Каждому своё 4 - Тармашев Сергей - Страница 11

Слова генерала всех взбодрили, но длилось это недолго. У генералов был план Росрезерва, и колонна начала двигаться по местности в поисках входа. Почти сразу радиационный фон начал расти, и мы наткнулись на кратер, уходящий глубоко под землю. Через пятнадцать минут бульдозер чуть не упал во второй такой же пролом. Потом снова налетел буран, двадцать минут мы лежали под машинами, ожидая, когда он закончится, потом еще пять выкапывались из-под заносов черного снега и забирались на броню. Генералы развернули колонну в другую сторону, и поиски продолжились подальше от кратеров. Через двадцать минут мы натолкнулись на ваш ров. ЛСУ зацепила его откос гусеницей и чуть не сползла туда боком. Оказалось, что в пыльной темноте черный снег окружающей пустоши сливается с чернотой рва, и его ни фига не видно даже в пяти метрах. Мы дошли до начала рва, заехали в него и добрались до ворот в Росрезерв.

Стало ясно, что кто-то его откопал до нас, но на рацию никто не отвечал, и ворота были подперты обломком бетонного блока снаружи. Значит, сейчас там никого. Мы заехали внутрь, надеясь, что там безопасно, но оказалось, что склады наполовину уничтожены, от былой герметичности ничего не осталось, и радиационный фон там практически такой же, как на улице. Без антирада не выжить даже в скафандрах. А еще имеются хорошо заметные следы чьей-то активности. Тот, кто здесь побывал до нас, забрал всю полезную технику, очистил хранилище противорадиационного снаряжения и вывозит из Росрезерва продовольствие.

Генералы собрали офицерский совет, который пришел к выводу, что продукты вывозит «Подземстрой-1». Они гражданский бункер, по ним не стреляли, поэтому они не пострадали. Из всех противоатомных убежищ, личный состав которых, теоретически, мог добраться до Росрезерва в текущих реалиях, только у «Подземстроя» имеется серьезный автопарк. У остальных такого нет. Тем более что остальные объекты имели военное назначение, по ним стопроцентно наносились удары, и никакая техника уцелеть не могла – все видели, что случилось с нашим ангаром, а ведь мы всего лишь эвакуационное убежище ФСБ, а не стратегический командный пункт. Но следы, которые мы нашли внутри складов, принадлежат не гражданским скафандрам. Это отпечатки стандартной защиты ног, которая применяется в штурмовых комплектах. Такого снаряжения в «Подземстрое» быть не могло, значит, он захвачен какими-то военными.

Сначала все решили, что кому-то из гарнизона какого-нибудь стратегического бункера удалось выжить, но сам бункер получил сильные повреждения и утратил автономность. Уцелевшие смогли добраться до «Подземстроя» и влились в его административные органы. Только непонятно, зачем они вывозят продукты, ведь у них полностью автономное продовольственное обеспечение, и без серьезной причины добираться досюда за пятьсот километров, рискуя погибнуть каждую минуту, смысла нет. Может, у них проблемы с биофермами из-за постоянных землетрясений, если только так…

Но потом наш бывший спецназовец нашел на складе материальных ценностей сразу в нескольких местах отпечатки подошв фотохромных комбинезонов, и генералы объявили боевую готовность. Потому что фотохромный комбинезон – это уже спецназ. А в стратегическом бункере спецназа нет, там воевать не с кем, он под землей находится, в нем высший комсостав осуществляет управление ходом боевых действий. Если только это не секретный бункер ГРУ, эти отморозки любят кичиться своим спецназом и засовывать его во все дыры, где надо и где нет. И вести грязные игры как за рубежом, так и внутри страны. Всем хорошо известно, что у нашей конторы с ГРУ постоянные терки, конкуренция и очень натянутые отношения. Мы самостоятельное ведомство, стоящее на страже законной власти и безопасности страны, а они – придаток к Министерству Обороны. Решить что-либо официально они не могут, полномочий не хватает, поэтому любят использовать всевозможные методики тайных манипуляций, зачастую слабо совместимых с законом.

Эти запросто могли захватить «Подземстрой-1» еще до начала обмена ударами. Один из генералов заявил, что это наверняка именно так и было. Маловероятно, что у ГРУ был бункер рядом с «Подземстроем», о котором ФСБ не знало. Мы – часть правительства, из наших рядов выходят Президенты, мы знаем обо всем. Более вероятно, что ГРУ заранее планировало операцию по захвату «Подземстроя-1» в первые минуты ядерного конфликта на случай, если ядерная война все-таки произойдет. Их высшему руководству хотелось получить безопасное убежище, по которому не станут наносить удары, то есть «Подземстрой-1» идеальный вариант.

И никто не удивится, если окажется, что подобный план ГРУ разработало еще на стадии строительства «Подземстроя-1». Как только из-за ситуации на Шельфе ООН все силовые структуры были приведены в боевую готовность, ГРУ могло скрытно выдвинуть спецназ в район «Подземстроя». Едва стало известно о начале ядерной войны, спецназ захватил гражданский бункер и обеспечил прибытие туда своего высшего руководства. Особых трудностей в этом не было, потому что шла эвакуация, бункер был открыт и принимал людей. А в том, что это был именно незаконный захват, сомневаться не приходится. Шрецкий давно метил в президенты и хорошо знал политическую конъюнктуру. Поэтому держал армейцев на вытянутой руке и тесно взаимодействовал с ФСБ. Личная охрана у него была только из наших, и вообще, Служба Безопасности его бизнес-империи редко брала в свои ряды кого-то из армейских. Поэтому работать с ГРУ он бы не стал.

При этих словах Порфирьев мрачно нахмурился, видимо, вспоминая, как его завернули кадровики Шрецкого при попытке устроиться в охрану «Подземстроя-1».

– Короче, – продолжал рассказ пленный, – разрешение на подобное использование своего «Подземстроя» Шрецкий армейцам никогда бы не дал, тем более ГРУ.

Поэтому генералы решили, что с высокой долей вероятности «Подземстрой-1» захвачен ГРУ и кишит спецназом. Это объясняет отпечатки их подошв. Военных было больше, чем гражданских, то есть это грузчики и солдаты, одновременно исполняющие функции конвоя, потому что гражданские захвачены силой. Тем более что фотохромный комбинезон сильно уступает по радиационной защите скафандру, и никто не будет передвигаться в нем по поверхности в таких условиях. Спецназ везут сюда внутри специализированного транспорта в безопасности, здесь он зачищает объект, дальше в дело вступают хорошо защищенные от радиации бойцы. Росрезерв однозначно зачистили, потому что следов взлома нет, ворота открывались изнутри, а на склонах проломов мы видели несколько тросов, сброшенных вниз. Сейчас добраться до них невозможно, но тогда, когда их крепили, снега еще не было, и проблем не имелось. А внутри складов мы обнаружили несколько трупов людей в снаряжении охранников с огнестрельными ранениями. Это спецназ ГРУ проник через проломы внутрь складов, уничтожил охрану и открыл ворота изнутри.

Транспорта в «Подземстрое» достаточно, отсюда тоже вывезли всю спасательную технику и вездеход на воздушной подушке, а он тут был, информация о нем есть в генеральских файлах. И следы спецназа замечены в единственном складе материальных ценностей, наполовину разрушенном. Явно видно, что оттуда вывезено какое-то оборудование, в том числе спутниковый ретранслятор. Продуктовые склады были почти не тронуты, оттуда забрали количество продуктов, мизерное для двухтысячного населения, на которое рассчитан «Подземстрой-1». Скорее всего, оно требовалось для нужд тех, кто приехал сюда за ретранслятором. А вот их потребность в ретрансляторе как раз многое объясняет. Например, то, что во время штурма «Подземстроя-1» спецназ ГРУ уничтожил внешние системы связи, чтобы администрация не смогла подать сигнал бедствия и сообщить о нападении правоохранительным органам или напрямую Шрецкому. А после окончания обмена ударами им потребовалась связь, как и нам. Все сходится…

– Они нашли трупы тех мужчин, с которыми пришел туда покойный Иван Вахидович, – понял Овечкин. – Они же были охранниками стрелкового тира! Это недоразумение! Они погибли из-за междоусобицы!