Переговоры - Форсайт Фредерик - Страница 90

• Предыдущая
• 90/117
• Следующая

Сэм заметила этот жест и подошла к окну. Она посмотрела вниз на набережную.

– Увидел кого-нибудь знакомого?

– Нет, – ответил Куинн. – Они уже ушли.

Она наклонилась, чтобы посмотреть дальше.

– Их нет уже давно.

Она пожала плечами в удивлении.

– Ты очень загадочный человек, мистер Куинн. Что ты видишь такого, чего я не вижу?

– Не так уж много, – сказал Куинн, вставая. – И ничего такого, что вселяет большие надежды. Посмотрим-ка лучше, что нам предложат в столовой.

«Опель-аскона» прибыл ровно в восемь вместе с дружелюбным сержантом и двумя полицейскими на мотоциклах.

– Куда вы направляетесь, мистер Куинн? – спросил сержант.

– Флиссинген, Флашинг, – ответил Куинн к удивлению Сэм. – Успеть на паром.

– Отлично! Желаю приятного путешествия, – сказал сержант. – Мои коллеги проводят вас до шоссе на юго-западе.

У въезда на шоссе мотоциклисты остановились и смотрели вслед «опелю», пока он не скрылся из вида. У Куинна появилось чувство, которое он испытал в Дортмунде.

Генерал Цви Бен Шол сидел за столом и, оторвав взор от доклада, посмотрел на двух человек, стоявших перед ним. Один из них был руководителем отдела в «Моссад», отвечавшего за Саудовскую Аравию и весь полуостров от границы с Ираком на севере до берегов Южного Йемена. Это была территория феодалов. Профессия другого человека не знала границ и была по-своему еще более важной, особенно для безопасности Израиля. Он занимался палестинцами, где бы они ни жили. Именно он написал доклад, лежавший на столе директора.

Некоторые палестинцы много бы дали, чтобы узнать, где находится здание, в котором происходила встреча. Как и многие любопытные, включая ряд иностранных правительств, они все еще полагали, что штаб «Моссад» находится в северном пригороде Тель-Авива. Но с 1988 года штаб помещался в большом современном здании в самом центре Тель-Авива за углом улицы Рехов Шломо Хамелек (улица Царя Соломона), рядом со зданием, занимаемым АМАНом – военной разведкой.

– Вы можете узнать больше? – спросил генерал Давида Гур Ариеха, специалиста по Палестине.

Тот усмехнулся и пожал плечами.

– Вы всегда хотите узнать больше, Цви. Мой источник – низкого уровня, он работает техником в автомастерских армии Саудовской Аравии. Вот что ему сообщили: в апреле армия должна на три дня застрять в пустыне.

– Это пахнет переворотом, – сказал человек, отвечающий за Саудовскую Аравию. – Выходит, мы должны таскать для них каштаны из огня?

– Если кто-то свергнет короля Фахда и захватит власть, то кто бы это мог быть? – спросил директор.

Саудовский эксперт пожал плечами.

– Какой-нибудь принц, но ни один из братьев. Вероятнее всего, кто-то из молодого поколения. Они все жадные. Сколько бы миллиардов они ни похитили через Комиссию по нефтяным квотам, они хотят еще. Нет, пожалуй, они хотят заполучить все. И к тому же молодые люди более… современны, более подвержены влиянию Запада. Возможно, это к лучшему, старикам пора уходить со сцены.

Но Бен Шаула не интересовал более молодой правитель Эр-Рияда. Это было то, о чем осведомитель – палестинский техник – проболтался одному из агентов Гур Ариеха. «На следующий год, мы, палестинцы, – торжественно заявил он, – будем иметь право стать натурализованными гражданами в этой стране».

Если это было так, если неизвестные заговорщики имели в виду это, перспективы были потрясающие. Такое предложение нового правительства Саудовской Аравии притянет миллион безземельных и бездомных палестинцев из Израиля, Газы, Западного берега и Ливана к новой жизни на далеком юге. И если больной палестинский вопрос будет решен, то Израиль с его энергией и технологией сможет установить отношения со своими соседями, которые были бы выгодны всем. Такова была мечта основателей государства, начиная от Вейцмана и Бен-Гуриона.[11] Еще мальчиком Бен Шаул знал об этой мечте, но никогда не думал, что она осуществится.

– Вы собираетесь рассказать об этом политикам? – спросил Гур Ариех.

Директор подумал о них, о том, как они бранятся по пустякам в Кнессете, вдаваясь в семантические и теологические тонкости, когда его люди пытаются объяснить им, в какой части неба восходит солнце. До апреля времени еще достаточно. Если он сообщит им об этом, то будет утечка информации. Он закрыл доклад.

– Пока не буду, у нас слишком мало данных. Когда узнаем побольше, тогда и сообщу им.

Для себя он решил держать эту информацию при себе.

Чтобы посетители Ден-Боша не скучали, планировщики города придумали для них игру-загадку под названием «Найди дорогу к городскому центру». В случае выигрыша гость находит Рыночную площадь и место для парковки, если он проиграл, то целый лабиринт улочек с односторонним движением возвращает его на кольцевую дорогу.

Городской центр представляет собой треугольник: на северо-западе течет река Доммель, на северо-востоке канал Зюйд-Виллемсваарт, вдоль третьей стороны на юге проходит городская стена. Сэм и Куинн разгадали загадку с третьей попытки, доехали до рынка и получили приз – номер в Центральной гостинице на площади.

В номере Куинн просмотрел телефонный справочник. Там был только один бар «Золотой лев» на Йенсстраат. Они пошли пешком. В отеле им дали схематический план центра, но Йенсстраат на нем не было. Несколько граждан на площади только отрицательно качали головами в ответ на их вопрос. Даже полицейский на углу был вынужден посмотреть в свой довольно потрепанный план города. В конце концов они нашли эту улицу.

Это был узкий переулок между бульваром Святого Йенса, дороги вдоль Доммеля и параллельной Молленстраат. Весь район был старый, большая часть его была трехсотлетней давности. Многие дома были со вкусом восстановлены и модернизированы, но сохранились старые кирпичные стены со старинными дверями и окнами. А внутри были построены современные квартиры. Но это не коснулось переулка Йенсстраат.

Ширина его была достаточна лишь для одного автомобиля, а здания как бы опирались друг на друга, чтобы не рухнуть. В нем было два бара, потому что когда-то владельцы барж, ходивших по Доммелю и по каналам, причаливали здесь, чтобы утолить жажду.

«Золотой лев» располагался на южной стороне переулка в двадцати ярдах от городской улицы. Это был двухэтажный дом с узким фасадом и выцветшей вывеской с названием бара. На первом этаже было единственное полукруглое окно, небольшие сегменты которого были сделаны из непрозрачного и цветного стекла. Рядом с ним была одностворчатая дверь, ведущая в бар.

Дверь была закрыта. Куинн позвонил в звонок и стал ждать. Никакого звука или движения. Другой бар в переулке был открыт, как и все бары в Ден-Боше.

– Что теперь? – спросила Сэм.

Человек в окне другого бара опустил свою газету, посмотрел на них и продолжил чтение. Рядом с «Золотым львом» была высокая деревянная дверь, явно ведущая к задней половине заведения.

– Подождите здесь, – сказал Куинн.

Он мгновенно перескочил через ворота. Через несколько минут Сэм услышала звяканье стекла, шум шагов, и дверь бара открылась изнутри. На пороге стоял Куинн.

– Иди сюда, – сказал он.

Она вошла, и он закрыл за ней дверь. Света не было, и бар выглядел мрачно, освещенный лишь светом, пробивавшимся через цветное стекло окна.

Бар был небольшой, в форме буквы «L». От двери шла дорожка вдоль бара, около угла «L» она сворачивала и проходила вдоль длинной ее части.

Сзади стойки был обычный набор бутылок, перевернутые пивные кружки стояли рядами на расстеленном полотенце на самой стойке около трех пивных насосов с фарфоровыми ручками. Позади стойки была дверь, через которую и вошел Куинн. Дверь вела в небольшой туалет, окно которого взломал Куинн, чтобы войти в бар, а также на лестницу, ведущую наверх, в жилое помещение.

– Может быть, он здесь, – предположил Куинн.

• Предыдущая
• 90/117
• Следующая