Орден. Дилогия (СИ) - Гудков Андрей "Шерлок" - Страница 68

   - Да. Это можно назвать убийством. Как, например, убийство крысы или опасной змеи. Это ведь тоже убийство...

   - Но... - Марина неуверенно посмотрела на меня. - Перед ним же ни одна женщина не сможет устоять. Любая монахиня раздвинет перед ним ноги и даже не задумается над тем, что делает...

   - Теперь ты понимаешь, в чем ужас этого человека? Он ломал психику женщин своей силой, но был уверен, что перед ним одни проститутки или нимфоманки. А их он ненавидел и мстил им. Наверное, была какая-то психологическая травма в детстве.

   - Понимаю...

   - А ты понимаешь, что ты точно такая же как он?

   Девушка с гневом вскинулась, но я не дал ей и слова сказать:

   - На тебя западет любой мужчина. Даже верный и порядочный семьянин вдруг забудет жену, которую любит, и пойдет к тебе, если ты позовешь его. Надо быть или очень влюбленным человеком или обладать врожденной сопротивляемостью, чтобы устоять перед суккубой. А ты что думаешь о людях пытающихся соблазнить школьниц? А?

   Я несколько секунд пристально смотрел на Марину. Она не выдержала и отвела взгляд в сторону.

   - Краснеешь и смущаешься. Потому что знаешь, что я прав. Ты в клубе искала какого-нибудь козла, которого тебе будет не стыдно выпить. А им мог оказаться любой девственник, ошалевший от внезапно нахлынувших чувств и намека на согласие от очень красивой девушки. Ты вот это понимаешь?!

   - Да... - очень тихо ответила она.

   - Тогда посмотри еще раз на того, в кого ты могла превратиться, - я грубо взял её за плечо и развернул к стеклу. - Посмотри на него. Посмотри на свое отражение на стекле. Разница между вами только в поле, возрасте и числе жертв.

   - Я мстила убийце...

   - Он тоже мстил! Мстил за реальную или мнимую обиду. А заодно мир спасал!

   - Я... - Марина опустила голову еще ниже.

   - Ты понимаешь, как похожа на него?!

   - Да... - еле слышно ответила она.

   - Тогда пошли обратно в камеру.

   Суккуба шла, опустив голову, и не сказав по дороге ни слова. В своей камере Марина сразу легла на матрас и свернулась в клубок, но видя, что я не спешу уходить, повернулась ко мне и задала вопрос:

   - Зачем ты мне это показал? Все равно живой отсюда я не выйду.

   - Зато теперь ты будешь умирать, не задавая лишних вопросов.

   - Спасибо, - съязвила девушка.

   - Трибунал будет через два или три дня. На нем тебе сделают предложение вступить в Орден.

   - Что?! - воскликнула она и резко подскочила с места. - Ты серьезно?!

   - Более чем.

   - А как же убийство и все остальное?! Вы же не щадите нелюдей, посмевших хотя бы раз убить человека?

   - Ты видела фильм "Люди в черном"?

   - Да.

   - Так вот, у нас примерно тоже самое. Вступая в Орден, ты получаешь право начать новую жизнь, а старая стирается, словно её никогда и не было.

   - Но... мне же этого все равно не забудут? На меня будут коситься и контролировать?

   - Да, будут. Ты окажешься под постоянным контролем чекистов. За каждый твой проступок с тебя спросят строже, чем с любого другого сотрудника Ордена. И друзей ты не найдешь. Ты будешь одна, отвергнутая нелюдьми за работу в Ордене, и непринятая в Ордене, как суккуба. На тебя всегда будут косо смотреть, но другого выхода у тебя нет.

   - И ты мне этого предлагаешь? Сам бы так попробовал.

   - А я живу именно так, - твердо ответил я, глядя прямо в глаза удивленной Марине. - Только что я описал тебе именно свою жизнь. Я берсерк, а значит не совсем человек. На меня косятся, меня боятся и считают неадекватным. И меня постоянно контролируют. Даже единственный друг проверял меня на вшивость из-за сочувствия к тебе.

   - И как ты со всем этим живешь?

   - Очень просто, - пожал я плечами. - Несмотря на все мне нравится моя работа. Она приносит пользу людям, а большего мне и не нужно. И если захотеть, то любое недоверие можно преодолеть и все-таки завести себе если не друзей, то приятелей.

   - Понятно... а если я откажусь? Трибунал?

   - Да. Смертной казни, конечно, не будет, но тебе никто не позволит жить среди людей. Вышлют в одну из зон проживания для изолированных от людей сверхъестественных существ.

   - Не такая уж плохая альтернатива, если честно. А что ты мне посоветуешь?

   - Ничего. Решать тебе самой. Скажу только то, что если ты согласишься на работу в Ордене то увидишь еще не один десяток разных нелюдей, уверенных в том, что они убивают "плохих" людей. И может быть сможешь спасти нескольких девушек, от таких как тот псих.

   От моих слов Марина надолго задумалась над моими словами, а потом спросила:

   - И все-таки, что ты мне посоветуешь?

   - Принять наше предложения. В Ордене ты будешь жить настолько свободно, насколько это возможно. Это лучше чем всю жизнь прятаться или жить в унылом поселке на одном из пустынных островков. Кроме того, - я хитро улыбнулся ей, - тебе ведь понравилась охота? Верно?

   - Хорошо, я подумаю, - Марина смутилась и отвела взгляд в сторону.

   По её голосу я понял, что она согласится.

Эпилог

   Эксперты долго работали с маньяком, чтобы по полочкам разложить всю его жизнь. Так долго, что все уже и забыли про него, и многие думали, что он так навечно и останется в тюрьме.

   Но неожиданно в начале зимы пришел приказ сформировать расстрельную команду. Владислав принес шапку со жребиями и обрадовал нас:

   - Бойцам всего один жребий выпал. Феникс, как стажерка не участвует, а остальных прошу.

   Мы выразительно вздохнули. Конечно, все мы не раз и не два убивали, но... было что-то гадкое в том, чтобы быть палачом. Добровольцев на это дело никогда не находилось, поэтому расстрельную команду набирали по жребию среди оперативников и бойцов.

   Все по очереди подходили к шапке и не глядя доставали свернутую бумажку, разворачивали её и демонстрировали всем. Первым жребий вытянул Коля, скривившись он бросил листок с крестиком на стол. Потом повезло Виктору. Я подошел к шапке одним из последних и, не особо удивившись, вытянул третий помеченный листочек.

   - Завтра ровно в час.

   Командовал расстрелом лично Владислав. В отведенном для этого помещении кроме него находились медик, представитель трибунала и Игнат. В качестве конвоя за приговоренным к казни отправили нас. Мы уже обо всем догадались, поэтому ничуть не удивились, увидев Вадима Кархова.

   - Послушайте, - мягким голосом обратился он. - А можно мне другую подушку, на этой спать неудобно.

   - Иди, давай! - Коля грубо толкнул его вперед.

   - Зачем так грубо? - обиженно спросил он.

   Я шел рядом с ним, смотрел на него и не мог поверить, что именно вот этот невзрачный, упитанный и добродушный человек и есть тот самый безжалостный маньяк. Я смотрел и не видел его. Перед глазами одна за другой вставали страшные картины с мест преступлений: аккуратно сложенные вещи, выпотрошенные тела жертв и сложенные аккуратными кучками их внутренние органы, снятая кожа...

   Кархов не догадывался, что его ведут на казнь. Вернее он не верил в это даже тогда, когда его поставили к стенке. Настолько сильно он был убежден в собственной невиновности и безгрешности.

   Представитель трибунала зачитал приговор и спросил его:

   - Вам понятен приговор?

   - Я... я... товарищи, это же какая-то ошибка... - промямлил он.

   - Смертная казнь будет проведена через расстрел, а ваше тело кремируют, - сухо сказал судья трибунала. - Вам предоставляется право на последнее слово.

   - Но... я... не хотел ничего плохого. Я просто... наказывал... очищал их... я спасал этих женщин! Они родятся заново чистыми и...

   - Достаточно! Целься! - скомандовал Владислав.

   Передернув затвор, я поднял оружие и прицелился в грудь стоявшего нелюдя. Он задрожал, но остался стоять на ногах. Ему специально никто не завязывал глаза - пусть смотрит в лицо своей смерти!