Война Волка (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 21

— Но куда он ушел? И куда отправился Скёлль?

— На восток. — больше Финан не мог ничего сказать. — Может, просто пошли в набег за скотом? В большой набег?

— Зимой? Не много сейчас скота на выпасе.

Когда наступала осень и землю охватывал зимний холод, мы забивали скот, оставляли лишь на развод, и большая часть ценных животных стояла бы взаперти, Я опасался, что принял неправильное решение, что нужно не искать монаха-предателя, а спешить назад, в Беббанбург, Но Фрита сказала, что ее мужчины ушли две недели назад, а значит, они уже сделали то, что намеревались, И раз уж мы так далеко зашли, стоит найти монаха со шрамом на тонзуре. Если он, конечно, сюда вернулся.

А значит, мы должны захватить дом Арнборга.

На войне все непросто, хотя в ту ночь, когда мы захватили дом Халлбьорна, судьба оказалась к нам благосклонна. Мы потеряли одного коня, сломавшего ногу в канаве, но больше пострадали только от холода.

Дом Арнборга захватить так легко не удается. Но, по крайней мере, в усадьбе Халлбьорна мы ближе к его дому и, что еще лучше, до сих пор не замечены, Мы находились на земле Арнборга, и никто из его людей не знал, что мы здесь. Однако после того, как мы покинем это поместье, нам больше не скрыться, и надо скакать по замерзшей земле, чтобы достичь дома Арнборга прежде, чем весть о нашем приближении поднимет по тревоге людей, оставленных его охранять. Расспросив Фриту и ее слуг, мы узнали, что дом выстроен за притоком Риббела и окружен сараями, амбарами и крепким забором, а Арнборг оставил гарнизон для обороны. Слуга, который за день до нашего появления возил туда яйца, согласился с Фритой в том, что, возможно, там человек двадцать.

— Или тридцать, господин.

— Может, сорок, а возможно, и пятьдесят. — ворчал Финан, когда мы скакали по окоченевшей земле.

— По крайней мере, он не в римском форте. — ответил я.

Арнборг мог занять старый форт, стоявший дальше вглубь побережья, но, судя по тому, что мы услышали, предпочел жить ближе к устью Риббела, откуда его корабли могли выходить в море и захватывать богатые грузы.

Двадцать воинов — не слишком-то грозный враг, но их преимущество в том, что они укрылись за частоколом, и пусть деревянный забор не так внушителен, как огромные бастионы Беббанбурга, это все же значительное препятствие, поэтому мы мчались во весь опор. Если защитники усадьбы узнают о нашем приближении, то успеют подготовиться, но сели мы появимся неожиданно, половина из них будет греться у очага в доме. Мы следовали по хорошо протоптанной тропе, огибающей многочисленные притоки Риббела, Пересекали соленые болота, продирались сквозь заросли камыша, и вокруг с криком взлетали в воздух стаи болотных птиц. Тысячи белых крыльев в небе не заметить было невозможно, а значит, люди Арнборга уже знают, что кто-то движется по берегу, но с чего им думать, что это враг?

Копыта лошадей разбили тонкий ледок там, где дорога проходила через мелкий ручей. На моем бедре звякал Вздох Змея, по спине ритмично постукивал щит. Мы поднялись по длинному пологому склону, поросшему густым ивняком и ольхой, нырнули под низкие ветви, опять выехали на солнечный свет и увидели усадьбу Арнборга такой, как описывали ее люди Фриты.

Дом был выстроен в очень удачном месте. Здесь изгибался один из многочисленных притоков Риббела, и вода защищала две стороны высокого частокола. На реке стояли три корабля, привязанные к бревенчатому причалу с северной стороны усадьбы Арнборга, которая тянулась южнее, по меньшей мере, шагах в шестидесяти. За стеной виднелись крыша большого дома и скопище других строений — сараев, конюшен, амбаров. Единственные ворота, какие я разглядел — с южной стороны, и они закрыты. Над воротами висел флаг, но этим безветренным утром символ на ткани нельзя было разглядеть. Наверное, над воротами располагалась боевая площадка, поскольку там стояли два воина с копьями, которые некоторое время растерянно глазели на нас, Я помахал им в надежде, что этот жест убедит их в нашем дружелюбии, но один что-то крикнул, обернувшись в сторону усадьбы.

Есть два способа захватить усадьбу, окруженную стенами. Первый, и самый простой — показать защитникам, что нас куда больше, и пообещать им жизнь, если сдадутся. Обычно это работает, но я понимал, что за эту усадьбу придется драться, Арнборг — воин и вождь, и мы знали, что он оставил гарнизон для защиты дома, а значит, воины предпочтут сражаться, а не предать доверие господина. Так что сражение неизбежно, но раз так, я хотел, чтобы оно было кратким.

— Берг! — позвал я. — Ты знаешь, что делать! Действуй!

Я свернул с дороги, отъехал от частокола и погнал Тинтрига через вспаханное поле, где он шел медленнее, Финан и основная часть воинов следовали за мной, но Берг повел одиннадцать самых юных и проворных прямо к ближайшему углу ограды, который, как и остальную часть стены, обращенную к берегу, защищал наполненный водой ров, В нем росли камыши, и это выдавало малую глубину, я даже подумал, что он быстро пересыхает с отливом.

Раб с фермы Халлбьорна сказал, что ров глубиной меньше, чем по колено, и мне оставалось лишь надеяться, что это правда. Человек на боевой площадке снова крикнул и указал на угол, где я увидел барахтающегося во рву коня Берга и самого Берга, цепляющегося за частокол, стоя в седле. Он дотянулся, схватился за самый верх. Мгновение Берг балансировал на фоне ночного неба, потом перелез через стену. Видимо, в углу тоже была площадка, поскольку, стоя там, Берг наклонился и протянул руку, чтобы помочь перелезть следующему, В канаву спускались другие лошади, казалось, это заняло много времени, но, наконец, все двенадцать воинов сумели подняться в седле, перемахнуть через высокую стену и спрыгнуть с площадки на землю.

— Помнишь, когда-то и мы так могли? — Финан осадил коня рядом со мной.

Я рассмеялся.

— Если понадобится, приятель, мы и сейчас сумеем.

— Два шиллинга на то, что ты свалишься с лошади. — сказал Финан, и возможно, он был прав.

Площадка, должно быть, тянулась не по всей длине южной стены, и два стражника с копьями у ворот предпочли удрать, а не сражаться с захватчиками, Я услышал крик, лязг мечей и направил Тинтрига к воротам. Шум в усадьбе стал громче — удары стали о сталь, гневные крики.

— Это я должен был их вести. — сказал я.

— Ну и болтался бы до сих пор на стене. — сказал Финан. — Это работа для молодых дурней, не для стариков вроде нас.

И мои молодые дурни, гордые воины, сделали все как надо. На площадке у ворот появился Годрик и махнул нам, призывая входить. Ворота открылись, я пришпорил Тинтрига и вытащил из ножен Вздох Змея, Нам удалось застать гарнизон врасплох, а теперь мы его за это накажем, Я выгнал Тинтрига с пашни обратно на дорогу, копыта застучали по утоптанной твердой земле, по короткой насыпи, пересекающей неглубокий ров, Я пригнулся под перекладиной ворот и увидел слева кучку бегущих воинов, они собирались напасть на юных воинов Берга, которые, стоя спиной к частоколу, отражали атаку равного числа норвежцев с мечами. Но на большинстве противников не было ни кольчуг, ни шлемов.

Кто-то справа гневно кричал, я развернул Тинтрига, чтобы встретиться с крикуном, и увидел, как на меня несется копье, Я снова дернул Тинтрига влево, и копье пролетело совсем рядом — так близко, что листовидный наконечник вспорол мне правый сапог, Я пришпорил коня в сторону бросившего копье, он снова вскрикнул, и я понял, что это женщина в плотном шерстяном платье, темном меховом плаще и с посеребренным шлемом на черных волосах. Она кричала, чтобы ей принесли другое копье, но было уже слишком поздно.

Мои всадники протиснулись через ворота, опустили копья и атаковали противников Берга, Я увидел, как вонзается в спину копье, как спина жертвы изгибается, подобно натянутому луку, и вдруг норвежцы побросали мечи и опустились на колени, В лужах крови валялась пара трупов, а раненый полз в сторону хижин с волочащимися по грязи кишками.

Лаяла собака. Женщина все требовала другое копье, поэтому я подъехал к ней и плашмя ударил мечом по шлему, а она схватила меня за ногу и попыталась стащить с седла, Я снова ударил, уже намного сильнее, но все еще плашмя, и на этот раз она повалилась на спину, шлем съехал набок, и копна черных волос закрыла ее злобное лицо.