Ренегат - Корнев Павел - Страница 4

Изменивший направление ветер закинул в узенькое окошко колючую снежную крупку, и я потер ладонями озябшие щеки.

– Подумать только, клятвопреступник стал императором и святым! – покачал головой сеньор де ла Вега. – Максимилиан был всего лишь наместником Северной провинции, вы ведь знаете об этом? А в итоге он поднял бунт, разрушил Арбес и убил законного наследника Солнечного трона. И даже истинную веру принял лишь из желания заручиться поддержкой черни и остановить народные волнения.

– Династия прервалась в Дни гнева, в Арбесе короновали бастарда. Да и кого волнует, что случилось почти восемь столетий назад? Северная империя не просуществовала и ста лет, внуки Максимилиана растащили ее на королевства, как падальщики растаскивают по костям павшее животное.

Сильвио лукаво улыбнулся:

– Кого это волнует? К примеру, это волнует светлейшего государя – его императорское величество Фердинанда Второго. Иначе он давно бы перенес столицу из Ренмеля. Разделенный город – не лучшее место для монаршего двора.

Ренмель. Святой город и город разделенный. Империи принадлежала лишь левобережная часть столицы, на противоположном берегу Рейга начинались земли догматиков, признававших верховенство Сияющих Чертогов.

– Ренмель – единственное место к западу от Рейга, где ступала нога пророка! Никто не станет переносить столицу из святого для всех ортодоксов города.

– Догматики полагают святой лишь свою часть, ведь Сияющие Чертоги расположены на восточном берегу.

Я посильнее запахнул плащ и, переборов внутреннее сопротивление, произнес:

– Ну мы-то сейчас к западу от Рейга. Какое нам дело до мнения этих раскольников?

Собеседник испытующе посмотрел на меня, вроде бы немного даже поколебался, но все же не смог промолчать и сказал:

– Поговаривают, будто светлейший государь намерен повторно короноваться в Сияющих Чертогах, и корону на его голову на этот раз возложат и архиепископ Ренмельский, и понтифик догматиков Иннокентий.

– Абсурд! – взорвался я, на миг позабыв об этикете. – Нелепая и невозможная выдумка! Светлейший государь не примет власти понтифика, а иначе тот никогда не провозгласит Фердинанда законным императором!

Случившийся семь столетий назад церковный раскол разделил верующих на тех, кто признал догмат о верховенстве наместника Сияющих Чертогов, и тех, кто сохранил верность изначальным традициям. Восток остался за догматиками, запад – за ортодоксами. И пусть войны веры давно канули в прошлое, а на смену им пришли редкие пограничные стычки, отношения между представителями разных религиозных течений оставляли желать лучшего.

Пойти на поклон к наместнику Сияющих Чертогов и обмануть ожидания собственных подданных? Настроить против себя всех ортодоксов разом? Невозможно! Император не безумец и не вероотступник.

Так я об этом собеседнику и заявил. Сильвио в ответ на мои слова лишь ухмыльнулся.

– У всего есть цена, – сказал он столь спокойно, словно речь шла о покупке свиных ребрышек в соседней мясной лавке. – Светлейший государь многое отдаст, лишь бы избавиться от диктата совета курфюрстов. Сейчас князья империи полагают его лишь первым среди равных, а коронация в Сияющих Чертогах докажет всем и каждому, что власть императора идет от самого Вседержителя!

«Если так, то лишь большая удача поможет Фердинанду дожить до коронации», – подумал я, но вслух говорить об этом не стал. Неосторожные слова будто удавка – и моргнуть не успеешь, как она затянется у тебя на шее. Тем более что насчет князей Сильвио ничего нового мне не сообщил.

Власть монарха и в самом деле была далека от абсолютной. Империя напоминала лоскутное одеяло, сшитое из королевств, герцогств, княжеств, марок, графств, церковных земель, вольных городов и рыцарских ленов. Порядок престолонаследия определяли тринадцать князей-выборщиков, и некоторые из этих влиятельных особ относились к правящей династии безо всякого пиетета. Те же герцоги Лоранийские и вовсе никогда особо не скрывали своих притязаний на трон.

И большой вопрос, хватит ли у светлейшего государя решимости одним махом сломать устоявшийся порядок вещей. Усиление императорской власти точно не обрадует крупных феодалов, а духовенство воспримет любую договоренность с понтификом догматиков не иначе как плевок в душу.

Святые небеса! Да о чем тут вообще говорить? Это всего лишь пьяный бред!

Я откинулся на мягкую спинку сиденья, подышал на озябшие пальцы и негромко рассмеялся:

– Сеньор большой шутник. На миг я решил, что вы говорите серьезно. Удивите меня, расскажите о мотивах понтифика. Только не упоминайте о подкупе. Золота в казне Сияющих Чертогов водится с избытком.

– Денег много не бывает, – подмигнул южанин, но настаивать на этой версии не стал. – Да будет вам известно, магистр, что понтифик с юных лет грезит походом веры против язычников Арбеса. Монархи восточного мира не спешат ввязываться в эту авантюру, но участие империи способно их подстегнуть. Никто не сможет остаться в стороне.

Я позволил себе скептическую улыбку и покачал головой:

– Наместник Сияющих Чертогов и его кардиналы – прагматики до мозга костей. Разумеется, они все как один ревнители веры, но идти на уступки империи лишь из желания перебить в пустыне несколько тысяч солнцепоклонников…

– В пустыне?! – взвился де ла Вега. Невесть с чего мое предположение оскорбило его до глубины души, но южанин сумел взять себя в руки и произнес, надменно растягивая слова: – Магистр! Пиратский флот Арбеса господствует в западной части Каменного моря безраздельно. Мимо язычников там не проскочит даже утлая рыбацкая лодчонка. Все торговые суда забирают далеко на восток, идут к портам Золотого Серпа. Келуя, Медьяно, Зальяни полностью контролируют торговлю с Солнечным архипелагом и снимают с нее все сливки. Золото, специи, ткани, рабы… Для вас это на другом краю света, но, быть может, стоит… расширить кругозор?

– Вы правы, сеньор, – примирительно произнес я, размышляя над тем, кому донести о странном попутчике по приезду в Стожьен, – для меня это действительно на другом краю света. Так вы полагаете, его святейшество намерен взять под контроль торговлю с Солнечным архипелагом?

– Его святейшество… – в голосе Сильвио прозвучала нескрываемая усмешка, – просчитывает ситуацию на много ходов вперед. Не удивлюсь, если взятие Арбеса он использует для разведывания сухопутного пути к Берегу Черного Жемчуга. – Южанин недобро усмехнулся и заметил: – В Гиарнии этому рады не будут, монополии на торговлю с дикарями придет конец.

– Города Золотого Серпа потеряют куда больше, – сказал я, обдумывая услышанное. – Если торговый флот пойдет напрямик мимо Арбеса, богатеть начнут порты Западного побережья.

Сильвио остро глянул на меня, кивнул и замолчал, как-то враз перегорев и потеряв всякий интерес к продолжению беседы. Да еще дилижанс дернулся, качнулся и запрыгал на кочках так сильно, что я пребольно приложился плечом о дверцу.

– Ангелы небесные! – невольно вырвалось у меня. – Ради всего святого, зачем мы съехали с тракта?

И в самом деле – экипаж повернул на лесную дорогу, узенькую и разбитую тележными колесами. Ветви деревьев с пожухлой листвой так и заскребли по стенкам и закрепленным на крыше сундукам.

– Кучер разве не предупредил? – удивился южанин. – Перед Стожьеном он собирался заехать в какую-то деревеньку поблизости.

– Будь я проклят! – выругался я. – Стоило дождаться почтовой кареты!

– Стоило, – согласился со мной Сильвио, надел бархатный берет и потянулся к ставне. – Вы позволите, магистр? Я собираюсь вздремнуть.

– Разумеется, сеньор, закрывайте. Смотреть в лесу все равно не на что, а так будет меньше дуть.

За время поездки я продрог до костей и пару раз даже ловил себя на желании выбраться наружу и пробежаться рядом с экипажем. И уже немного жалел, что опрометчиво отказался от великодушно предложенного попутчиком бренди.

Глинтвейн! Как только приедем в Стожьен, непременно пошлю Хорхе за подогретым со специями вином. Корица, мед, изюм, цукаты…