучись, пошел вдоль окон босиком… Он миновал вход, дошел до угла и скрылся. Очевидно, он был теперь у задней стены. Вот он показался снова, но у другого угла, вот он опять крадется по фасаду… до угла… и опять скрылся на задней стороне. И не показывается больше.

Выждали минуты три.

— Ради Бога, Шерлок…

— Ни одного движения, Ватсон!.. Вы погубите все дело! Ватсон дрожал от нетерпения, и Шерлок Холмс должен был почти силой удерживать его.

— Дайте ему поработать… Еще не пора… сейчас… Еще минута… сейчас… вот сейчас…

И вдруг шепнул: «Марш!», и оба быстрыми скачками понеслись через двор с револьверами в руках.

У задней стены никого не было. И весь двор был пуст.

Некоторое время оба стояли в недоумении.

Ватсон посмотрел на Шерлока.

— Мы спугнули его?

— Возможно, Ватсон. Но возможно, что он еще там. Однако…

Шерлок смотрел, не отрываясь, на стену.

— Непостижимо! Я вижу на земле следы босых ног, но я не вижу, чтобы здесь, у стены, работали…

Говоря это, Шерлок Холмс пробовал то крепость досок, то плотность земли вдоль всей стены.

— Ничего! Ни подкопа, ни какого-нибудь взлома… Непостижимо!.. Если он успел уже сделать свое дело, — это дьявол, а не человек. Прямо скажу вам, Ватсон, я такой работы не видел!

Стали ждать. Прошло пять минут, десять, пятнадцать… Никто не появлялся. У Шерлока потемнело лицо.

— Мы ждем напрасно, — сказал он, — этот негодяй или вовсе не работал сегодня, или давно уже сделал свое дело. Пойдем… на нас начинают смотреть…

Настало утро, и дом, действительно, начал уже просыпаться. Открылась чайная, дворники начали шаркать метлами, и по дворам стали шмыгать какие-то люди.

Ватсон и Шерлок Холмс тихо постучались.

Уже по угрюмому и расстроенному лицу, с которым Псищев открыл им дверь, Шерлок понял, что таинственный гость успел побывать, и дело обстоит по-старому.

Действительно, Псищев протянул им только что найденную записку.

— Вот, господа, это я взял со стола, проходя мимо.

Достаточно было беглого взгляда, чтобы убедиться в том, что записка была написана той же рукой, теми же чернилами и на той же бумаге.

Шерлок Холмс наклонился к полу. Были видны те же, только свежие следы босых мужских ног и, как прежде, они вели в спальню.

— Изумительно! — пробормотал он про себя. — Прямо непостижимо! Я — Шерлок Холмс — ничего не понимаю! Он — гений — этот мошенник! Что вы скажете, господин Псищев, — громко добавил он, — если все дело происходило у нас на глазах?

— Не понимаю, сэр…

— Я говорю вам, что этот человек у нас на глазах пробрался к вам на квартиру.

— У вас на глазах?

Псищев замер на месте от изумления.

— Да, у нас на глазах!

— И вы, господа, видели, как?

— Н-да… Вот в том-то и горе, что мы не видели, как. Впрочем, это принесло свою пользу. Ручаюсь вам теперь головой, что не позже, чем в нынешнюю ночь, он будет у нас в руках… Сегодня мы сделали маленькую ошибку, но завтра мы ее не повторим… Можете быть спокойны!

После этого Шерлок приступил к обсуждению плана, который моментально созрел у него в голове.

— Чтоб не возбуждать подозрений, — сказал он, — так как нет сомнения, что за нами непрерывно следят, я нынешнюю ночь провожу у вас. Я приду к вам в сумерки и уйду к ночи. Но уйду не я, а вы, только в моем платье и в моем гриме. Можете тогда спокойно отправляться ко мне и ночевать у меня в номере — вас примут за меня. Там к моим маскарадам привыкли, а на всякий случай я предупрежу. Ватсон займет тот пост, который мы занимали сегодня оба, и посмотрим, что из этого выйдет. Итак, до вечера! Как бы то ни было, — закончил он, — я нынешнею ночью доволен. Мы поработали не напрасно. Идемте, Ватсон! Я думаю, что мы заслужили право на завтрак и отдых!

Сделали так, как решили. Псищев в одежде и гриме Шерлока ночью отправился в гостиницу и, никем не остановленный, заперся в номере, который Шерлок занимал. Шерлок расположился на квартире у Псищева, а Ватсон встал на вахту у знакомой лестницы.

Эта ночь была еще холоднее прошлой, и Ватсон, у которого зуб на зуб не попадал, проклинал свою страсть к приключениям.

— Черт меня впутал в это дело! — брюзжал он. — Замерзнешь еще здесь ни за что, ни про что! И, как на грех — забыл фляжку с коньяком!

Кутаясь в пальто, он уселся на одну из нижних ступеней и прижался к стене.

Впоследствии он рассказывал, что совершенно не помнит, сколько времени он просидел до того момента, когда одна из половинок полуоткрытых дверей стала медленно отходить. Может быть, час, может быть, три часа…

Показалась чья-то голова в картузе с полуоторванным козырьком, и два глаза, осторожно скользнув по лестнице, нащупали его и уставились ему прямо в лицо. Два острых сверкающих глаза встретились с его глазами. Не было сомнения, что два человека хорошо видели друг друга, и минута, когда один не мог оторваться от другого, прошла в страшной тишине.

Бродяга первый пришел в себя.

— Караулите? — тихо спросил он, улыбнувшись. — Ну, хорошо, сидите здесь!.. Это хороший пункт!.. А я-то вас искал, искал… по всем дворам искал. Прошу прощенья!

Ватсон рассказывал, что ужас, который охватил его, какой-то животный, нечеловеческий ужас, был так велик, что он остался как бы пригвожденным к месту.

Когда он долго спустя после этого решился выйти, на дворе, конечно, уже никого не было.

До утра Ватсон был, как в лихорадке. Он еле дождался условленного часа и в шесть уже стучался к Шерлоку.

— Шерлок… — начал он тут же, на пороге.

Но Шерлок перебил его:

— Представьте, Ватсон, этот негодяй знал, что я здесь! Бьюсь об заклад! Вы видите? Ни следов, ни записки… Ничего нет!.. Его не было. Я всю ночь не смыкал глаз.

Ватсон мрачно посмотрел.

— Зато, Шерлок, он говорил со мной.

— Он говорил с вами?

— Он говорил со мной, вот, как я теперь говорю с вами.

И Ватсон подробно описал ночную сцену.

— Но как же, как же вы не задержали его! — в отчаянии воскликнул Шерлок. — Вы не могли ни в каком случае его упускать. Вы должны были вступить с ним в борьбу, вы должны были криком дать мне знать! Ведь знали же вы, что я не сплю всю ночь.

— Знал, Шерлок, но я окаменел. Говорю вам, что я окаменел. Я сам не знаю, что со мною было.

— О, черт!..

Шерлок в волнении стал прохаживаться по комнате.

— Он смеется над нами, эта каналья! Это явно!

Оба замолчали.

В восемь отправились в гостиницу.

Псищев уже поджидал их. Он сидел в глубоком раздумьи у письменного стола, и лицо у него было желтое, осунувшееся, с очень странным выражением.

Увидев, что у Псищева в руках, Шерлок Холмс побледнел.

Он сейчас же вышел в коридор и долго исследовал двери, окна, половик. Потом стал расспрашивать прислугу. Все были ночью на своих местах, и никем не было замечено, чтобы кто-нибудь проходил.

— Непостижимо, непостижимо! Нет, нет, я схвачу этого человека, хотя бы только для того, чтобы он научил меня, как это делается… Покажите! — обратился он к Псищеву.

Взглянув на бумажку, Шерлок Холмс покачал головой.

— Так и есть! Этот лоскут оторван от моей бумаги. Он писал ее здесь. Но… скажите, ради Бога, неужто вы ничего, ничего не слыхали?

Псищев поднял на Шерлока глубоко запавшие глаза и некоторое время смотрел, как бы не понимая.

Потом с рассеянным видом пробормотал:

— Кто-то из вас разбил вчера, господа, стекло. Нужно распорядиться, чтобы прислуга убрала осколки.