Подвиг Калгара - Керни Пол - Страница 55

От этого огня сквиггот, казалось, рассвирепел еще больше. Его рев, усиленный эхом арки, ужасал до глубины души. Он с силой раскидывал баррикаду, разбрасывая в стороны укрепляющие балки, будто тонкие веточки. Рокритовые глыбы величиной с лендспидер разлетались в стороны и с грохотом падали, кувыркаясь.

Наконец зверь пробил дорогу. На фоне его исполинской туши Ультрамарины казались карликами. Калгар прицелился в его голову. Заряды штурмболтера царапали и терзали чудовище, отрывая от его морды дымящиеся куски плоти. Один глаз лопнул, но это только сильнее разозлило монстра. Одним толчком он снес остатки укреплений, расшвыряв камни и бетонные блоки на полсотни метров. Баррикада превратилась в обломки. Орки как один торжествующе взревели — наконец-то путь в город был для них открыт.

— Брат Орхан, — сказал Калгар. — Пора. Ко мне, братья. Очистить путь.

Сотни орков под ногами огромного сквиггота перебирались в разрушенные ворота. Зверь, кажется, был сам ошеломлен, возможно, впервые ощутив боль ран. Он стоял, истекая кровью, которая собиралась в лужи под его ногами, и хрипло мычал от боли, мотая своей изуродованной головой.

Калгар с Ультрамаринами разделились на два отряда по обеим сторонам улицы. Продолжая вести смертоносный огонь по оркам, бежавшим под брюхом сквиггота, они залегли в руинах.

Ласелл и его люди сбросили маскировочную сеть с огромного прямоугольного объекта, ринулись в укрытие и заняли огневые позиции.

На дороге стоял приземистый осадный танк «Колосс», а жерло его орудия было наведено прямо на ворота. Он прошел капитальный ремонт и подвергался серьезной модификации за последние несколько недель. Бомбарда на его платформе была перенастроена для стрельбы прямой наводкой. На мостике стоял брат Орхан.

В воксе раздался его голос.

— Все готово. До выстрела три, две, одна…

Звук не раздался, просто наступила оглушительная тишина. Авточувства Ультрамаринов сразу же отключились, так что они не услышали страшнейший гром выстрела. Однако ударную волну ощутили все. Кто-то пошатнулся, кто-то оказался сбит с ног, а остальных она отбросила к стенам близлежащих зданий.

Огромное грибоподобное облако выросло над воротами, всё на сотни метров вокруг заволокло пылью и дымом. Даже высоко вверху на бастионах ополченцев оглушило, ослепило и раскидало, засыпав обломками.

Когда эхо взрыва утихло, включились авточувства Ультрамаринов. Калгар активировал инфаркрасный режим, глядя сквозь темное марево, в котором едва виднелись очертания Ванахеймских ворот. Руны на дисплее шлема мигали янтарным. Он поднялся в полный рост, покрытый пылью одинокий гигант, и побежал к воротам.

Сквиггота разнесло на куски, а на пятьсот метров вокруг входа в город все было залито кровью. Сотни орков сгинули, когда тяжелый снаряд взорвался. На месте взрыва остался широкий дымящийся кратер, вокруг которого пытались подняться на ноги и выбраться из-под груд камней тысячи врагов, визжа и рыча от боли.

Подбежав к барбакану, Калгар остановился у кровавой могилы перед воротами. Их сильно повредило, целые куски отвалились, оголив пласталевую изнанку. Но все же Ванахейм выстоял.

Калгар оглядел бескрайнее поле, на котором приходили в себя от последствий взрыва огромные толпы. Он включил усилители доспеха на максимум.

— Жиллиман! — закричал он, и рев понесся над равниной. Он поднял Перчатки Ультрамара, и, получив полное питание от древнего доспеха, затрещал энергетическими разрядами.

«Ну же, — мысленно воззвал он. — Приди ко мне!»

Глава 23

Ворота уничтожены, — сказал Феннику бледный как полотно лейтенант Ягер. Он снова взглянул на консоль вокса, будто не веря тому, что только что узнал.

Фенник вышел на балкон и выглянул. Шпиль Альфой находился в трех километрах от Ванахейма, но от мощного выстрела затряслись все столы в штабной комнате.

Он знал об этом плане и работал над его воплощением, но сам до конца не верил, что его придется осуществить.

Осознание, что путь в город открыт, потрясло его. Он с трудом переводил дыхание, глядя на равнину вдалеке. Оркам, двигавшимся по ней, не было конца, несмотря на шесть недель резни, которую им устроили.

Седьмая рота Ультрамаринов, должно быть, уже здесь, прямо на пути к ним, но продержится ли город? В считанные часы сопротивление будет сломлено. Даже сам Марней Калгар не смог в этот раз удержать Ванахейм.

— Запечатать шпили, — приказал Фенник Ягеру. Он повернулся к молодому лейтенанту и другим помощникам. Их разговоры тут же стихли, все уставились на него с тем же отчаяньем в глазах.

— Закрыть каждый шлюз, на каждом входе поставить ополченцев. Снимать со стен мы никого не будем, но нам нужно продержаться в этих зданиях как можно дольше. Помощь уже на подходе, господа. Надо только прожить день или два.

— А как же владыка Макграгга? — спросил один из присутствовавших.

— Он сделал свой выбор, и да поможет ему Трон в его сражении. А нам теперь нужно думать о себе. Пошлите сообщение на Калгатт и Минон. Эти шпили тоже нужно запечатать. Если даже орки прорвут оборону стен, мы сможем выстоять какое-то время.

Снова закипела деятельность. Вокс-специалисты склонились над консолями, а другие офицеры помчались собирать ополченцев, патрулировавших улей. Чтобы найти всех в таком гигантском здании, потребуется много времени.

Фенник закрыл глаза. Он надеялся, что Марней Калгар выиграет для них это время.

Вот как прославится Залидар и войдет в историю.

Как место, где погиб Марней Калгар.

Он хотел быть среди них, в гуще битвы. Отдать свою жизнь в таком месте и среди таких людей для воина было счастьем.

Борос, лучший друг Фенника, был там, как и Роман Ласелл, давно лишившийся манер богатого хлыща. Даже адмирал Гленк вызвался сегодня на стену, чтобы принять участие в развернувшемся бою, быть там, когда занавес для них опустится. Фенника потрясло его решение. Они пожали друг другу руки, позабыв о старой вражде.

— А я тут, отрезанный от всего. Закрылся, возможно, зря. Это трусость?

Для тех, кто опишет происходившее здесь, все так и будет выглядеть. Он это прекрасно понимал, но трусом не был. Он чувствовал ответственность, не желая предавать людей, которых возглавлял и о которых заботился. Если это покажется трусостью, так тому и быть. История рассудит.

«Борос, — подумал он. — Сражайся с честью. Пусть твоя смерть будет славной. И прости меня».

Орочья орда на равнине достигла стены и теперь бушевала, словно прибой, бьющийся о скалы. Прислонив лестницы, они пытались подняться, но даже самые длинные не достигали бастионов.

И все же они продолжали упрямо взбираться, поглощенные безумной жаждой резни, которую не могло утолить никакое количество смертей.

Миновал полдень, но смог, висевший над городом, был таким густым, что казалось, битва идет в постоянных сумерках, ибо солнце закрывали черные облака, висящие над Залатрасом и его пределами.

Солдаты на стенах стреляли из лазганов — стволы уже раскалились добела, — бросали гранаты, прятались от ответного огня, оттаскивали своих убитых товарищей. Время словно остановилось. Десять минут казались очень большим сроком, час — вечностью, а заглянуть вперед на сутки никто и не пытался.

Теперь значение имели две вещи: убить врага и остаться в живых, надеясь на удачу в виде спасительных подкреплений или сломленных орков.

Но те не собирались сдаваться. Теперь, когда ворота пали, они, объединенные вождем и поглощенные безумием «Вааагха!», лишились соображения и мчались вперед, забыв обо всякой тактике и не считаясь с потерями, ведомые мрачной волей, заглушавшей даже инстинкт самосохранения.

Под сенью Ванахеймской крепости в проеме рухнувших ворот стоял Марней Калгар с двенадцатью своими братьями, отражая лавину орков, пытавшихся пробиться сквозь строй защитников в город.

Ультрамарины разделились. Калгар, Проксис, Орхан и Матиас сражались в переднем строю, одетые в самую прочную броню и вооруженные мощным оружием ближнего боя.