Игрушка из грязных трущоб - Дана Стар - Страница 48

Мне нравиться… Нравиться, черт возьми!

Ох… не могу больше.

В руках Дамира появляется плеть. И мокрая, от собственной влаги попа, получает несколько дерзких шлепков.

Теперь, мои дикие крики слышит весь особняк.

А мне же кажется, что и трущобы тоже.

— Ох… не могу больше! Ты — чертовски горячая сучка! — шлёпает ещё раз, достигая максимальной скорости.

И мы кончаем.

Одновременно.

Живот охватывается диким пламенем, а затем — словно взрывается, приятной дрожью рассыпаясь по всем нервным окончаниям в теле…

Божечки!

Как же это удивительно приятно!

Не знала, что так бывает.

Дамир изливается мощным напором спермы в пульсирующие глубины, перекрикивая мой крик своим.

Пылающая страстью киска, словно тоже вопит, сжимаясь вокруг твёрдого ствола, обмениваясь с обезумевшим штырем сладкими соками.

— Обожаю, когда ты вопишь, маленькая давалка. Когда я, твой Владелец, этому причина. Теперь, ложись у моих ног и спи.

Мужчина, получив желанную разрядку, отталкивает меня в изголовье кровати, а сам, извлекая из прикроватной тумбочки сигару, деловито закуривает. Прямо в постели, удобно устроившись на подушках.

— Отдохни, немножко. А после — щедро отблагодаришь своего Хозяина за дарованное наслаждение.

Всё…

Вот и сказочки конец.

Кто ослушается — тому полный трындец.

***

Не помню, как отрубилась. Ещё бы… получив столь мощный оргазм — мгновенно захрапела, изнеможённая, истощённая, и… по сути, сучка удовлетворённая.

Плевать даже было на то, что ублюдок ноги свои на мои волосы закинул. А сам — так и просидел, покуривая пряную дрянь, да глаз с меня не сводя.

Странно как-то.

Несколько часов проспала, а он — и глаза не сомкнул. Всё шмалил, да задумчиво пялился.

Наверно, упырь чувствовал себя главным доминантном. И его жесть как забавляло девушками обладать. Именно поэтому он поглядывал на меня так, будто на собачонку верную, покорно ютившуюся в его «золотых ногах».

Когда очнулась, то чуть было себя, своими же руками не придушила, вспомнив то, что часом ранее творилось! Вероятно, действие наркотика закончилось, выдернув сознание в чудовищную действительность из мира сладких грёз. Возбуждение, как ветром сдуло. И место возбуждения заняло отвращение, на пару с раздражением.

Странный такой наркотик. Смесь какая-то… Виагры с галлюциногеном.

Первое, что увидела — нечисть самую настоящую.

Ухмыляется ирод бездушный! Вампир эмоциональный!

Наглумился, поди!??

Навряд ли!

Такие, как он, обычно, самые настоящие твари ненасытные. Им всегда мало будет. Ибо болезнь их... неизлечима.

Дамир надменно потягивается, зевает и рот свой поганый открывает:

— Ну как, понравилось, когда мой язык тебя трахал!?

Молчу.

Тогда да. Но сейчас — Нет!

Когда твой язык меня трахал — это была не Я.

Меня подменили.

— Тогда и ты меня ублажи! — ехидно ухмыляется, — Вылижи и моё очко тоже.

Пизд*ц.

Слов нет!

Какое же чудовище…

Неожиданно, меня злость дерёт!

Руками прикрываю обнажённую грудь, бросаю яростный взгляд и тихонько гавкаю:

— Нет. Не буду.

— Что? Не расслышал?! Игрушка, что ты там вякаешь?? — продолжает глумиться.

Тогда, делаю глубокий вдох, а на выдохе, что было мочи выкрикиваю, членораздельно повторяя каждое слово:

— Я. НЕ. БУДУ. ЛИЗАТЬ. ТВОЙ. ВОНЮЧИЙ. ЗАД!!!

О, Боже…

Мне конец!

Теперь, моей грёбанной жизни, сто процентов полный пизд*ц!

ГЛАВА 23.

Через пару недель однотипного жизненного графика, я проснулась с каким-то странным предчувствием…

Как мощная вспышка молнии, разум настигло озарение. Думаю, у некоторых женщин поразительным образом развито чутьё, касательно предстоящих изменений в их теле, связанных с будущим материнством. Именно поэтому, когда я вскочила ни свет не заря, заёрзав на влажных простынях, даже не заметила, как невольно положила руки на живот.

Он был таким тёплым… И от этого тепла на душе щебетали птицы и расцветали цветочные сады.

Вернувшись в реальность, начала вспоминать какое сегодня число и когда последний раз грязные дни были.

Пять дней задержки…

Для моего организма это нормально. Часто случались опоздания на день-пять. Но тут, вдруг, будто оса невидимая ужалила!

Нет!

Невозможно!

Я ведь поклялась не беременеть от главного представителя исчадий Ада!

Поразмыслив немного — вспомнила, что уже четвёртые сутки и ни единой крошки в горло не лезет. Не тошнит, но никакая еда, даже обожаемые кремовые пироги, особенно по утрам, не вызывает аппетита!

Метнувшись в ванную, достала запечатанный тест, (который по велению Верховного и без того делала раз в неделю) и пописала на тоненько палочку.

— Пожалуйста, пожалуйста… Не подведи! Давай, как обычно, одна полосочка! — чокнулась до такой степени, что уже с лакмусовой палочкой разговариваю.

Когда краска полностью растеклась по поверхности теста, я заметила не одну полоску, как обычно… А две.

Твою ж мать…

От переизбытка эмоций, стиснув тест в кулак, моментально на пол шмякнулась. Так и не успев даже трусики на бёдра натянуть.

***

Надеялась, что ещё хотя бы несколько дней поживу нормально, скрывая новость о беременности. Если бы в обморок не шмякнулась.

Прислужница, приставленная Дамиром, моментально заметила меня, бесформенной тушкой распластанную в туалете, обнимаясь с положительным тестом в руках, и тотчас же «радостную новость» Хозяину доложила.

Хозяин же, как пожаром огретый, шальной пулей в больничное крыло примчался, куда меня после обморока перенесли.

***

Слегка подрагивая от ошеломительной новости, находясь в больничном секторе, я лежала на кровати, закрыв лицо ладонями и тихонько поплакивала, ибо знала, что жизнь скоро закончиться. Ведь очень скоро меня, подобно отходам ненужным, попросту на помойку выкинут.

Дамир буквально блистал от бьющего через край счастья. Он гладил мои волосы, целовал влажные от слёз щёки и мурлыкал сладкие речи, которые я, в данный момент, не могла воспринимать. Так как в шоке находилась.

Странно, но узнав о беременности, Дамир заметно преобразился. Преобразились и его коварные глаза, наполнившись странной мягкостью, а черты лица заметно сгладились.

Деспот готов был даже к себе в комнату переселить, дабы лучше заботиться, но из-за предстоящей свадьбы не мог этого сделать. А мне больно было. Больно осознавать, что я лишь инкубатор. Суррогатная кобылка. У которой, сразу же после последней потуги, самое сокровенное выдернут.

Хотела ли я малыша?

Разумеется, да.

Вот только не от такого ужасного человека.

Хотя, за последний год, отношение мужчины заметно переменилось, но я не могла забыть то, какие ужасы он вершил.

Часто, словно только вчера, я видела несчастную Розу, которую напяливала целый армия его верных бесов, и рядом с ней — искалеченного побоями Сатира, которого в грузовик перед казнью запихивали. Не говоря уже о несчастных девушках, прилюдно изнасилованных самым главным варваром и брошенным на растерзание хищным тиграм…

Всё это отчётливо помню, но благодаря сильным успокоительным вынужденно стараюсь не обращать внимания.

***

Контроль за моим наблюдением усилился. Слуги и охрана следовали по пятам. Более того, каждый день снова начал наведываться психиатр, с профилактическими речами против самоубийства.

Оказывается, я находилась на третьей неделе беременности. Тошноты, как таковой, практически не было. Правда, периодически мучило головокружение, на пару с сонливостью и отсутствием аппетита.

Все это время я вела себя подобно послушной зверушки. Мысли о самоубийстве не посещали. Не знаю почему, но не хотела лишать ни в чём неповинного ребёнка жизни. Боялась лишь страшного недуга, передающегося по наследству. Поэтому, каждый день молилась за здравие не родившегося малыша, дабы это проклятье обошло кроху стороной.