Сквозь слёзы к звездам - Чередий Галина - Страница 12

– Да ладно! Что же меня к этому сподвигло? Ведь моя жизнь прямо сказка, не так ли? Сначала я застреваю на гребаной планете, потому что кучка мудаков из первичной разведки хрен положили на свои прямые обязанности. Потом четыре года жду, пока меня оттуда вытащат, в то время, как каждая тварь, там обитающая, хочет сожрать меня днем и ночью. А когда я, наконец, выбираюсь, то узнаю, что женщина, ради которой я цеплялся за жизнь и ускользающий разум зубами, решила, что я – лишнее в ее жизни, и выскочила замуж за моего лучшего друга и даже не хочет хоть краем глаза взглянуть на меня. Хрен с ним, я от этого не сдох. Но вот недавно я выясняю, что все обстоит еще более паршиво, чем я думал. Оказывается, что все эти годы здесь на Земле растут мои дети и называют папочкой тебя, Федюня. А вот теперь я здесь потому, что хочу узнать, чья это была гениальная идея не сообщать мне об этом? Кто это решил: ты или Ирис?

– Это наше общее решение, Дагфинн. И, конечно, может, с твоей точки зрения мы не правы. Но подумай сам! Зачем детям такой отец? Как часто они бы видели тебя? Ты бросил Ирис один на один с беременностью и умотал вершить великие дела!

– Я, черт возьми, не знал, что она беременна!

– А если бы знал, то, конечно же, моментально бы отказался от всех своих миссий и остался бы рядом с ней? – презрительно спросил Федор.

Дагфинн сглотнул, не зная ответа на этот вопрос. Да, он любил Ирис, любил до умопомрачения, но и космос тоже. А еще он действительно всегда хотел быть для нее героем. Тем, кем она будет гордиться и восхищаться. Ведь женщинам нужно восхищаться своим мужчиной, чтобы не захотеть уйти однажды? Или на самом деле не это самое главное?

– Вот видишь, Дагфинн, ты ничего бы не стал менять, – усмехнулся Федор на его замешательство. – И даже появление детей ничего бы не изменило. Ты бы по-прежнему мотался в космосе, изредка навещая семью, и дети росли бы, почти не зная тебя. Так что я, считай, оказал тебе услугу. Я вместо тебя дал Эйсону и Зефире нормальную семью, а Ирис – мужа, который был всегда рядом.

Дагфинн почувствовал, как волна бешенства захлестывает его.

– Так мне еще, может, и в ножки тебе поклониться за то, что все эти годы ты трахал мою женщину, и что тебя мои дети называли папой? Долбаный ты засранец, Соколовский! Хрен тебе, а не благодарность! – и Дагфинн вскочил из-за стола.

– Что ты собираешься делать? Запомни, Ирис не хочет больше видеть тебя! Никогда! Больше не врывайся к ней и не тревожь! – подался угрожающе вперед Федор.

– Или что ты сделаешь, Соколовский? Набьешь мне морду? Что-то я сомневаюсь, учитывая, что ты все эти годы просиживал штаны в офисе. Ну, да ладно, мне и на хер не сдалась женщина, променявшая меня на тебя. Оставь эту вероломную сучку себе! Но от детей я не отступлюсь! Так и знай!

Дагфинн развернулся и вышел из кафе, на ходу набирая Ингмара.

– Да, шеф! – быстро откликнулся парень. – Как отпуск?

– Прекрасно! – буркнул Финн.

– Что-то не похоже по твоей хмурой роже, Финн. Что не так?

– Кончай задавать вопросы. Мне нужно, чтобы ты открыл доступ к моим данным, которые запрашивал Эйсон Соколовский. И даже больше. Я хочу, чтобы ему «случайно» стало известно о моей нынешней личности и работе. Ну, без секретной инфы, само собой. Сможешь это сделать через сеть АСТРА-академии? Но так, чтобы как-то ненавязчиво.

– Обижаешь, шеф! Ненавязчивость и случайная утечка – мое второе имя! Хочешь, типа, заранее представиться детишкам, прежде чем появиться перед ними лично?

– Ну, вроде того.

– Уверен, что это хорошая идея?

– Может, и нет. Но, думаешь, в ситуации, когда ты хочешь прийти к уже взрослым парню и девушке и заявить: «Эй, ребята, я ваш родной отец, который черт знает где болтался столько лет» есть вообще хоть одна возможность сделать все хорошо?

– Тут я не советчик, Финн. Может, мозгоправа спросишь?

– Ну, уж нет! За все эти годы я не позволял никому лезть в мою голову и давать умные советы, и не фиг сейчас начинать. Разберусь сам.

– Ладно, как сделаю – доложу, – и Ингмар отключился.

Дагфинн зашагал к отелю, в котором остановился. Ирис не хочет его в своей жизни? Чему удивляться? Она не хотела его тогда после возвращения, с чего бы чему-то измениться сейчас.

Хотя ему показалось на мгновение тогда, в кабинете, что она смотрит на него с прежним желанием и любовью.

Любовью! Дагфинн фыркнул. Желание, возможно. Как ни крути, в постели у них все было просто крышесносно. Всегда. Каждый раз. Такое не забывается. А женщины на самом деле похотливые сучки, уж кому, как не ему, это точно знать. Так что тому, что Ирис хотела бы с ним еще разок переспать, он бы даже не удивился.

При мысли о том, чтобы еще хоть раз ощутить Ирис под собой или скачущей на нем, тело Дагфинна нагрелось, а из груди вырвался стон. Мгновенный, мать его, железобетонный стояк! Будь она проклята, эта женщина, что причиняет ему такие страдания! Ему срочно нужно трахнуться! Делать это всю ночь, пока его член не будет покрыт долбаными мозолями!

Войдя в холл отеля, Дагфинн огляделся. Он намерен прямо сейчас получить пару порций чего-нибудь убивающего эмоции и разборчивость и снять кого-то, между чьих ног забудется до утра.

Немедленно!

– Ирис, детка… – замялся Федор, отводя взгляд.

– Выходит, давно, – сглотнув, сказала женщина. – Ты вообще хоть когда-то был уверен, что он был мертв, или с самого начала просто морочил мне голову?

– Ирис! Я бы не стал этого делать. Ни за что! – шагнул Федор ближе и протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу.

Ирис отшатнулась, и его рука повисла в воздухе.

– Я считал его погибшим. Все так думали! До того, как повторная экспедиция не нашла его полубезумного на той чертовой планете, все были уверены, что он погиб!

– И как давно ты знаешь, что он жив? – лицо Ирис было бледным, а губы дрожали.

– Его вернули четыре года спустя. Потом еще несколько месяцев на реабилитации в изоляторе.

– Но ты не сказал мне! Знал, что он жив, и не сказал! Почему, Федя? За что ты так со мной? С нами всеми? – голос Ирис сорвался.

– А зачем, Ирис, детка? Ты была не нужна ему! Он о тебе даже не вспомнил!

– Откуда тебе об этом знать? – Ирис замерла, пораженно глядя на мужа. – Ты виделся с ним. Верно? Ты виделся с ним и не сказал мне!

– Не сказал! Ты моя жена, и у нас только все наладилось! А он был почти невменяем тогда! Я не хотел, чтобы ты страдала, глядя на него, Ирис! Ему не было дела ни до тебя, ни до детей! Так зачем мне было говорить тебе о нем?

– Ты не имел права решать все за меня! Не имел, слышишь! Я не давала тебе такого права!

– А я сам взял его, потому что я твой муж и отец твоих детей! Настоящий отец, а не какой-то долбаный донор спермы, которому ты никогда не была нужна! Разве он связался с тобой хоть раз за эти годы? Нет! Разве он был с тобой все это время, Ирис? Нет! Это был я! Потому что я всегда любил тебя, а для него ты была просто развлечением. Постельной игрушкой. Да, ему очень льстило, что ты его так сильно любишь. Марко всегда нравилось, что бабы по нему сохнут. Но ты была для него одной из многих. Просто одним пунктом в списке побед. А для меня ты была самой необыкновенной. Единственной, повторений которой нет!

– В академии ты был таким же бабником, как и Марко! Тебе ли его осуждать?

– Я изменился ради тебя! Изменил всю свою жизнь! А он нет, Ирис. И никогда бы этого не сделал.

Ирис вскочила с постели и пошла к выходу.

– Куда ты? – рванулся к ней Федор, но она отпрыгнула от него, как от зараженного космической лихорадкой.

– Не трогай меня!

– Ты не можешь уйти от меня сейчас только потому, что этот ублюдок вдруг вломился в нашу жизнь!

– Этот ублюдок был твоим другом! – закричала Ирис.

– Был! Вот именно был! Моим другом был Марко Дрэго, а этот мужик уже не он! Неужели ты этого не понимаешь, Ирис? Остановись, черт возьми! Куда ты идешь?