Праздник мертвецов (СИ) - Виланов Александр Сергеевич - Страница 1

Здравствуй, мой дорогой друг. Давай угадаю: ты начал читать дневник с последней страницы. Нетерпелив, как и всегда.

В любом случае, раз ты смотришь на эти строки, значит, наша история подошла к концу, и пришло время расставаться. Эти страницы – моё прощальное послание тому, кто был рядом в трудные минуты и не оставил меня одну, пока последние неприятности не отступили, подарив мне долгожданный отдых. Теперь я в безопасности, и ты, надеюсь, тоже. Используй с умом последний подарок, что я тебе оставила. Надеюсь, когда мы встретимся вновь, меня будет ждать щедрая порция увлекательных рассказов о твоих приключениях.

***

В городе было светло, чисто и тихо, как и в любой другой день. Идиллия, в которой никто никуда не торопится и ни о чём не беспокоится. Ни ссор, ни драк, ни шума. Просто десятки людей, занятых работой или мирно бредущих по своим делам, и нет им дела до внешнего мира с его вечной суетой и проблемами.

Именно такое впечатление создавалось у заезжих путников и торговцев, коим случалось впервые оказаться в Нориаме. И улетучивалось оно ровно в тот момент, когда они сталкивались лицом к лицу с первым – редко вторым, – прохожим. Когда заглядывали ему в глаза и обнаруживали радужку пурпурного цвета, какой никак не могло быть у обычного человека. Когда пробегались озадаченным взглядом по бледной коже и видели ярко выделяющиеся капиллярные сетки всё того же пурпурного цвета, покрывавшие лицо и руки горожанина. Когда обнаруживали клеймо, бесчеловечно выжженное на одной из скул. И когда все они как ни в чём не бывало проходили мимо, не удостоив и каплей внимания человека, уставившегося на них с отвисшей от удивления челюстью.

Они не разговаривали, не шумели и не мусорили. Они не нарушали порядка, да и не нуждались в нём. Эти странные люди просто молча выполняли свою работу, не обращая никакого внимания на окружающий мир.

Нет, они не являлись единственными жителями и хозяевами города. Стражники на воротах выглядели вполне обычными, живыми людьми, заинтересованно разглядывали каждого гостя и были не прочь перекинуться парой слов и полюбопытствовать о новостях из внешнего мира. В стенах города тоже обитало немало обычных людей, вот только днём они были заняты работой, а вечера предпочитали проводить в своих домах, и встретить их прогуливающимися по улицам доводилось не так уж часто.

Дариан был как раз одним из таких людей. Он брёл по улице ленивой походкой, сунув руки в карманы штанов и разглядывая камни мощёной дороги под ногами, временами поднимая голову и окидывая безразличным взглядом серые каменные дома, узкие проулки и человеческие силуэты, проплывающие мимо. Он тоже не слишком жаловал прогулки по городу и в другой жизни с удовольствием отказался бы от них, но по роду деятельности юноше постоянно приходилось, что называется, выходить в свет.

Выходя из переулка на просторную улицу, берущую небольшой уклон в гору, он чуть не врезался в идущего навстречу прохожего, который как раз планировал зайти в тот же переулок, неся в руках закрытый деревянный ящик. Тот остановился, позволяя Дариану пройти и глядя перед собой безжизненным взглядом пурпурных глаз. Призванные – так они назывались – подчинялись некоему внутреннему алгоритму, определяющему их действия в тех или иных ситуациях. Например сейчас, не имея возможности разминуться с другим прохожим, призванному надлежало уступить дорогу. Возможно, он бы мог поступить и иначе, если бы куда-нибудь торопился. Вот только призванные не ведали, что такое "торопиться", и любую возложенную на них задачу выполняли спокойно, размеренно и неторопливо.

Дождавшись, когда Дариан пройдёт мимо, призванный снова пришёл в движение и забрёл в переулок, продолжив свой путь по назначенному маршруту.

– Эй, парень!

Дариан не вздрогнул. Вздрагивать было нельзя. Он не дожил бы до своих шестнадцати лет, если бы не усвоил таких элементарных правил. Сделав как бы по инерции ещё пару шагов, юноша остановился и повернулся направо, а слегка вскинутые брови изобразили заинтересованность. Поняв, что обращаются не к нему, Дариан не стал облегчённо вздыхать – этого делать тоже было нельзя.

В десятке шагов ниже по улице зрелый мужчина в форме городской стражи подошёл к бледному пареньку лет двенадцати, который то и дело покашливал, прикрывая рот кулаком.

– Ты болен? – спросил у него стражник с нотками сочувствия в голосе.

– Ага. Простуда, ничего страшного, – ответил тот. – Как раз от врача иду.

– Не следует в таком возрасте ходить одному по городу, – поучительно протянул стражник. – Где ты живёшь?

– На Улице гвоздик, пятнадцать. Родители сегодня все в работе, а врач живёт совсем рядом, вот меня и отпустили показаться ему.

Парень снова прокашлялся, продолжая стоять перед стражником и ждать его решения. Таковы были законы Нориама – солдаты городской стражи были уполномочены проверять личность любого "нормального" горожанина, который покажется им подозрительным, а также выяснять, куда и для каких целей он направляется.

– Давай-ка провожу тебя до дома, а то ты неважно выглядишь, – наконец решил стражник. Паренёк не стал противиться, и они вместе направились вверх по улице, что тоже являлось обычной практикой для Нориама.

Смотреть на людей не запрещалось, но привлекать лишнее внимание тоже было ни к чему, поэтому Дариан оставил пару в покое и двинулся дальше по своим делам. Перейдя через дорогу и оказавшись в следующем переулке, он подумал про себя, что лучше бы тем, кто откроет дверь пятнадцатого дома на Улице гвоздик, подтвердить, что этот малый – действительно их сын, иначе у парня будут проблемы.

С бездомными в Нориаме разговор был короткий. Они считались мусором и не были никому нужны в этом городе. А вот что всегда было в цене, так это свежие тела для некромантов, неустанно создающих новых призванных. Дариану не доводилось лично наблюдать за самим процессом, но на результаты "призыва" он за свой век насмотрелся вдоволь.

Последний раз это случилось всего пару дней назад. Гилек – шустрый парнишка из их общины – оказался недостаточно шустрым и попался прямо в лапы стражи, когда выходил из фруктовой лавки с котомкой украденных апельсинов. Как и полагалось в таких случаях, в ответ на стандартный вопрос "Где ты живёшь, парень?" он назвал адрес на другом конце города, чтобы дольше добираться, но за всё время пути так и не смог улучить момента для побега.

Когда они постучали в нужный дом, Гилека там, понятное дело, никто не признал, так что оттуда парня сразу проводили в распределитель, или, как он назывался умными словами, "Центр распределения преступников". На самом деле, всё распределение ограничивалось тем, кому из некромантов достанется свежее тело – ведь иных видов наказания в Нориаме не существовало. Там Гилека по-быстрому оформили и продали какой-то именитой некромантке, которая в компании двух своих ходоков утащила парня к себе в особняк.

Никто не пытался его навещать: и Дариан, и остальные члены общины понимали, что Гилека уже нет. С такими вещами некроманты предпочитали не затягивать. Держать в плену живого человека было слишком накладно и ненадёжно: хочет есть, пить, просится в туалет, шумит и, естественно, постоянно пытается сбежать. Поэтому после получения каждого нового пленника некроманты старались провести ритуал обращения как можно быстрее.

Гилека уже нет. Но есть добротные, почти ещё не ношенные башмаки, которые ему на днях удалось спереть из обувной лавки. За ними-то Дариан и направлялся. Одно из главных правил выживания для бездомных гласило: не выглядеть, как бездомный. Щеголять по городу в рваных шмотках, с нестрижеными волосами и неумытым лицом – верный способ услышать заветный вопрос о месте проживания. В тебе всегда должны видеть почтенного горожанина. При взгляде на тебя у стражи не должно возникать сомнений в том, что ты направляешься в школу, возвращаешься домой или идёшь в лавку за покупками, а не присматриваешься к кошелькам, висящим на чужих поясах.