Драконьи тропы (СИ) - Быкова Ольга Петровна - Страница 14

Троллий король чуть приподнял голову, слегка пошевелил бровями, оглядывая пещеру, и благосклонно продолжил слушать уже, наверное, в десятый раз перечисляемые Дарианом заслуги всех троллей в целом и их правителя в частности передо всем белым светом....

Наконец вступительная речь (Левко давно перестал следить за ее ходом и очень надеялся, что Дариан уже изложил в ней все их надобности, чаяния и опасения) закончилась, и король начал отвечать. Левко внутренне съежился, представляя, насколько это может затянуться.

Однако правитель оказался поразительно краток и после буквально двух слов, что он рад гостям, сразу перешел к делу. Да, непрошенные гости у них, да, в плену, да, сархонцы. О том, как сюда попали и зачем, они пока ничего не говорят. Если будут разговорчивее (что вполне вероятно после даже непродолжительной работы в тролльих шахтах, а тем более после продолжительной), правитель известит магов. Кстати, при одном из вторженцев нашлась одна занятная вещица, которая наверняка заинтересует сэра Дариана.

Глава королевского дома подал знак одному из приближенных, и тот подал Дариану небольшую, скорее всего, серебряную коробочку. Маг принял ее в руки с церемонным поклоном и бережно положил в карман, после чего вновь весь обратился во внимание.

Король всего несколько слов произнес о судьбе пленников. Сбежать -- вряд ли, не сбегут, а если еще будут появляться, так что ж, работы хватит на всех, об этом можно не беспокоиться. Троллей вполне устраивает долгий и прочный мир с Изнорьем и с Астианой и хорошие отношения с магами Драконовых гор, и они собираются и впредь жить в союзе со всем здравомыслящим миром в целом и с верхним миром Драконовых гор в частности.

В подтверждение добрососедских намерений повелитель пригласил Драконогорских магов обращаться к нему за помощью, как только она понадобится.

На этом миссия гостей, собственно, и заканчивалась, осталось только поблагодарить троллей за теплый прием. Конечно же, простого "спасибо" было бы совершенно недостаточно (это даже Левко ясно чувствовал), и без всех приличных к случаю слов и поклонов уйти было никак невозможно. Поэтому, когда Дариан начал благодарственную речь, он внутренне уже смирился с необходимостью отдать дань традициям хозяев и утешал себя тем, что все-таки многое уже сказано. Впрочем, церемонии заняли не так уж много времени. Всего через каких-нибудь полчаса маг уже приступил к пожеланиям всяческих благ самодержцу и его прекраснейшей супруге, и его замечательным детям, и его близким родственникам, и другим, не столь близким, но тоже замечательным его родственникам, и его приближенным, и близким родственникам его приближенных, и....

После очередного поклона Левко, видимо, поддавшись общему настрою, выступил вперед и, совершенно неожиданно для себя сам произнес несколько витиеватых фраз о том, как он рад был побывать у народа, о котором с глубокой древности слагают легенды. Получилось, кажется, неплохо. Потом опять говорил Дариан...

В конце концов речи неожиданно закончились, и после очередной серии церемониальных раскланиваний Дариан и Левко получили возможность покинуть гостеприимное подземелье.

Когда они снова стояли на зеленой травке под старыми полузасохшими дубами и Левко, щурясь от яркого света, оглядывался по сторонам, Дариан достал отданную ему троллями коробочку и открыл ее. Внутри на кусочке замши лежал талисман.

-- Странно, очень странно, -- произнес Дариан, вынимая волшебный предмет из футляра. -- Как это могло у них оказаться?

Левко взглянул и предположил:

-- Может, кто-нибудь из магов отдал?

-- Вряд ли. Владельцы драконьих зубов кому попало своих талисманов не дарят, а украденные или отнятые силой они ничем хорошим новому хозяину не грозят... -- Дариан озадаченно повертел в руках зуб и положил его обратно. -- Ладно, потом разберемся. А сейчас нам предстоит встретиться с горнтхеймами. Здесь недалеко.

Он пошел вперед, показывая дорогу.

У Левко от тоски заныли зубы.

-- Опять три часа церемоний?!

Дариан обернулся на него и широко улыбнулся.

-- О, нет. С горнтхеймами все гораздо проще... по-своему.

Гл. 6.

Ближе к вечеру она ушла, как всегда, оставив за собой шлейф недовольства бестолковыми ученицами и собственно самих этих учениц, недоумевающих, как же так можно что-то объяснять, что в результате все объясненное становится еще более запутанным.

Наира сидела на пне в центре поляны и сверлила взглядом высокий кустарник, закрывающий поляну со стороны реки. Она пыталась разглядеть там хоть что-нибудь напоминающее очертаниями портал и уже давно оставила бы это безнадежное занятие, если бы не полная уверенность, что стоит только отчаяться и уйти, как окажется, что до озарения не хватило всего каких-нибудь пяти минут. Лиска методично нарезала круги по поляне с той же самой целью, что и подруга, и с тем же результатом.

-- Наира, -- из тьмы безнадежности позвала девушка, -- ты там что-нибудь видишь?

-- Не-а, во всяком случае, ничего из того, что мы с тобой ищем. И даже ничего похожего.

Она оторвалась от кустов, оглядела всю поляну, остановилась взглядом на Лиске, стоящей с видом потерянным и недовольным, и улыбнулась ей.

-- И все-таки сегодня на редкость удачный день. У тебя сегодня такая туча получилась!

-- Ну да, я конечно очень рада, хотя не факт, что в следующий раз то же получится... Но вот чего я никак не понимаю, так это почему она говорит, -- и Лисса повернулась, показывая рукой на ясно теперь обеим видную светящуюся косую полосу под молодым вязом на краю поляны, -- почему она говорит, что это -- не то. Она говорит, что это "щель", а в "щели" нам рано соваться, а порталы по-другому выглядят. А как по-другому?...

Наира в ответ сочувствующе развела руками, и обе вернулись к прежнему маловразумительному занятию, пытаясь вновь и вновь "найти то, не знаю что". Лиска послонялась еще какое-то время по поляне, разглядывая все окружающее пространство и так и эдак, и, махнув рукой на безнадежное занятие, уселась рядом с подругой прямо на траву.

-- Думаешь, именно здесь?

-- Не знаю, но почему-то не хочется отсюда уходить. А видеть все равно ничего не вижу -- кусты и кусты.

Лиска тоже посмотрела. Потом еще раз посмотрела. Ничего особенного. Она огляделась. Небо голубое. Облака кое-где, белые, пушистые. Солнышко уже к вечеру клонится. А у них уже который час так ничего и не получается. Знать бы хоть куда смотреть. Действительно, кусты и кусты. Разве только...

-- А вот тут, погляди-ка -- это не то, что мы ищем?

-- Где?

-- Вот, смотри, здесь будто бы контур прямо поверх куста: вон сверху края листьев сливаются в одну линию, -- Лиска провела пальцем в воздухе, очерчивая нечто замысловатое.

Наира потерла ладонями лицо, попыталась стряхнуть с глаз усталость, вгляделась.

-- Ну да, что-то такое вроде проглядывает... А, нет, опять все на отдельные листья рассыпается, -- она потрясла головой. -- Покажи-ка еще раз.

-- Вот так, кажется, -- Лиска шагнула к кусту и не очень уверенно стала вести пальцем почти по самой еле видимой корявой линии, проходящей где по краю листа, где по ветке.

Она начала снизу, с земли, и поднялась уже на сажень, как контур вдруг...

-- Точно, вижу, я тоже вижу, -- обрадовалась Наира.

...контур вдруг стал толще, заметнее и налился чуть пульсирующим зеленым светом. Лиска отступила назад и не успела даже как следует рассмотреть очертания портала, как обведенная контуром часть куста стала темным провалом... и из него на поляну вышли Дариан и Левко.

И в каком виде!

У девушек округлились от удивления глаза, а у Лиски еще и вытянулась шея.

Левко был в разодранной рубахе, со всклокоченными и слипшимися от пота и крови волосами, с громадным синяком под глазом и с окровавленной повязкой на предплечье. У Дариана совсем рядом с аквамарином в золотом обруче, почти посредине лба, красовалась большая шишка с кровоподтеком, через всю правую щеку тянулась глубокая царапина, а на груди, едва прикрытой остатками рубашки и великолепного когда-то кафтана, раны и ссадины перемежались с синяками. При этом оба вид имели вполне довольный и оба были не то веселы, не то навеселе.