Дело о перстне с сапфиром (СИ) - Орлова Тата - Страница 32

- В жизни случаются и более странные вещи, дорогой Александр Игоревич, - мягко заметила матушка.

- Как продвигаются дела в приюте? - обратилась я к Матильде - супруге Маркони, заметив напряжение в брошенном на Елизавету Николаевну взгляде сидевшего напротив нее Фариха.

- Открытие через декаду, - улыбнулась она мне своей светлой, жизнерадостной улыбкой, - а кажется, еще столько не сделано....

- Это только кажется, - подбодрила ее матушка. - Ремонт в здании закончили вовремя, мебель завезли, персонал подобрали. Осталось добавить уюта....

- Тогда мне все понятно, - легко засмеялась я, точно зная, какие последствия таила в себе невинная фраза.

Оборочки, рюшечки, статуэтки, развешанные по стенам милые глазу картины, ковры на полу и гобелены на стенах. Спальные и игровые комнаты, столовая, гостиные, мастерские....

Матушка считала, что дом хоть и сиротский, но все равно дом. В нем должны жить тепло, любовь и взаимопонимание....

- Вы - удивительная женщина, - неожиданно произнес Шуйский, заставив меня оборвать смех.

- Полноте, граф, - легко отмахнулась матушка. - Для мужчины воспитать приемного ребенка еще более неожиданно, чем для женщины открыть приют.

- Это был обмен любезностями или колкостями? - наклонившись к Северову, громким шепотом поинтересовалась я.

Матушка вроде как обиженно фыркнула, Шуйский посмотрел на меня с любопытством, Фарих качнул головой, словно говоря, что в помощи не нуждается.

Может быть и так, но вот это... похожее на флирт, за месяц до свадьбы мне совершенно не нравилось.

- Что? - вполне искренне удивился князь, повернувшись ко мне. - Прошу меня простить, кажется, я задумался.

- Я всего лишь хотела узнать, понравился ли вам паштет? - скрыв под полуопущенными ресницами опасный блеск, спросила я.

В том, что он меня не только слышал, но и понял подоплеку вопроса, я не сомневалась. Как и в том, что решил не принимать в данном случае ничью сторону.

Похвальный выбор... который меня не устраивал.

- Мне показалось, что ему не хватало перчинки... - добавила я, не дожидаясь ответа.

- Господа, - поспешила вмешаться матушка, - я предлагаю пройти в каминный зал. Кофе подадут туда.

Первым поднялся Северов. Дождался, когда я отложу салфетку, подал мне руку:

- Вы позволите?

- И все-таки ему не хватало перчинки... - удрученно протянула, опираясь на его ладонь. - Вы давно знакомы с графом? - подмигнув наблюдавшему за мной Маркони, поинтересовалась я у князя.

- Достаточно для понимания, что он за человек, - ведя меня к выходу из столовой, ответил Северов. - Настя....

- Хочешь заключить перемирие? - добавила я недовольства голосу. Вроде как, такой поворот событий меня совершенно не радовал.

- Возможно, мы ошиблись в отношении Ока и Саида Амар Каира.

- Ошиблись? - сменила я интонации. Оглянулась назад, тут же пожалев о том, что сделала.

Граф и матушка.... Я не могла не признать, что он... похожий на затаившегося зверя, подходил к независимости Елизаветы Николаевны больше, чем несколько холодноватый, полный внутренней самодостаточности глава Департамента.

- Мы не нашли подтверждения, что принц прибыл в Марикард именно за Оком.

- Связали два не имеющих друг к другу отношения события, - понимающе кивнула я.

Коллекционер артефактов, не состоявшийся создатель и творение, к появлению которого он мог иметь самое непосредственное отношение. Не получи других данных, я бы, как и они, соотнесла те, что были, самым простым способом.

- И что заставило вас так думать? - чувствуя к Северову определенную благодарность, уточнила я, сожалея, чуть путь был столь коротким. Еще несколько шагов и разговор предстояло прервать, возвращаясь к светской болтовне.

- Око вернулось в Ровелин, - Северов положил ладонь на мою руку, лежавшую на его локте. Чуть сжал. - Информацию подтвердили два источника.

- Тебе не кажется это странным? - остановившись, посмотрела я на замершего напротив князя. Встретила взгляд Шуйского, который вел матушку, ответив прищуром, который вполне мог сойти и за объявление войны. - Око появляется вместе со следующим из Вероссии курьером и вновь теряется, как только исчезает дипломатический футляр. Причем, пустой, если верить вашим заверениям.

- Совпадение, - коротко бросил он.

Прозвучало совершенно спокойно, но я только усмехнулась.

Совпадение?! Так я ему и поверила?!

- А то, что граф буквально следовал за курьером, тоже?

Нас обходили стороной. Граф и матушка. Фарих с Матильдой Маркони. Сам Маркони....

Еще не больные черной лихорадкой, но уже зараженные ею....

- Это не имеет отношения к расследованию смерти бывшей фаворитки... - князь так и не отпустил моей руки, словно заявляя, что вот это... похожее на противостояние, тоже не имеет отношения к главному.

- В чем я совершенно не уверена, - закончила я, используя его же интонации.

- Настенька... - уже освободившись от опеки Шуйского, позвала меня матушка. Стояла у двери каминного зала рядом с Петро, который олицетворял незыблемость нашего дома.

- Одну минуту, - повернувшись, нежно улыбнулась я ей. - Кстати, а почему Саида Эльар Амар Каира называют Черным принцем?

Пауза была короткой. Мой вопрос Северов счел более безобидным, чем все предыдущие.

- Эльар Амар Каир признан вождем одного из племен на юге степи, - как-то... пронзительно вздохнул он. - Его называют Черным, за ритуальные обряды, обставленные в темных тонах. Принц старается держаться от них подальше, но отец не лишил его официального положения наследника.

- Дважды отступник... - вспомнив наш со степняком разговор, задумчиво протянула я.

- Это ты о чем? - нахмурился Северов, прекрасно понимая, что мне тоже есть, что от него скрывать.

- Нас ждут... - ласково улыбнулась я и потянула за собой.

К матушке. К похожим на острые клинки словам. К... мягкому уюту, которого не могли испортить ни Северов с Шуйским и их секретами, ни явно скрывающий за собой какой-то тайный смысл флирт матушки, ни яркое, ничем не затмеваемое счастье четы Маркони, на фоне которого наше с Даниилом хождение вокруг да около, выглядело особенно глупым.

***

Это утро не наступило неожиданно. Оно пришло точно по часам и именно тогда, когда я почувствовала себя хорошо отдохнувшей.

Наверное, именно поэтому мое настроение вполне можно было назвать благодушным. Или, хотя бы, не несущим в себе желания поставить на место одного зарвавшегося князя вкупе с одним не менее самонадеянным графом.

- Матушка... - наклонившись, поцеловала я Елизавету Николаевну, которая, сидя у стола в малой гостиной, дожидалась меня к завтраку.

- Егоза, - перехватила она меня за руку, не дав отстраниться. Прижала мою ладонь к щеке, мягко вздохнула: - За ужином ты была великолепна.

- Все для вас, матушка, - с великосветской чопорностью склонила я голову. Роль не довела до конца - задорно улыбнулась. Когда Елизавета Николаевна отпустила, устроилась напротив. - Мне показалось, гости остались довольны.

- Особенно некоторые из них, - кивнула она, взглядом показав Любочке - старшей горничной, что она может разливать чай.

- Это вы о ком? - приподняла я бровь. - Северов? Шуйский? Матильда? Или, может, Фарих, на глазах которого вы, матушка, оказывала внимание другому мужчине?

- Ах, деточка, - улыбнувшись, легко отмахнулась от моих претензий Елизавета Николаевна.

- Хотите сказать, что все совсем не так, как выглядело? - поблагодарив Любочку, положила я на колени салфетку. - Матушка... - протянула восторженно, озаренная идеей, - надеюсь, среди поручений, с которыми граф прибыл в Марикард, не было предложения вернуться в Ровелин, переданного от имени императора Владислава?!

- Ну... - она неоднозначно повела плечами, - пока еще не категорично, но уже настойчиво.

- И что вы? - вот теперь я нахмурилась.

Больше всего на свете матушка чтила свободу. Не ту, которую мог забрать любимый и любящий мужчина, другую, в которой она сама могла определять, как, где и с кем ей жить.