Завидный жених - Д'Алессандро Джеки - Страница 32

• Предыдущая
• 32/75
• Следующая

– Входи, Эндрю.

Тот вошел и закрыл за собой дверь, неторопливо пересек комнату, ступая по мягкому багровому, с золотом, персидскому ковру и остановился рядом с подносом, на котором стоял графин с бренди.

– Судя по твоему виду, тебе не мешает немного взбодриться. Налить тебе?

– Я уже сам о себе позаботился, – сказал Филипп, кивнув на бокал, стоящий на столе.

Наблюдая за тем, как Эндрю наполняет свой бокал золотистой жидкостью, он мысленно вел обратный отсчет: пять, четыре, три, два, один...

На счет «один» Эндрю заговорил:

– Похоже, этот вечер не оправдал твоих ожиданий.

– Напротив, я считаю, что оркестр был великолепен.

– Я не имел в виду музыку.

– Ах да, кухня у них действительно не очень хороша, и порции слишком маленькие, но поскольку я не был особенно голоден, меня это не огорчило.

– Я не имел в виду пищу.

– Вино было превосходным...

– При чем здесь вино? Ты, черт возьми, прекрасно понимаешь, что я говорю о мисс Чилтон-Гриздейл. – Эндрю поднес к губам бокал. – Куда это вы с ней пропали так надолго?

– Вы беспокоились о нас?

– По правде говоря, не очень. Твоя сестра проявила некоторую озабоченность, но я заверил ее, что вы с мисс Чилтон-Гриздейл, несомненно, обсуждаете план кампании по поиску невесты, а затем, с присущим мне блеском и остроумием, занял ее беседой, и она не вспоминала о вас до тех пор, пока вы не вернулись... в несколько растрепанном виде, должен заметить.

– Вечером было довольно ветрено.

– Ну конечно! Я и не сомневаюсь, что именно из-за ветра губы мисс Чилтон-Гриздейл покраснели и припухли, атвой галстук оказался завязан совсем не тем узлом, что в начале вечера.

Филипп почувствовал неловкость и запоздалую тревогу. Черт возьми, конечно, нельзя было целовать ее в таком людном месте, хотя бы и в самом темном его уголке. Он и так уже нанес достаточный вред ее репутации и меньше всего хотел усугублять его.

– Ты думаешь, кто-нибудь, кроме тебя, заметил это? – спросил он с тревогой. – Может, Кэтрин?

– Нет. Вы оба выглядели вполне невинно, когда присоединились к нам. Я заметил подозрительные знаки только потому, что специально искал их. Не подумай, что я хочу вмешиваться в твои дела, Филипп. Я просто хочу помочь. Я же вижу, что ты сбит с толку.

Филипп задумался, медленно потягивая бренди и чувствуя, как оно согревает горло. Возможно, Эндрю и правда поможет ему. Отговорит от этого неразумного увлечения женщиной, которую он едва знает.

– Эта женщина, которую... к которой ты неравнодушен... как долго ты был с ней знаком, до того как догадался о своих чувствах?

Эндрю невесело усмехнулся:

– Ты, наверно, хочешь, чтобы я ответил, что знал ее несколько месяцев или даже лет, что моя любовь развивалась и крепла постепенно, но все было совсем не так. Скорее это напоминало удар молнии. В то самое мгновение, когда я увидел ее, она подействовала на меня так, как никто и никогда до этого. – Эндрю не сводил глаз со своего бокала, а голос его звучал отрывисто и почти зло. – Все в ней очаровывало меня. Каждая новая черта, которую я узнавал, только углубляла мое чувство. Я хотел ее до боли, до отчаяния и не хотел никого другого. – Он поднял глаза и попытался улыбнуться, но глаза по-прежнему оставались мрачными. – Ты не представляешь, сколько раз я желал безвременной кончины ее мужу.

– А если бы твое пожелание сбылось?

– В этом случае ничто бы не остановило меня. Она стала бы моей.

– А если бы она не ответила на твои чувства?

– Так вот что смущает тебя! Ты боишься, что мисс Чилтон-Гриздейл не отвечает на твои чувства? Ты ошибаешься, если так думаешь. Конечно, она прекрасно владеет собой, но, несомненно, она к тебе неравнодушна. А отвечая на твой вопрос, скажу, что если бы женщина, в которую я влюблен, не разделяла моих чувств, я стал бы ухаживать за ней.

– Ухаживать?

Эндрю закатил глаза к потолку и покачал головой.

– Ну да! Носил бы ей цветы, читал стихи, сам сочинил бы какую-нибудь оду под названием «К мисс Чилтон-Гриздейл в летнюю ночь». Я понимаю, что из тебя плохой романтик, но если хочешь женщину – надо постараться. Но прежде чем начнешь, надо спросить себя, как далеко ты готов зайти и что будет с ней – и с тобой, – когда все это закончится.

Филипп задумался. Одно то, что он поцеловал ее, являлось нарушением всех правил и приличий. И он стремился к большему. Кто знает, если бы дело происходило в более интимной обстановке, сумел бы он остановиться вовремя? Возможно, нет. Но мисс Чилтон-Гриздейл, несомненно, заслуживала не торопливой интрижки в темном уголке Воксхолла. Она заслуживала того, чтобы за ней должным образом ухаживал настоящий джентльмен.

Филипп скрипнул зубами. Одна мысль о том, что кто-то другой может прикасаться к ней, целовать и ухаживать за ней, вызвала острый приступ ревности. Но, к сожалению, в его планы не входило влюбляться в женщину, обязанную подобрать ему невесту. Нет, у него самого не могло быть никаких планов на Мередит.

Эндрю откашлялся, выводя его из задумчивости:

– Если ты собираешься ухаживать за ней...

– Нет, я не собираюсь и не должен. Из этого ничего не получится.

– Почему?

Филипп схватил себя за волосы:

– Я не могу ухаживать за ней потому, что должен полностью сосредоточиться на поиске невесты. Девушки, равной мне по положению. – Он сам удивился, как напыщенно и бессмысленно прозвучала последняя фраза. – Я должен выполнить обещание, данное отцу.

– А разве ты, – Эндрю поднял брови, – обещал отцу, что непременно женишься именно на женщине из высшего общества?

– Нет... Но именно этого от меня все ждут.

– С каких пор ты стал делать то, чего от тебя ждут?

Филипп только усмехнулся в ответ. Пришло время взглянуть на события сегодняшнего вечера со стороны. Да, Мередит возбуждает его любопытство и острый интерес. Да, он хотел поцеловать ее и сделал это. Но, как она совершенно верно сказала, подобное не должно повториться в дальнейшем. Он просто будет держать руки при себе. Он – человек с железной волей. И он всегда поступает так, как решил.

– Конечно, обсуждать вопрос о женитьбе бессмысленно, пока мы не найдем способа снять проклятие, – прервал его размышления Эндрю. – Сколько непроверенных ящиков еще остается на складе?

– Двенадцать. А в музее?

– Всего четыре.

Шестнадцать ящиков. Найдут ли они в одном из них утраченный осколок Камня Слез? Если да – он скоро женится на женщине, которую сочтут подходящей невестой. Если нет – его ждет одинокое будущее. И то и другое одинаково пугало Филиппа.

Мередит стояла, укрывшись за портьерой, и разглядывала гостей, заполнивших гостиную лорда Грейборна. Судя по их количеству, вечер получился удачным. Из двух десятков разосланных приглашений ни одно не отклонили. Комната была заполнена юными красавицами и сопровождающими их дамами, и все они проявляли несомненный интерес или по крайней мере любопытство к лорду Грейборну.

Мередит обвела взглядом комнату и обнаружила почетного гостя – самого лорда Грейборна. При взгляде на него ее сердце уже привычно замерло, но на этот раз оно оставалось в этом ненормальном состоянии несколько дольше обычного. Он был очень хорош в вечернем костюме и с правильно – в виде исключения – завязанным галстуком. Его каштановые волосы блестели в свете восковых свечей. Очевидно, Филипп потратил немало сил на то, чтобы усмирить свою прическу, но одна непокорная прядь волос все-таки падала на лоб. Лорд Грейборн сосредоточенно беседовал с графиней Хикман и ее дочерью – леди Пенелопой. Леди Пенелопа пользовалась необычайной популярностью два последних сезона. Со своей светлой ангельской красотой и ангельским же нежным голосом, а также с весьма солидным приданым она могла бы стать идеальной невестой для лорда Грейборна. В свое время Мередит отдала предпочтение леди Саре лишь потому, что брак с ней был выгоден для обеих семей, так как в этом случае происходило расширение земельных владений.

• Предыдущая
• 32/75
• Следующая