Похищенная, или Красовица для Чудовища (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 43

— Я не совсем точно выразился. Моему отцу Флоранс всегда нравилась, вот он и подумал, что она составит мне хорошую партию, — сквозь зубы процедил молодой человек, явно придумывая объяснения на ходу.

— А ты взял и так легко согласился… Но я всё равно не понимаю, при чём здесь твои сестра и кузина? — заикнулась Мишель снова, даже несмотря на то, что глаза Донегана уже напоминали грозовое небо.

Он сам походил на ненастье. Пасмурный промозглый вечер, от которого так и хотелось укрыться возле затопленного камина. Чтобы прогнать бегущие по коже мурашки и перестать вздрагивать от каждого липкого взгляда. Но такой роскоши — спрятаться от Донегана — Мишель не могла себе позволить.

— Хватит об этом, — отрезал наследник, прервав тем самым тяготивший его разговор. Отвернулся, сосредоточив всё своё внимание на бескрайних владениях Донеганов.

Неудовлетворённая результами беседы, Мишель всё же не рискнула продолжать расспросы и была вынуждена довольствоваться хотя бы тем, что Гален перестал пожирать её глазами.

Они расположились под сенью деревьев в небольшой рощице, у самой кромки протекавшего вдоль неё ручья. Глухое, тихое место.

«Уединённое», — с ужасом подумала девушка, глядя вслед удаляющемуся слуге, которому было велено снести к ручью корзину и дожидаться их в коляске на солнцепёке.

Пока хозяин будет наслаждаться обществом своей «гостьи».

И ладно бы только обществом…

Мишель подняла глаза, сделав вид, что рассматривает пышные кроны, листья которых сплетались у них над головами кружевными полотнами. Затем бросила камешек в воду: бульк, и глянцевая поверхность ручья пошла рябью. Отражение росшего на берегу дерева, как будто являвшееся его продолжением, смазалось, разбегаясь кругами.

А потом всё снова стало прежним. Как и её тюремщик, вдруг вспомнивший, что ему вменяется одаривать пленницу назойливым вниманием.

— Я голодна, — нарушила тягостное молчание девушка и принялась следить за тем, как Гален не спеша достаёт из плетёнки запечённую в вином соусе голубятину, салат из креветок, пирог из сладкого картофеля и столь любимые Мишель пончики бенье в качестве десерта.

Девушка потянулась за кусочком пирога и почувствовала, как пластины китового уса больно впиваются ей в рёбра.

Охнула тихонько и услышала обеспокоенное:

— Всё в порядке, Мишель?

— В последний раз всё у меня было в порядке, когда я была дома, — огрызнулась мятежница.

Она и вправду успела проголодаться и, если бы не тиски корсета, наверняка бы волком набросилась на угощения. А так только откусила от пирога кусочек и подумала, что её скорее стошнит, чем она потеряет сознание.

Впрочем, может, внезапная дурнота как раз и спасёт её от поползновений Донегана, охладит его пыл.

— Дома ты мечтала обо мне, — на губах Галена появилась так хорошо знакомая плотоядная усмешка.

— Дома я не знала, какой ты на самом деле подлец!

Молодой человек придвинулся ближе, пробежался пальцами от локтя к плечу пленницы, заставляя её ёжиться от каждого прикосновения. Легонько сжал хрупкую руку и опалил дыханием нежную мочку уха:

— Ну раз уж я подлец, каким ты меня считаешь, не вижу смысла притворяться дальше.

Мишель замерла, словно парализованная, не зная, как быть: умолять оставить её в покое или пытаться сопротивляться. Почему-то казалось, что одного поцелуя Галену будет достаточно, чтобы окончательно потерять рассудок. Ведь здесь нет Аэлин или Катрины, которые бы внезапно нарушили их «идиллию». Звать слугу не имеет смысла. А больше никто не придёт ей на помощь…

Эта мысль мелькнула прежде, чем Мишель услышала, как где-то поблизости хрустнула ветка. Почувствовала, как напрягся Донеган, словно животное, уловившее приближение охотника.

Гален резко обернулся и, поморщившись, раздражённо выплюнул:

— Ты что здесь делаешь?

Не обращая внимания на исходящего гневом брата, Кейран опустился на край белой в зелёную клетку скатерти. Подмигнул бунтарке, про себя отмечая, что к её собственному, такому сладкому запаху примешивается горький запах страха.

— Решил составить вам компанию. Чтобы малышка Мишель без меня не заскучала.

— Малышка Мишель в тебе не нуждалась и не нуждается.

Девушка сидела, превратившись в сплошной комок нервов, и переводила напряжённый взгляд со старшего брата, воздух вокруг которого разве что не искрился от раздражения, на младшего, обманчиво спокойного. Как Арлинское море, безмятежно прекрасное в ясную погоду и смертельно опасное во время шторма.

— Тебе напомнить о предупреждении отца? — пристально посмотрел на брата Кейран. Так и не дождавшись ответа, а получив новую порцию флюидов гнева, зажмурился, хоть солнце, приглушаемое ажурной листвой, здесь светило мягко. — Ну и чем вы тут занимались без меня?

Гален досадливо скрипнул зубами.

— Ты же к О’Фарреллам собирался, — покосилась на среднего Донегана пленница, втайне радуясь его неожиданному появлению.

С ним сердце если и стучало быстрее, то точно не от страха. И настроение, к удивлению Мишель, начало улучшаться. Столь стремительно, что девушке вдруг захотелось улыбаться. Что она и сделала, подарив свою улыбку Кейрану, получив в ответ такую же, весёлую и заговорщицкую.

На Галена старалась не смотреть, чтобы появившаяся после ненастья радуга не рассыпалась прахом, и она не вернулась в тот самый пасмурный день, с которым в её воображении ассоциировался молодой человек и всё, что его окружало.

— Собирался. Но потом представил, что придётся объясняться с Флоранс и врать ей о том, где потерялся мой брат. Лучше ты сам ей соврёшь при встрече. А я не хочу начинать с обмана отношения со своей будущей невесткой.

— Заговариваешься, — выцедил из себя наследник с таким видом, словно от каждого произнесённого слова у него во рту появлялась нестерпимая горечь, и проводил мрачным взглядом накрытую хрустящей салфеткой тарелку.

Кейран с жадностью накинулся на голубятину, вонзился зубами в мясо и пояснил, жуя:

— Не успел позавтракать.

Позже Мишель сама себе удивлялась, вспоминая время, проведённое на берегу ручья: долго не решалась признаться себе в том, что ей понравилось. Понравилось проводить время с Кейраном. Слушать его порой совершенно глупые шуточки, которые он умудрялся рассказывать с таким задором, что не смеяться просто не получалось. Нравилось замечать, как его рука как бы невзначай касается её кукольной юбки, перебирает складки и снова соскальзывает на скатерть. Нравилось ловить искорки веселья в серо-шоколадных глазах и своё в них отражение.

В конце концов пикник, которого Мишель так боялась, сохранился в памяти приятным воспоминанием. И единственное, о чём жалела девушка, так это о том, что заставила служанку слишком туго затянуть корсет, тем самым лишив себя возможности наслаждаться вкусной едой в зелёной роще на границе владений Донеганов.

У Галена о том дне остались совершенно другие впечатления. Ему пришлось вновь обуздывать свои чувства, терпеть присутствие брата, порой совершенно невыносимого, и снова играть в джентльмена с девушкой, которой хотелось обладать безраздельно.

Но ему постоянно что-то мешало быть с ней. Несмотря на предостережения отца — оставить Мишель в покое, наследник Блэкстоуна уже всерьёз подумывал о том, чтобы увезти Беланже в какое-нибудь глухое место, купить там для неё дом.

Где-нибудь, где её не найдёт никто и никогда. Ни полиция, ни старшие Беланже, ни её бесчисленные поклонники. В числе которых незаметно оказался и Кейран. Спрятать этот дом, их убежище, за завесой чар и своего молчания.

Молодой человек задумчиво усмехнулся. Не такая уж это плохая идея. Благо у него имелись кое-какие сбережения…

Возвращалась Мишель в коляске с Галеном. Кейран, не признававший никакого другого аллюра, кроме бешеного галопа, на сей раз изменил своим привычкам и заставлял своего скакуна двигаться спокойно.

Чтобы лишний раз не злить старшего брата, девушка старалась не смотреть на младшего. Но сама того не желая и даже не осознавая, продолжала исподволь на него поглядывать. Улыбалась, вспоминая рассказанные Кейраном шутки. Почти все даже с большой натяжкой нельзя было назвать приличными.