Лунная кошка (СИ) - Пономарь Ольха - Страница 24

— Не бывать тому! — зло крикнул Ниргулан, — чтобы мы, земляные волки, да гномам продались? Да скорее небо треснет!

— Подумайте, князь, дело-то выгодное, подумайте, отринуть всегда можно. А вот что будет после войны? Одному Тёмному известно, — тоже повысил голос посетитель, но князь уже сделал знак своим воинам и те вежливо, но настойчиво сопроводили гнома на выход.

Какое-то время вожак молчал, я чувствовала терпкий запах его злости.

— Идите сюда! — раздался голос князя. Мы с Фарсеем подошли ближе, — ты, — указал он на пастуха, что решил ты?

— Я остаюсь, но прошу тебя, Ниргулан, дать мне работу по силам, невмочь мне уже бездельничать.

— Мы испытаем тебя, и решим, чем ты будешь заниматься. Что ты делал до войны?

— Учил медвежат первому перевороту и выживанию в лесу.

— Что ж, хорошее занятие, займёшься нашими волчатами?

— Возьмусь, коли не шутите, — Фарсей просиял. А князь посчитал аудиенцию с ним законченной. И пастух радостный отошёл к двери.

— Что ты решила, Перра? — снова произнёс Ниргулан, — подойди ко мне..

С меня не убудет и я подошла к креслу ближе:

— А что я должна решить? Здесь я в твоей власти, князь.

— Ты права, — задумчиво продолжил он, — в моей власти. Но прежде чем явить свою волю, я хотел узнать твои мысли.

— Ты знаешь, я мечтаю найти свой клан. И быть свободной.

— Похвальное желание, но трудное. Я хочу тебе помочь. Ты видимо уже заметила, что у нас мало женщин, последнюю половину века, мальчиков рождается втрое больше девочек. Да, не все мальчики доживают до возраста битвы, но и тогда перекос в сторону мужчин остаётся. Нам не хватает самок, не хватает матерей для наших детей, жен для наших мужчин. Приходится смешиваться с другими кланами и даже с другими видами, благо наследование идёт по отцу. Но сила дара тогда безвозвратно уменьшается от поколения к поколению.

— Зачем ты это говоришь, князь? — с лёгким раздражением спросила я, уже понимая куда он клонит.

— Имей терпение, Перра, — в голосе мужчины прорезались стальные нотки, — нам нужны самки, я хочу, чтобы ты выбрала себе мужа среди моих людей. Ты нравишься моему Дружиннику Корлу. Он сказал, что не против взять тебя в жены.

— Я не девственна, — несколько ошарашено сказала я, выискивая вежливую причину для отказа.

Князь сжал губы:

— Это не беда, дело ваше: твоё, да будущего мужа. Не думаю, что это будет препятствием. Моим воинам нужна опора, а не испуганный ребёнок, в качестве жены.

— Я не хочу замуж, — немного мрачно ответила я оглядываясь на стоящего в отдалении Фарсея, — мое слово здесь считается?

— Перра, пока ты под моей защитой — считается, но если меня убьют, ты останешься без всего. Запомни, здесь ты чужая, даже, если ты проживешь с нами всю оставшуюся жизнь. Ты была в плену у эйров, значит точно не надёжна. А будучи замужем за одним из нас ты будешь под защитой. За тебя будет отвечать твой муж и никто дурного слова не скажет.

— Я не просто была у эйров в плену, я была личной айкой дора, — немного пафосно сказала я. Дура, нашла чем гордится, но я очень надеялась, что хотя бы этот факт отпугнёт потенциальных кандидатов в мужья. Вышло совершенно не так, как я рассчитывала.

Нургилан открыл рот, будто хотел что-то сказать, закрыл его, помолчал и, наконец, глухо изрёк:

— Это совершенно меняет дело, личная айка — клеймо на всю жизнь, я не вправе решать твою судьбу — ее решит наместник.

Князь сделал знак рукой и его воины, ещё недавно вроде бы мечтавшие жениться на мне, взяли меня под белы рученьки, обыскали, нашли лишь тонкий стилет и ожидали дальнейших приказов.

— Извини, Перра, ты слишком ценна, чтобы оставлять тебя здесь. Завтра ты отправишься в столицу.

— А если я не желаю, — с трудом сдерживая себя от переворота, спросила я.

— Это не зависит от твоего желания, думаю, что наместнику будет интересно взглянуть на личную айку одного из сильнейших доров. Ты же была рабыней Лоргана, не так ли?

Я промолчала, смерив князя презрительным взглядом, но этого прожженного волка такой мелочью не пронять, он лишь усмехнулся в ответ.

— Конечно, Лоргана, он единственный с востока не имел личной рабыни. Из какого ты клана? Мы толком так и не познакомились, ответь мне, какой клан ты покрыла позором?

— Я не из этого мира, Ниргулан, я одиночка, хотя мои корни отсюда.

— Что ж, это делает тебя более уязвимой, потому что иначе за тебя могли вступиться соплеменники, а так ты никому не нужна.

Я обвела зал взглядом — убежать не смогу, да и куда бежать-то, обратно к эйрам? Раз перевертыши меня не приняли. Или все же рискнуть?

Держащий меня за правое плечо воин предупредительно стиснул его, рассеивая все крамольные мысли о побеге. Силы не равны, очень. Одна надежда, что наместник будет более лоялен к неприкаянной кошке.

Фарсей растерянно смотрел на то, как меня уводили, краем глаза я увидела как он кинулся к князю и споро заговорил, я слышала лишь отрывки фраз:

-.. не шпионка…. против воли…. отпустите…

Дальнейшие слова потерялись с расстоянием, отделившим меня от дома князя.

Как ни странно привели меня к Мари, и двое воинов остались сторожить окна и двери, лишая меня шанса сбежать.

— О, Перра, ты вернулась, — подняла голову со слезившимися глазами, хлопотавшая возле нещадно чадившей печи хозяйка, — ну, расскажи, что князь решил, за кого ты пойдёшь замуж?

Она чиркала спичкой за спичкой, но влажные дрова не хотели загораться. Я шевельнула запястьем — магический огонь весело защелкал, выжимая из дерева влагу и создавая атмосферу уюта.

— Откуда ты узнала про замужество? — напряжённо спросила я.

— Так это и зайцу понятно, раз сам князь вызвал женщину, значит нашёл ей хорошего мужа. Он старается создавать крепкие пары для сильного потомства.

— Я отказалась от подобной чести, — отвернулась я к окну, там как раз мимо медленно прошёл княжеский дружинник.

— Ты что?! — ошарашено переспросила Мари, — ты в своём уме? Князю не отказывают, это раз, он действительно радеет за клан, это два, скажи мне почему?

— А почему ты не замужем снова? — ехидно парировала я, — ты в детородном возрасте, траур по мужу уже закончился, где твой жених?

Мари зарделась:

— Я не хотела рассказывать, чтобы не сглазить, есть у меня любый, ты его даже видела, он оружейник местный, хотим свадебку сыграть по осени.

— Рада за тебя, — сказать на подобное мне было нечего.

— Перра, что случилось? — голос вдовы стал серьёзен и тих.

И тут со мной приключилась истерика, я громко втянула воздух в нос и начала говорить, постепенно усиливая голос, под конец, я почти кричала:

— Да, что со мной могло произойти? Я же Пернима, счастливая! Только моих родителей изгнали из Тёмного мира, а в Светлом их нашла инквизиция и уничтожила. Я росла сиротой, не ведая, что я оборотень, а когда я узнала об этом, инквизиция принялась за меня. Два года, Мари, два года постоянного бегства, удушающей тоски и страха. Пока один несносный эйр не решил сделать меня своей личной айкой, естественно, не спросив моего согласия. А когда я все же сбежала от него к своему народу, то оказалось, что здесь я всегда буду чужой и интересна только лишь как самка, рожающая потомство или потенциальное оружие против эйра. Вот что случилось!

Я рухнула на скамью, ощущая, что лицо обжигает что-то горячее. Провела по щеке и ощутила влагу, я так давно не плакала, что не сразу поняла, что со мной.

Мари молча присела рядом, обняла меня и погладила по спине:

— Перра, у нас имя даётся матерью, только она знает судьбу своего ребёнка, ты будешь счастлива.

У князя слова с делом не расходились, рано утром, по холодку он и все те же двое, уже знакомые мне воины, уже седлали четырех среднего роста лошадок.

— Оборотом не надёжнее ли будет? — спросила я лишь затем, чтобы рассеять утреннюю хмарь и понять, что не чудится мне то, а истинная реальность.