Мозговик. Жилец (Романы ужасов) - Браун Фредерик - Страница 37

За всю эту бесконечную ночь ему удалось найти лишь одно решение. Враг теперь стал беспомощным пленником, поскольку от любого хозяина он может избавиться, лишь умертвив его. Значит, теперь у Дока появился шанс перехватить инициативу. Если бы ему удалось ранить и захватить в плен, или просто захватить в плен того хозяина, который может быть использован против него, и сохранять его в живых, чтобы исключить всякую возможность его смерти, тогда враг на время станет беспомощным. А сам он за это время сможет беспрепятственно выбраться в город.

Но вот будет ли у него такой шанс?

Он посмотрел на потолок и, увидев мотылька, вдруг ощутил смутную надежду. Может, это он? Мотылек, конечно, безопасен, но враг мог контролировать его, например, использовать как шпиона.

Он осторожно встал и пробрался в кладовку, закрыв за собой дверь. Там Док принялся мастерить очень грубый сачок для ловли бабочек. Он согнул вешалку в некое подобие кольца. Затем разорвал спальный мешок, чтобы вынуть оттуда кусок марли, служащий в качестве накомарника. Этот кусок марли он ухитрился прикрепить к согнутой вешалке, в результате чего появилось очень приблизительное подобие сачка.

Мотылек все еще кружил. После нескольких неудачных попыток Док все-таки поймал его, стараясь не поранить крылышко. На кухне он нашел коробок спичек и опустошил его; после этого он посадил туда мотылька и закрыл коробок. Мотылек проживет там какое-то время — достаточное, чтобы Док успел убежать в город. Разумеется, если мотылек…

Впрочем, это легко выяснить. Взяв дробовик, он открыл дверь и шагнул наружу. Оглядевшись вокруг, он не увидел ничего подозрительного и опасного. И в небе как будто тоже.

Он глубоко вздохнул и пошел. Сделав несколько шагов, он снова взглянул на небо. Ястреб, большой ястреб взмывал в небо кругами. В следующий миг он нырнул вниз с явным намерением убить Дока, а не просто загнать его обратно в дом.

Док вскинул дробовик и нажал на курок как раз вовремя — ястреб был в восьми или десяти футах от его головы. Он падал со свистом, как управляемый реактивный снаряд. Брызнула кровь, полетели перья, попав ему прямо в лицо. То, что осталось от птицы, врезалось в землю в двух шагах от Дока.

Он бросился к дому. Там он смыл с лица кровь и отряхнулся. Затем открыл спичечный коробок и выпустил невинного мотылька. Идея была неплохая, но, похоже, враг не собирался дать ему уйти так легко.

Долгое время ничего не происходило.

Минуты тянулись, как часы. Он не спал уже более двадцати четырех часов. Его состояние усугублялось тем, что в предшествующие сутки он спал не более трех часов. Большую часть времени он расхаживал от окна к окну.

Ноги его гудели от усталости, и он отдал бы тысячу долларов за несколько минут отдыха, но это было слишком опасно. Он даже не мог себе позволить сесть и откинуться в кресле. Садился он только на подлокотник кресла или валик дивана перед окном гостиной, или на краешек стула на кухне. Время от времени он позволял себе выпить чашечку кофе, но теперь он пил его холодным; он знал, что влияние кофеина ослабляется горячей жидкостью.

Утро вползало в дом. Скоро появится шериф или полиция штата. Мисс Телли не позднее нынешнего утра уведомит их, сообщив, что Стаунтон вчера не позвонил в назначенный час — должно быть, что-то случилось, и Док в опасности.

Да, долго ему не продержаться. Для него становится опасным даже просто сидеть. Он заметил, что глаза закрываются сами собой и держать их открытыми стоит больших усилий. Хотя вообще он не был заядлым курильщиком, но сегодня курил трубку так часто, что у него саднило в горле. Бензедрин — это средство сейчас для него казалось ценнее бриллиантов, но кто же знал, что в отпуске придется бороться со сном?!

Было около полудня, когда он, стоя у окна и не решаясь даже прислониться головой к стеклу, услышал шум приближающегося автомобиля.

Док взял в руки дробовик и открыл дверь, сам оставаясь внутри, чтобы при случае уберечь шерифа или того, кто пришел, от неожиданного нападения.

Во двор въехала машина. Маленькая машина, «фольксваген», в ней сидела мисс Телли, одна.

Он яростно замахал рукой в надежде, что если она повернет и быстро уедет, то…

Но она уже въехала во двор, не глядя на него, поскольку внимание ее было приковано к разбитому фургону и мертвому оленю — от него взлетела целая стая канюков, которых вспугнул шум машины. Мисс Телли выключила мотор прежде, чем взглянула на Дока.

— Мисс Телли! — крикнул он. — Разворачивайтесь и быстрее возвращайтесь в город. Вызовите полицию штата и…

Бесполезно. Он услышал стук копыт — по дороге мчался бык, он был в каких-то ста ярдах. «Фольксваген» находился ярдах в двенадцати от Дока, но тут он подумал о шансе, хотя и рискованном. Если ему удастся ранить быка не убивая, вывести его из строя, скажем — сломать ногу, тогда враг окажется связанным.

Крикнув мисс Телли, чтобы она оставалась в машине, Док выбежал из дома и поднял дробовик. Только бы не ошибиться и хорошенько прицелиться в передние ноги…

Прицел был точен, но от волнения он поторопился. Выстрел попал в цель, но не остановил быка. Он взревел от ярости, изменил направление и теперь бежал прямо на Дока. Когда тот выстрелил второй раз, между ними оставалось не более десяти футов. Выстрел оказался смертельным. Бык пробежал по инерции несколько шагов и рухнул на землю у ног Дока.

Он открыл дверь «фольксвагена».

— Быстрее в дом, мисс Телли. У нас есть минутка времени, торопитесь.

Он поспешил за ней. Дробовик был разряжен. Возле двери Док обернулся и посмотрел вверх. Большая птица кружилась над домом, но она опоздала. Док вошел внутрь и закрыл дверь.

В доме, перезаряжая дробовик, он быстро рассказал ей все, что случилось за прошедшие сутки.

— О, доктор, — сказала она, — если бы только я могла настоять, чтобы шериф… Я звонила ему вчера днем, но он не поверил, что с вами может что-то случиться. Правда, сказал, что приедет. Только сегодня утром я дозвонилась до него снова. Он сказал, что были срочные дела и до завтра он не сможет приехать. По-моему, он решил, что это все игра моего воображения, и время терпит.

— Завтра… — Док печально помотал головой. — До завтра я не дотяну. А если сразу же, как только я засну, он… Лучше было бы вам не приезжать, мисс Телли. Вы теперь тоже в беде.

— А что, если мы все-таки попробуем вырваться в город на моей машине? Я за рулем, вы с дробовиком наготове?

— Один шанс из сотни, мисс Телли. Там, откуда примчался этот бык, могут быть еще быки или коровы; не говоря уж об оленях в лесу. Я думаю, что крупная птица, упав с большой высоты, способна пробить крышу вашего «фольксвагена». Сколько мы продержимся? Ваши соседи заметят, если вы не вернетесь домой?

— Боюсь, что нет. Они знают, что у меня есть двоюродная сестра в Грин-Бее, у которой я останавливаюсь, когда езжу туда. О, если бы я только догадалась позвонить в полицию штата вместо того, чтобы приехать сюда, а я ведь об этом даже не подумала.

Док Стаунтон устало махнул рукой.

— Не вините себя ни в чем, мисс Телли. Первую ошибку сделал я сам, вернее, первые две ошибки. Мне не следовало оставаться здесь той ночью после того, как кот себя убил. Из-за этого мой дом привлек внимание. Да и вчера утром, когда стало известно о смерти Джима Крамера, мне не следовало возвращаться, чтобы собрать свои пожитки. Это была главная ошибка, на ней я и попался.

Он вздохнул.

— Давайте выпьем кофе. Я пил его холодным, но теперь мне есть с кем поговорить, так что могу позволить себе чашечку горячего. Даже могу присесть и попросить вас его приготовить, если только вы будете говорить со мной или я с вами. Может, вдвоем что-нибудь придумаем. Должны придумать.

На кухне он прислонился к стене, пока она поставила кипятить воду для свежего кофе. Говорил в основном он.

— Чужой, — мисс Телли сказала это твердо, когда он впервые упомянул «врага». — Доктор, почему вы не хотите признать, что мы вступили в борьбу с внеземным разумом? Чем же еще это может быть?