Мистер и мистер Смит (ЛП) - Даймон ХеленКей - Страница 4

Фишер попытался пригнуться, но было поздно. Что-то тяжелое врезалось в затылок, и перед глазами сверкнули искры. Он попытался удержаться на ногах, но второй удар повалил на землю. Потянулся за ножом, однако пинок ботинком по ребрам заставил свернуться клубком.

Свет померк.

Фишер пялился в зеркало над барной стойкой. Это заведение, расположенное между букинистической лавкой и бутиком женской одежды, поражало широким выбором спиртных напитков — бутылки стояли стройными рядами на открытых полках. Неимоверно раздражала шумная компания из четырех человек за соседним столиком. Типы в синих костюмах стремились оторваться после рабочей недели. Сделав заказ, болтали и смеялись, ожидая, когда их обслужат. Именно из-за таких как они Фишер обычно посещал бар только после девяти и только по будням.

Когда толпа отхлынула от стойки, он устроился на табурете в темном углу у самой стены, притворяясь, что с интересом следит за футбольным матчем на экране в противоположном конце зала.

Выпить, расслабиться, отдохнуть. Смешаться, не выделяясь из толпы. Это можно было квалифицировать как обычную проверку после задания. Когда он сделал последний глоток, что-то его привлекло. Не оклик, не имя, произнесенное вслух. Это больше походило на чувственный шепот. Судорожное ощущение, что на него кто-то смотрит. Которое обычно будит инстинкты, заставляя руку тянуться к поясной кобуре.

Взгляд заскользил по батарее бутылок, пока не уперся в отражение. Человек стоял немного поодаль, на полпути от двери к бару. Высокий, с фигурой спринтера. Джинсы, низко сидящие на узких бедрах, широкий черный ремень. Завораживающий взгляд. Короткие темные волосы, зеленые глаза. Сексуальные как грех.

Голос в голове уговаривал плюнуть на правила безопасности и окликнуть. Увести с собой, раздеть догола. Провести ладонями по гладким мускулам, проступающим через тонкий обтягивающий свитер. Несмотря на холодный лондонский воздух, Фишер горел, разглядывая мужчину. Неудивительно. Высокие скулы, горячий рот, лукавая уверенная усмешка. Фишер не мог отвести взор. Когда тот опустился рядом на табурет, сердце совершило кульбит. Странная, непривычная реакция. Фишер любил секс, но редко терял здравый смысл. Внезапно захотелось бросить все и окунуться в похоть с головой. Вместе с незнакомцем.

Парень наклонился ближе:

— Меня зовут…

— Мне все равно. — Фишера действительно не интересовало его имя. Плевать, что он там скажет дальше.

— Зак.

Джин уже выскочил из бутылки.

— Хочешь чего-нибудь, Зак?

Тот скользнул взглядом по Фишеру, даже не пытаясь скрыть интерес.

— Ты спрашиваешь про выпивку?

— Да. — Фишер намеренно подчеркнул американский акцент. Не слишком явный — не бостонский или среднезападный, но глубокий, приятный. Взгляд, облизавший с ног до головы, обещал, не утаивая, что произойдет, как только они избавятся от штанов. Горячий, отвязный секс без обязательств. Еще более желанный из-за нависшей опасности. Служба делала случайные связи рискованными. Но сейчас, субботним вечером, похоже, Фишер нашел что-то более привлекательное, чем простая выпивка, чтобы отвлечься.

Зак улыбнулся:

— Вообще-то, хочу, но отнюдь не выпить. — Конечно, у него была ямочка на щеке. Огромные глаза так и кричали: «Трахни меня, трахни!», парень с каждой секундой казался все горячее.

— Хорошо, Зак. А если я скажу, что весь вечер искал что-то очень грязное и жесткое?

Зак достал из кармана портмоне, бросил на стойку несколько купюр, накрыл стакан Фишера ладонью:

— Ты расплатился. — Встал. — Пойдем, как только будешь готов.

Фишеру хватило еще одного ленивого взгляда на длинные ноги Зака, чтобы слезть с табурета.

Презервативы. Постель. Все, что ему нужно. Черт, он бы с удовольствием прижал и сделал красавца прямо у стены.

— Ты можешь взять инициативу на себя.

— На самом деле? — Брови Зака взметнулись вверх.

Фишеру понравился его стиль.

— Но только пока не разденемся. Потом за все отвечаю я.

Он очнулся, и образ Зака развеялся, как ни старался Фишер за него ухватиться. Глаза открылись, натолкнувшись на темноту. Похоже, не сумерки — просто плохо освещенное замкнутое пространство. Фишер понятия не имел, сколько прошло времени, однако требовалось двигаться. Попытался пошевелить рукой, в запястье тут же врезалась проволока. Боль отступила на фоне реальности. Его связали.

Выкинув из головы последние мучительные воспоминания о Заке, он быстро осмотрелся. Еще один провод стягивал грудь. Стул, к которому его примотали, стоял на грязном полу, засыпанным песком. Обшарпанные стены, высокие окна с мутными, кое-где выбитыми стеклами. Идеальное тихое место, чтобы причинить сказочную боль.

Когда глаза адаптировались к сумраку, он тряхнул головой. От боли, ударившей в висок, тут же затошнило.

У него определенно была компания. Фишер скосил глаза, чтобы разглядеть, кто же находится рядом.

— Ты в порядке?

Натан разомкнул веки, поморщился.

— Хрен поймешь.

— Спорим, ты уже пожалел, что откликнулся на сигнализацию в моем доме.

— Бывал я и в худших переделках.

За спиной эхом раздались шаги. Не желая двигаться, Фишер просто смотрел перед собой и ждал. Зачем спешить и мучить себя — что произойдет, то произойдет. Лучше подумать, как выбраться из передряги. Фишер не сомневался, что в ближайшее время на него снизойдет озарение.

Человек обошел его стул и остановился напротив. Фишер осторожно скользнул глазами от черных штанов к лицу.

Это лицо. На мгновение показалось, что в реальность просочился сон. Высокие скулы. Твердый подбородок. Пробивающаяся щетина.

Все это одним махом соединилось в разуме. Знакомый насмешливый взгляд. Мускулистая фигура, узкая талия. Широкие плечи.

Он рывком опустил голову, едва не застонав от боли. Нужно что-то сказать… что угодно. Но слова не находились. Фишер не мог даже думать. Лишь стиснул зубы и приготовился к очередной порции боли.

— Привет, дорогой. — Тесную комнату заполнил низкий завораживающий голос.

Натан хмуро уставился на приветственный комитет:

— Кто ты такой, мать твою?

— Зак.

Фишер не уловил в его тоне ни малейшей эмоции.

Натан заерзал на стуле и чертыхнулся, когда провод впился ему руку.

— Какого черта?

— Это он. — Фишер попытался сосредоточиться. Моргнул, тряхнул головой. Должно быть, он еще не до конца очнулся. Однако материальный Зак стоял перед ним собственной персоной. Это подтверждал каждый дюйм живой плоти и хриплый голос.

— Какого черта? — Под Натаном заскрипел стул. — Этот парень с большой пушкой — твой похищенный компьютерный задрот-любовничек?

— Больше нет. — Фишер не знал, что и думать, но против правды не попрешь.

Натан откинул голову и вздохнул:

— И почему мне кажется, что следующие несколько минут превратятся в форменный отстой?

Зак улыбнулся:

— Это забавное преуменьшение.

Шок и смятение сменились яростью, которая сначала затопила душу, а потом взорвалась в мозгах. Ослепительная вспышка мелькнула перед глазами, пронзая ненавистью. Фишер смотрел в лицо, которое уже несколько месяцев видел, просыпаясь по утрам, и не чувствовал ничего, кроме бурлящего гнева.

— Я тебя грохну, ублюдок!

Зак улыбнулся еще шире:

— Жду не дождусь.

Фишер пошевелился — в запястья тут же врезалась острая проволока, — быстро глянул на оружие в руках Зака, затем снова уставился в пол. Попытался высвободить ногу — лодыжки тоже примотали к стулу. Жаль, что у Зака хватило ума не использовать пластиковые фиксаторы, — уж с ними-то Фишер справился бы без проблем.

Хотя, глядя на улыбку Зака, он был готов голыми руками разодрать металл, чтобы задушить подлеца. Ярость подпитывала, клокотала внутри. Теперь требовалось собрать воедино разрозненные мысли. Превратить боль в кровопролитный гнев. Обдумать следующий шаг.