Белые розы (СИ) - Карелин Андрей Дмитриевич - Страница 13

Быстро печатаю:

«Нет, я приболела, сегодня дома»

Снова пиликает телефон:

«У тебя есть справка?» — Поднимаю глаза и смотрю на мамку. Она осуждает моё это увлечение гаджетами.

— Ма-а-ам, мне справка нужна, чтобы в институте отметили… — И снова кашляю какой же у меня глубокий кашель, только бы не довести до воспаления лёгких. Я в детстве им переболела, такие больные уколы мне тогда делали; с тех пор я вообще шприцев боюсь.

— А разрешения матери тебе не хватит? — говорит.

— Да-да, — отвечаю ей и сразу пишу Катьке.

«Записка от мамки пойдёт?»

Несколько секунд жду ответа.

«Да, сейчас скину шаблон».

Мне в контакт прилетает файл, я открываю его, а там всего две строчки. «Я, такая-то такая-то, прошу отпустить мою дочь (сына), такого-то такого-то, в связи с семейными обстоятельствами».

«Семейными обстоятельствами?» — пишу.

«Да, — отвечает Катька. — Только так, и никак иначе»

Понимаю: у нас в институте с этим строго.

— Ма-ам, — снова зову я её.

— Ну что ещё? — спрашивает мама.

— Напишешь мне записку, чтобы меня в институте не отмечали.

— Давай листочек и ручку.

Достаю свою сумочку, вырываю из конспекта страничку и протягиваю ей.

— Ручку, — напоминает она. Даю её свою ручку с блёстками.

— Что писать?

Открываю на телефоне файл и диктую:

— «Я, Саваш Ирина Леонидовна, прошу отпустить мою дочь, Саваш Юлию, с занятий в связи с семейными обстоятельствами». Сегодняшняя дата и подпись.

— Это ты Саваш, у тебя фамилия нашего папки, а у меня другая фамилия, — поправляет меня мамка.

— Ну-у-у, это ты будешь потом в институте объяснять, а сейчас надо, чтобы фамилии совпадали, иначе мне очень долго придётся потом доказывать декану, что у нас с тобой фамилии разные.

— Ох, — вздыхает мамаша, — на что только не пойдёшь ради любимой доченьки! Даже снова возьмёшь фамилию твоего непутёвого папашки. — Она улыбается и протягивает мне листок со своей подписью.

— Спасибо, мамочка, ты у меня самая лучшая! — сюсюкаю с ней, как маленькая. Мне кажется, только с ней я по — прежнему чувствую себя ребёнком. Хотя с тех пор, как отец ушёл, мне пришлось очень рано стать взрослой.

— Ладно тебе, — говорит она. — Колись, что за Сашка. Парень твой?

— Да, — стыдливо улыбаюсь и опускаю глаза. — Я же не в монастырь поступила, а в институт.

— А как же Димка? Вы же так хорошо дружили. Он же с седьмого класса портфель за тобой носил.

— Ну, ма — а-ам, с Димкой мы просто друзья.

— Но я — то думала…

— Нет, ты же знаешь меня, если я уже что решила — не отступлюсь. — говорю шепотом, чтобы нас никто не подслушал. Хотя кто может подслушивать в моей собственной комнате? — Он приятный, милый и хороший, но… ты бы видела Сашку!

Достаю смартфон и показываю ей его страничку ВКонтакте.

— Ну-у, этот вообще красавчик! — соглашается мать, листая его фотки. — Как и твой отец, который нас бросил.

— Ну, ма — ам, не надо примерять на меня все свои старые вещи. — По-моему так звучит эта пословица, если вообще есть такая пословица, а не просто фразочка из тупого сериальчика. — Сашка не такой, он не собирается меня бросать. — Мечтательно закрываю глаза.

— Ой, и отец твой был не таким… таким хорошим мне поначалу казался! — вздыхает мать. Нет, она не любительница поныть и попричитать. Она отлично держится. И скорее с улыбкой вспоминает моего сбежавшего папашку. Они даже неплохо общаются. Мамка знакома с его другой женой и сыном. А вот я наотрез оказалась общаться с ними — нет, и всё! Их в моей жизни никогда не будет, и точка! Я принципиальнее, чем мать.

— А если Сашка решит всё-таки меня бросить, я себе лучшего найду. Он что, один в институте красавчик? Да со мной каждый день ребята знакомятся. И где он тогда найдёт себе такую красоточку? — Потягиваюсь на диване и встаю. Краем глаза смотрю на смартфон, пролистываю сообщения от Сашки.

«Люблю…», «Юлечка…», «Любовь всей моей жизни»… ну реально, куда он от меня денется? Даже звучит смешно.

— Есть будешь? — Мать встаёт с кровати.

— Наверное. А что у нас сегодня? — Так сразу я никогда не соглашаюсь.

— Макароны с сыром и с сосисками. То, что ты любишь.

— Тогда — да, — соглашаюсь я. Это реально моя любимая еда.

Надеваю меховые тапочки, накидываю старую драную футболку в каких-то пятнах. Мне ещё только бигудей не хватает для полноты картины. Я по дому хожу не так, как по улице, меня, наверное, кто встретит и не узнает. Невыспавшаяся, ненакрашенная, мешки под глазами и в рванье. Но мне так приятно в этом ходить! Чувствуется какое — то тепло и домашнесть.

Сашка будет в шоке, когда меня такой увидит. Главное — чтобы он до этого момента влюбился в меня окончательно и бесповоротно. От мыслей о Сашке меня отвлекает завтрак. Дымящийся чай из пакетиков в фарфоровых кружечках, полторы ложки сахара (я люблю сладкое), вермишель с сыром и одна толстенная сосиска. Внимательно смотрю на сосиску, и мне становится смешно. Это напоминает мне то, чего я пока ещё не видела. Вживую не видела, в интернете этого добра, сколько захочешь, на любой вкус. Но реально интересно, как это в жизни.

— Чо лыбишься? — улыбается мне мать.

— Сашку вспомнила.

Она смотрит на меня, а я кручу пред лицом сосиску, и мы вместе начинаем смеяться.

— Как же ты у меня быстро выросла, доченька!

— Только не надо сейчас рассказывать, как ты меня рожала: я же всё-таки кушаю.

— Кушай, Юлечка, кушай! — улыбается мать, целует меня в лоб, будто температуру проверяет, и выходит из кухни.

А я опять в своём телефоне. На все сообщения нужно ответить, всем друзьям лайки поставить. Узнать, кто ещё мне звонил и писал.

Вот на фотке, где я снизу снята в коротенькой юбочке, кто-то лайк влепил, очередной, их там уже пару тысяч и каждый день добавляются. Наверное, надо будет убрать эти фото из контакта, когда мы с Сашкой вместе жить начнём. Или пускай все смотрят. Всё-таки не хочу, чтобы на меня другие парни пялились. Или хочу? Не могу определиться со своими мыслями. Одна сторона меня тянет в разврат, другая одёргивает.

Думаю про свою маму. Говорят все девочки, так или иначе, на свою мать похожи. Что-то в этом есть. Мама всю жизнь одинока — вот в этом мы как минимум отличаемся. У меня всегда была куча друзей, одногруппники меня любят, даже девчонки ко мне хорошо относятся. Не завидуют. Ну, может, самую малость. Честно говоря, я иногда сама себе завидую, какая я получилась идеальная. Если бы папка знал, что у него такая дочурка вымахает, никогда бы из семьи не ушёл. Но про его родню я даже думать не хочу. Сводный братик… я даже не знаю, как его зовут. Хоть папка со мной и не общается, но с матерью частенько в скайпе зависает. Даже денег выслал мне на институт.

Конечно! Десять лет мною не интересовался, а теперь вдруг нужна стала! Не удивлюсь, если этот… не знаю, как его ещё назвать… на свадьбу нашу с Сашкой заявится. Нет, его там не будет. Я — против. Про свадьбу я пока Сашке не говорю. Я всё в себе держу, шифрую, так сказать. Просто заговори я про свадьбу на второй неделе отношений, он решит, что я какая-то странная. Ещё имена детям предложила бы выбрать. Лично мне имя Артур нравится. Всё — никаких имён детям, никакой свадьбы, пусть он предлагает, пусть сам меня добивается, как во всех нормальных парах. Просто мне иногда кажется, что я слишком легко ему досталась, без борьбы совсем.

Мы с ним вообще забавно сошлись. Нас только по группам разделили, и я его в аудитории заметила. «Симпатичный», — подумала я и решила не заморачиваться. Я ещё тогда не знала, что я самая красивая девчонка на всём потоке, а может, и во всём институте. Просто я других тогда ещё не видела. А на следующий день, он проходил мимо и сказал: «Привет», а я не ответила — просто стояла и глазами хлопала, как дура. Это вслух я себя красавицей считаю, а про себя я знаю, что я та ещё дура, и стервой могу быть, и вообще характер у меня невыносимый. Посуду бить обязательно буду. И вены резать, хотя до этого, надеюсь, не дойдёт.