ZEUS. Северный клан (СИ) - Кельт Владимир - Страница 15

Держа пистолет наготове, он вошел в комнату. Резко повернулся направо потом налево, проверив предбанник. Никого. Крадучись, он двинулся вперед. Номер однокомнатный, простыни на кровати скомканы, балкон открыт… Справа дверь в ванную за которой притаился долговязый. Схватив с тумбы клинер для обуви, Дрейк швырнул его в спальню. Звук упавшего пластика подействовал не хуже команды фас. Дверь ванной открылась, и долговязый выскочил в предбанник. Глушитель уперся ему в затылок. С каменным лицом Дрейк нажал на спуск.

Присев на корточки, Дрейк перевернул мертвеца и осмотрел. Если это люди одного из мафиозных кланов, то неплохо бы определить какого именно. Он задрал футболку – на груди отметок нет, а вот на левом запястье татуировка в виде солнца с черными лучами. Осталось выяснить, куда делся Грин и что предпримет троица внизу.

Выяснять не пришлось. С улицы донеслись возмущенные крики. Дрейк выбежал на балкон и перегнулся через перила. Тремя этажами ниже мелькал силуэт: русый мужик в синем пиджаке резво прыгал по балконам, не обращая внимания на вопли постояльцев; из дежурившего у входа аэрокара вылетели двое и теперь вились у стен отеля как стервятники подле трупа.

Дрейк достал из бокса микро-дроны, синхронизировал с хэндкомом и швырнул вниз. Один присосался к капоту черного аэрокара. Второй достался синему пиджаку.

Только он хотел бежать к лифту, как на улице раздались выстрелы.

– Я уже стар для этого… – обреченно вздохнул Дрейк и перемахнул через перила.

Препятствие в семь этажей показалось сущим пеклом. Каждый прыжок, каждое «я сейчас грохнусь» обычно сдержанный Дрейк сопровождал отборной руганью. Бранные слова закончились на балконе третьего, и он с досадой отметил, что словарного запаса Фрея хватило бы на паркур с крыши Дита-Тауэр.

Спрыгнув на мощеный тротуар, он огляделся. Лоренсо Грин петлял к парковке, следом неслись двое. Рядом взвизгнул черный аэрокар, мчась наперехват. Рукоятка пистолета привычно нырнула в ладонь, и Дрейк побежал к парковке. Огибать ряды машин не стал – прыгал по крышам пытаясь сократить дистанцию, но Грин с преследователями уже скрылись в проулке. Перед глазами тут же всплыла карта, и Дрейк понял: еще можно успеть. Ворваться в холл развлекательного центра и, выбив окно на втором этаже, выскочить на соседнюю улицу.

Распихивая зевак в холле, он побежал к окну. Заорали женщины, запищали дети, за спиной послышался гневный крик охраны: «Стоять! Руки за голову!», но Дрейк уже сиганул в проем.

Упав, он покатился по асфальту и с трудом поднявшись, побежал к переулку. Маяк Грина работал. Вот он, на карте… За углом. Загнан в тупик.

Глядя в прицел, Дрейк выскочил из-за угла. Тут же уложил одного из преследователей выстрелом в голову. Второй успел обернуться, и две пули прошили серую куртку на груди. Погоня окончена.

Дрейк согнулся, хватая ртом воздух. В боку кололо, кровь лупила в виски, подступила тошнота. Отдышавшись, он окинул взглядом местность: на асфальте лежало два трупа, узкий переулок упирался в тупик. Глухие кирпичные стены зданий тянулись ввысь на пять этажей. Ни лестниц, ни дверей. Но тем не менее Лоренсо Грин исчез. Маяк погас.

Поиск. День второй

Комната в мотеле – обычный клоповник, коих полно в любом городе – превратилась в логово зацикленного на жертве маньяка. Дрейк сдвинул всю мебель к стенам, освободив центр комнаты для работы. Теперь там полно проекций. Информация из досье инфо-брокеров, голографические снимки, данные дрона-маяка, и видеозаписи – все они наравне с Дрейком пытались разгадать тайну исчезновения Лоренсо Грина.

Тайна не разгадывалась.

Кофеварка с бульканьем выпустила тонкую коричневую струйку в пластиковый стакан, плюнув напоследок. Дрейк взял кофе и подошел к окну. Сделав глоток парящего напитка, он поморщился. Кофе – помои, вид за окном – дрянь. Собственно, вида и не было. Окно смотрело на кирпичную стену соседнего здания, но если нагнуться и прислониться щекой к стеклу, то можно увидеть высоковольтную вышку и горящие фонари над узким тротуаром. Дрейк подолгу таращился в окно, пытаясь понять за какую ниточку ухватиться. Грин – аферист двадцати шести лет, темноволосый, кареглазый, с внешностью настоящего ловеласа – такого не проморгаешь. Только в истинном обличии он ни разу не объявился.

После стрельбы в тупике маяк снова зажегся, и Дрейк трижды садился Грину на хвост. Но стоило лишь нагнать его, как тот исчезал из виду. Маяк гас, а через полчаса загорался вновь. До тех пор, пока и вовсе не застыл в одной точке; в проулке, где Дрейк нашел серое дырявое пальто в мусорном баке. Хотя дрон прилип к синему пиджаку…

Дрейк стоял посреди комнаты, окруженный проекциями с которых смотрели физиономии фальшивых личностей Грина. Рядом тянулась карта Эвердана с мигающими красными точками – места, где был замечен невидимка. «Как ты это делаешь, чертово привидение? – задался вопросом Дрейк, глядя на карту. – Нельзя же просто стать другим человеком за несколько минут. Оборудование, шмотки, гаджеты – их должно быть много, целый чемодан! А нет чемодана. Может, сообщники? Но сообщники – это балласт и угроза, а ты слишком умен для этого. Ты слишком умен для меня…».

Просигналил хэндком, на карте замигала точка. На этот раз синяя. Вчерашний меченный аэрокар весь день крутился в центре, курсировал от одного казино к другому, а теперь рванул в сторону промзоны, что довольно странно. У клана «Черного солнца» там нет объектов, это заброшенная территория. Помойка Эвердана.

Дрейк накинул куртку, взял чехол с винтовкой и выскочил из номера. До отлета «Каравана» оставалось три часа.

Некоторые уверяют, будто в Эвердане нет ночи; говорят, что в бесконечном сумраке она лишь условность. Лоренсо Грин с этим не спорил, оставив глупость умникам, а истину лжецам. Для него ночь существует. Ее не увидеть в тусклом свете окон Литейного квартала или в мандариновом зареве фонарей Пасти Дракона; не разглядеть в напыщенных огнях Центра или в белых лучах прожекторов Даун-Эвердана. Она обитает на окраине.

В детве Лоренсо часто пробирался за периметр города. Шел к Каменному Полю, садился на огромный теплый валун и смотрел на звездное небо за прозрачным куполом. Он ждал появления метеоров, или наблюдал за тем, как меняются краски и чернота становится фиолетовой, а после заходится синими кляксами. Ослепленные искусственным светом эверданцы не знали этой красоты, а он родился и вырос в темных трущобах. Попрошайничал, получая несколько купюр от сердобольных женщин, которые не могли смотреть на измученного нищетой ребенка. Но чаще прохожие бросали мелочь, совали объедки и, пряча взгляд, спешили по своим делам. Он воровал: залазил в дома людей, у которых часы стоят дороже поступков. Брал ценности, бежал, и попадался. Получал пинки и синяки, переломы и ссадины. А ночью шел в Каменное Поле и смотрел на звезды. В эти короткие моменты чумазый голодный мальчишка понимал, что счастлив. Пока во тьме горят недосягаемые точки, для таких как он всегда будет надежда.

Вот и сейчас Лоренсо сидел на огромном камне и задумчиво смотрел в небо, где в лохмотьях сизых облаков горела огромная луна. На коленях лежал скомканный листок бумаги, выдранный из блокнота; пальцы сжимали огрызок карандаша.

Обычно ему с легкостью удавалось писать, но сегодня рифма не шла, Муза куда-то испарилась, а госпожа Фортуна и вовсе закатила истерику. Последние два дня напоминали шпионский боевик, Лоренсо едва ноги унес, и напряжение не лучшим образом сказалось на творчестве.

Сунув блокнот и карандаш во внутренний карман куртки, Лоренсо поежился. Он и забыл как холодно в Поле, вдали от тепловых тоннелей. Последний раз был здесь восемнадцать лет назад, и если бы не Зов, он бы ни за что не вернулся в Эвердан. Не стал бы ввязываться в неприятности, и тем более переходить дорогу мафии.

Соскочив с камня, Лоренсо натянул капюшон и зябко потер руки. Булыжники с золотыми прожилками поблескивали острыми выступами в лунном свете. Лоренсо аккуратно отодвинул теплый на ощупь камень. В оборудованном тайнике лежала плотно набитая дорожная сумка. Перекинув лямку через плечо, он зашагал к ограде периметра.