Перерождение (СИ) - "Олника" - Страница 10

Допила я свое молочко, бутылочку выпустила из рук, глазки прикрыла… Не спать! А то пропущу все самое интересное. Ольга наконец отмерла, взяла пустую тару и занялась обычными делами. Наверное, ей это поможет, отвлечет от необходимости стоять под перекрестным огнем.

— Ольга Васильевна, мы можем с Вами поговорить? — это мой папуля подал голос.

— Конечно, Алексей Николаевич. Присаживайтесь к столу. Вам не будет мешать, если я параллельно буду малышкой заниматься?

Вот так-так! Мною будут сейчас заниматься, значит, послеобеденным сном надо пожертвовать. Если уж нянюшка решилась нарушить мой режим, значит ей о-о-очень нужно это, ведь значительно проще держать лицо, когда имеешь возможность отвернуться, отойти, переложить что-нибудь с места на место. И все вроде по делу, знаем мы такие приемчики. Ну вперед! А я помогу, чем смогу.

— Нет-нет! Пожалуйста, занимайтесь! Мне даже любопытно понаблюдать за процессом. Тем более после таких хвалебных отзывов о Вашей методике. Признаюсь, несколько удивлен, приятно удивлен.

— Спасибо. Но откуда?

Ольга уже оттаяла, привычные действия сделали свое дело. Она ловко раздела меня и начала массажные процедуры. Нежные пальцы знали свое дело и привычно скользили по ручкам, ножкам, животику…

Не спать!!!!

— Мир слухами полнится, Ольга Васильевна. Александр Александрович, доктор детского отделения, где Наташа лежала, очень восторженно отзывался как о Вашей методике, так и о ее результатах. Не знаю, откуда у него такие сведения, но он очень рекомендовал прислушиваться к Вам по вопросам, касающимся Маши. Более того, просил Вашего разрешения на посещения и возможности наблюдения за процессом. Так Вы можете мне ответить, откуда у доктора такие сведения?

Ага! Сан-Саныч оперативненько отметился! Вот ловкач!

— Алексей Николаевич!- голос няни зазвенел от обиды, — Я не знакома с Александром Александровичем, и откуда у него сведения, я не знаю. В течение месяца я неотлучно находилась в доме, не писала, не звонила. Я даже свой планшет не привезла, как и было обусловлено в договоре. Вне дома я находилась всего один день, позавчера, по личным причинам.

А на сегодня мой срок договора закончен, и если Вы мне не доверяете, на этом мы можем закончить наши отношения!

Что-о-о!!!!! Как это закончить?! Не хочу!!!! Пора вводить тяжелую артиллерию!!!!

«А-ооо-уууу-ааааа»!!!!- завопила я! Задрыгала ручками-ножками, закрутила головой. Ну конечно, в первую очередь на меня вытаращилась няня. Такого она еще не видела, но быстро догадалась в чем дело. И пока зрители, ошарашенные столь резким моим переходом от тихого блаженного валяния к активным подергиваниям и крикам, приходили в себя, Ольга взяла меня на руки, прижала к себе, тихонько приговаривая мне на ушко:

«Тихо, тихо, моя хорошая. Не переживай, я с тобой, все хорошо. Я тебя не оставлю, все будет хорошо. Мы с тобой сильные, мы стойкие, у нас все будет хорошо….»

Мгновенно перейдя в расслабленное состояние, я замолчала и попыталась обнять свою родненькую нянюшку. Получилось лишь вцепиться ручками в блузку, да прильнуть, тесно прижавшись к ее груди. Но попробуйте, отнимите! Мое!!!

Пока Алексей следил за нами, Наталья потихоньку отступала к двери, и пискнув напоследок, — ну я пойду, — юркнула за дверь. Следом выскочила и тетушка, и мы остались один на один с папочкой. Вот как-то так. А я что! Я маленькая, мне выживать надо, а у них тут Санта-Барбара! Подсунут мне потом вместо Оленьки какую-нибудь клушу типа тетушки, как мне тогда выживать прикажете?! И нет у меня никаких угрызений совести, как-нибудь разберутся между собой, так что, прости, нянюшка, не могу иначе.

Ну и долго мы молчать будем? Алексей пошарил взглядом по комнате, развернулся к столу и уткнулся в расписание, сделав вид, что внимательно его изучает. Несколько минут мы слышали только периодическое хмыканье и звуки постукивания пальцами о столешницу.

— Ольга Васильевна, простите, я не хотел Вас обидеть, — он напряженно всматривался в глаза няни, — Мне будет очень жаль, если Вы решите невозможным продолжение нашего сотрудничества. И я на самом деле не предполагал, что Вы сможете принять мои слова на свой счет. Еще раз приношу свои извинения.

— Что ж… Принимается… И не будем больше об этом. Я предлагаю встретиться с упомянутым Вами Александром Александровичем, думаю все прояснится. И я вовсе не считаю свои методы работы с Машенькой чем-то новым, просто мне очень интересно с ней заниматься и, мне кажется, ей тоже это нравится.

Ольга присела на кресло, развернув его так, чтобы быть к Алексею в полупрофиль. Она все еще держала меня на руках. Вот это повезло! Меня с рождения столько на руках не таскали! И не могу сказать, что это неприятно, напротив, так и привыкнуть недолго!

— Хорошо, согласен с Вами, попробую договориться на завтра.

Ха-ха! Попробует он! И кто бы ему отказал! Тем более Сан-Саныч сам рвется к нам!

— Вам в какое время будет удобно? Допустим вот как сейчас?

— Если можно, или двумя часами раньше, или наоборот. Думаю, беседа у нас займет не десять минут, лучше, если мы не будем нарушать режим ребенку.

— Хорошо, тогда ориентировочно в шестнадцать часов. Это первое.

Второе, по договору. Я хотел бы заключить его с Вами на более длительный период. Допустим, три года?

Ну и ну! Это что же, он в рабыни мою няню на три года хочет? Ну мне-то, конечно, это только на руку, а ей каково? В заключении и без права переписки так сказать! Прямо колония строгого режима! Неужели согласится?

— Простите, Алексей Николаевич, условия договора останутся прежними?

— Я готов увеличить Ваше вознаграждение вдвое… Мало? Втрое?

— Простите, нет, не в этом дело. Как Вы себе представляете возможность прожить в этой усадьбе, пусть в замечательных условиях, но три года без связи с внешним миром? А малышка тоже в заключении будет все три года? Одна среди взрослых? Да и тех по пальцам одной руки пересчитать…

Боюсь, мы вырастим не вполне адекватного человека.

— Мда… Что-то я сегодня немного устал, пожалуй… Придется извиниться еще раз. Я вовсе не хотел в дальнейшем ограничивать Вас никакими условиями, кроме непосредственно связанных с выполнением договора по уходу за ребенком, но все же просил бы Вас не распространяться за пределами дома о наших внутренних делах.

— Безусловно, Вы могли и не упоминать об этом.

Алексей помолчал минутку. Видно же, видно, что уходить не хочется, а о чем еще спросить, не может придумать. Ага, нашлась темка!

— Ольга Васильевна, еще я хотел бы выслушать Ваши замечания и пожелания по обустройству детской комнаты, и, возможно еще что-то у Вас есть по организации занятий, или чего-либо… Ну не знаю, что может быть.

— Простите, я бы перенесла дальнейший разговор на завтра, мы и так сбились с режима со вчерашними событиями, не хочется усугублять ситуацию, Машеньке давно уже спать пора.

Упс! Проговорилась Оленька! У папочки сразу ушки на макушке!

— Что за события?

Ольга устало повела плечами.

— Прошу Вас, давайте все завтра.

— Что ж… до завтра.

Алексей резко встал и покинул комнату. Я перекочевала с рук в кроватку, покинув такое родное тепло. Вот теперь я как никто понимаю младенцев. Да кто же в своем уме захочет поменять такие ласковые, такие живые руки на бездушную постель кроватки! Хотя кроватка у меня тоже замечательная, не буду ее обижать!

Остаток дня прошел в привычном уже режиме. Ольга механически выполняла положенные действия, меняла белье, делала массаж, гимнастику, кормила еще раз и затем купала… Она совсем ушла в себя, иногда окидывая меня таким беззащитным слегка отстраненным взглядом, что мне тоже становилось не по себе. Я сочувствовала ей, но здесь уже ничем не могла помочь. Надо ей самой пережить сегодняшнюю встречу. Сложно что-то у них. Эти «Вы», эти бесконечные «простите». Ну пусть успокоится. Хорошо, что она на завтра перенесла разговор. Я бы, конечно, пережила и еще не один час. Все же не совсем ребенок, и такой «сбой» режима мне на один несуществующий еще зубок. Ну а в остальном, во-первых, ей, действительно нужно прийти в себя, успокоиться. Во-вторых, пусть об отставке ее Натальей, Алексей узнает не от нее, а от Сан-Саныча. Теперь-то точно узнает. Не тот человек, похоже, мой папа, чтобы оставлять без внимания подобные вопросы. Расскажут все, что сделали, и чего еще не успели сделать. А пока отдыхаем. И Оленьке отдых сейчас, пожалуй, более нужен, чем мне. Так что закрываем глазки и делаем вид что спим.