Щит (ЛП) - Андрижески Дж. С. - Страница 29

Все, за исключением одной, были мужчинами, и насколько мог сказать Ревик, все они старше него, а самому молодому после него было как минимум триста лет.

Единственная женщина прошла по проходу и села рядом с Грентом — единственным видящим во всем самолёте, с которым Ревик до сегодняшнего дня обменялся хоть парой слов. Заметив взгляд Ревика, Грент помахал ему в знак приветствия. Затем он посмотрел на женщину, и выражение его лица сменилось с печали на улыбку, когда она наклонилась, чтобы поцеловать его, приласкать его щеку рукой, а затем вновь поцеловать его.

Затем Ревик заметил характерный знак, вплетённый в структуру aleimi над головами обоих.

Супруги. Интересно.

Ревик осознал, что его разум возвращается к Элли, и сосредоточился на Балидоре.

— Так что это такое? — спросил он. — Куда мы направляемся?

Все веселье Балидора тут же померкло. Он бросил на Ревика мрачный взгляд.

— Расследовать массовое убийство. Своеобразная бомба. Даже несколько, на самом деле. Урон просто феноменальный. Погибли сотни.

Ревик кивнул. Однако он не понимал. Это не объясняло настроя в группе.

— Видящие? — спросил он, взглянув на остальных.

— Дети, — мягко сказал Балидор. — …Это были дети.

Воцарилось молчание. Ревик ощутил узел, скрутивший его грудь. Вместо того чтобы ослабнуть, он со временем сжимался лишь сильнее, словно кто-то схватил его за лёгкое и сжал голой рукой.

— Дети-видящие, — произнёс он. И это не был вопрос.

— Да. Минимум пять сотен. Может, даже семь.

Ревик ощутил головокружение. На мгновение он замер и не шевелился.

— Семь сотен, — его голос звучал словно издалека. — Это подтвердилось?

Балидор кивнул.

— У нас есть фотографии из новостей. Подпольных, само собой. Ни одна из человеческих новостных станций не транслирует это — по крайней мере, пока что. Мы получили информацию от оперативника в Дарджилинге. Некоторые из выживших бежали туда. У нас есть любительская съёмка от команды, которая их подобрала.

— Источник? — спросил Ревик.

Балидор махнул рукой в сторону.

— Неизвестен. Ни одного из идентифицированных тел Териана не находилось поблизости. Они все на счету… те, о которых нам известно, само собой.

Балидор поколебался.

— Существует масса других потенциальных подозреваемых, — добавил он. — В данный момент мы подозреваем месть. В нескольких рабских лагерях под управлением Шулеров случались подобные инциденты, когда мы только начали их освобождать сразу после крушения Пирамиды. Убивают остаток товара, так сказать… в данном случае до того, как их успели идентифицировать через торговые пути и доставить на нашу сторону, — Балидор поджал губы. — …Мои видящие могли стать причиной этого. Ненамеренно, конечно же. Мы только начали исследовать эту зону на предмет слухов о школе.

— Иисусе, — произнёс Ревик по-английски.

Вытерев лицо одной рукой, он посмотрел в окно, когда заработали винтовые двигатели.

Видящий в хвосте самолёта закрыл дверь с всасывающим звуком. Ревик наблюдал, как он запирает её на засов. Затем он пристегнулся в кресле, когда самолёт покатился по грунтовой взлётной полосе.

Тарси шла бок о бок со мной по крутой лесистой тропе. Она не отходила далеко, но позволяла мне самой воспринять запись на её портативном устройстве.

Глядя на изображения миниатюрных изломанных тел, показанных во всей красе и всех тошнотворных деталях плоти без аватара, я ощутила свежую волну тошноты и осознала, что впервые в жизни вижу детей-видящих.

В эти дни беременные видящие обычно отсылались сразу же, как только становилось известно об их положении. Дети-видящие рождались в тайне и отправлялись в школы, организованные как монастыри, вдали от любых официальных поселений. Те из них, которые не управлялись Шулерами, находились глубоко в горах, чтобы помешать работорговцам, и их усиленно охраняли отряды со специальной подготовкой, которых Адипан называл Lokapaala. Это переводилось примерно как «Стражи Мира».

Все это казалось мне немного излишним, пока Вэш не объяснил мне, что каждый здоровый ребёнок, которого обучили работе со светом и «сделали послушным», на чёрном рынке стоило 100–500 тысяч евро. Ещё больше, если они попадали в одну из редких категорий по цвету кожи или рангу видящих, или обладали одной чертой из нескольких дюжин предпочтительных черт — или комбинацией таких черт.

Среди торговцев видящими преобладало убеждение «чем моложе, тем лучше». Девочки стоили дороже мальчиков из-за репродуктивных способностей и якобы «сравнительной покорности» — хотя последнее, честно говоря, казалось мне смехотворным после встречи со знакомыми мне женщинами-видящими. Секс практически всегда выступал значимым фактором при крупных сделках. Большинство покупателей по-прежнему составляли мужчины.

Я прикрыла глаза, вдыхая холодный воздух.

Я невольно гадала, сколько же их осталось. В целом, имею в виду. В настоящее время в живых осталась треть всех детей-видящих? Пятая часть? Десятая часть? Половина?

Комплекс, где произошла массовая бойня, расположен в горах Сиккима, княжества на дальнем северо-востоке Индии. Он называл себя «школой», но записи, которые я видела, показывали камеры сенсорной депривации, ошейники, оковы, железные решётки и признаки проживания в экстремально тесных условиях.

Там содержалось минимум 1100 детей в возрасте от 5 до 25 лет.

Значит, некоторые были совсем маленькими детьми.

После приезда в Индию я кое-что узнала о видящих и их детях. К примеру, видящие не так просто обзаводились детьми, как люди. Дети для них были серьёзным делом ещё до работорговли после Второй Мировой Войны.

На то существовало несколько причин. Непропорционально высокое количество взрослых видящих были совершенно стерильны. К тому же, видящие не могли обзавестись потомством до взрослого возраста — минимум несколько сотен лет.

Теперь, когда продолжительность жизни для всех видящих в целом сократилась, дети-видящие считались объектом общественного интереса. Большинство дипломатических битв, которые вела Семёрка, так или иначе касалось безопасности детей.

Мэйгар как-то раз сказал мне, что детей даже хоронили в гробах взрослого размера.

Я протянула портативное устройство обратно Тарси.

— Мне нужно вернуться?

— Нет, — сложив органический монитор, она сунула его в сумочку, которая висела на ремне, пересекавшем её тело. Она пожала одним плечом на манер видящих.

«Пока что нет. Туда отправится Адипан».

Кивнув, я посмотрела на деревья, стараясь не беспокоиться о том, как долго мы шли или как темно становилось. Мы уже часами брели по этим горным тропам. Солнце садилось между гор впереди нас, и Тарси все ещё не выказала ни единого намёка, что мы приближаемся к пункту нашего назначения.

Однако я не замечала, чтобы она что-то делала с моим светом. Мне не мешали поискать Вэша, Балидора или кого-нибудь ещё.

Я подумывала узнать, как дела у Ревика. Однако не стала этого делать.

Я пока не знала, что ему сказать, и все ещё была не готова к любой эмоциональной реакции, которая могла возникнуть у него после случая с Мэйгаром. Тарси сказала, что все равно сказала им всем оставить меня в покое.

Даже Ревику, сказала она.

Это вызвало у меня разные чувства, и не только облегчение.

Несколько раз мы останавливались, тяжело дыша и глядя на долины, поросшие обильной растительностью, а также на редкие удалённые фермы.

Я попыталась вовлечь её в беседу вопросами, но получала лишь размытые ответы или вообще никаких ответов. Один раз Тарси прижала палец к губам и показала вокруг нас. Я так поняла, что она хотела подождать, пока мы не окажемся в какой-то конструкции.

После этого я оставила её в покое.

В Гималаях царила неподвижность, даже внизу, у подножий. Весна пробиралась в леса и растительность, поднимавшуюся под моими ногами, делала почву под ногами темно-коричневой. Над головой раздался крик, и я подняла взгляд, заметив очередного орла с золотым оперением, который описывал петляющие круги в синем небе. Его тень мелькала среди просветов в темной завесе вечнозелёных растений. Я решила просто быть здесь и забыть обо всем остальном.