Мать-одиночка (СИ) - Любимка Настя - Страница 20

Как и сказал ранее граф, обоз состоял из трех пассажирских повозок, трех грузовых и двух с охраной — каждые запряженные четверкой лошадей. Большие пассажирские кареты выглядели вполне презентабельно — эдакие лаковые дилижансы. И если два из них были уже укомплектованы полностью, то наш оказался совершенно пустым. Сразу, как сели, я еще ждала, что подойдут и два других пассажира, но вот где-то трижды ударили в колокол, возницы издали командные кличи, и обоз тронулся в путь.

— Мы что, поедем вдвоем?! — не удержавшись, выпалила я, лишь теперь поняв смысл той улыбки. И она не преминула появиться на лице Энимора снова:

— Но ведь так гораздо комфортней, разве нет? Нам никто не будет мешать.

«Не будет мешать чему?» — едва не воскликнула я, но все-таки промолчала. Однако ситуация мне определенно не нравилась. Вот уж, действительно, шанс так шанс, то-то бы леди Малена порадовалась. Интересно, сколько и кому граф за этот шанс заплатил?

Но что же было делать? Заставить Лорсета остановить экипаж, демонстративно фыркнуть и сойти? Вот только куда? И что я собралась демонстрировать? Свою дурость? Пусть там дети пропадают — маме невтерпеж повыделываться. Она ведь у нас прынцесса. Она ведь с кем попало в каретах не катается. Тьфу на тебя, Золюшка недоделанная! Сиди и не вякай. В конце концов, Лорсет не гопник какой-нибудь, а граф. Ну а если все же полезет, если лапать пусть и по-графски начнет, то ведь и мне ногти никто не остригал и зубы не стачивал. Графьев, что ли, не видели? Отобьемся.

И тут впереди закричали, засвистели, наша карета дернулась и остановилась. Остальные, судя по всему, тоже.

— Что за напасть? — высунулся в окно Лорсет.

Послышались приближающиеся шаги, которые замерли возле нашего дилижанса. Открылась дверь и в нее протиснулся… Виттор! Увидев меня, он ни капли не удивился или просто вида не подал, быстро отвесил короткий поклон:

— Добрый день, леди Золя. Какая приятная неожиданность! — Затем протянул руку графу: — Здравствуй, Энимор.

— Что случилось? — нахмурился тот, хотя руку все же пожал. — Реалонцы напали? Нам выходить?

— Нет, сейчас поедем дальше. — Маршал крикнул в переднее окошко вознице: — Можно трогать! — Обоз снова двинулся в путь, а Виттор, переводя взгляд с меня на мрачного Лорсета, пояснил: — Срочные дела на границе. Чрезвычайно важные, потребовалось личное присутствие. А свободное место оказалось только в вашей повозке. Великодушно прошу меня извинить, — глядя почему-то лишь на меня, приложил он к груди руку.

— Ой, что вы, — сказала я, с трудом сдерживая радость. — Есть же место, чего извиняться!

— Можешь еще и адъютанта прихватить, — съерничал граф. — Или адъютантшу.

— Не надо, Энимор. Поверь, не до шуток, — нахмурился маршал. А потом, глянув на меня, спросил у него: — К Точке Мира? Смелое решение.

— Ты тоже, я смотрю, не трус, — буркнул Лорсет. — Один на границу с Реалоном!

— Не с Реалоном, мой друг, — неожиданно тихо произнес Виттор. — Не с Реалоном.

Глава 8

Поначалу я очень боялась, что трясти в обозе будет так сильно, что за три дня от меня ничего не останется. А если укачает? Если я, пардон, блевать при своих «кавалерах» начну? Стыдобушка ведь. Правда, в дилижансе была предусмотрена малюсенькая каморка с дырой в полу… ну, вы поняли для чего, так что закрыться я от мужчин в случае неприятности могла. Но не сидеть же мне всю дорогу в сортире!

К счастью — и к удивлению, — карету почти не трясло. Или рессоры были такими хорошими, или, что почти наверняка, к ним прилагалось еще и магическое воздействие. Да и разместились мы вполне уютно: сиденья были мягкими, обтянуты темно-малиновым бархатом. Каждое было рассчитано на двух человек, причем сидели мы на своем с графом Лорсетом вполне вольготно, даже не касаясь друг друга. Маршал Виттор располагался лицом к нам, спиной в направлении движения. Ему можно было и вовсе, согнув ноги в коленях, развалиться, одному-то. Кстати, меня очень заинтересовало, как мы будем спать. Между сиденьями, почти как в обычном поезде, располагался столик. И что, нам придется ложиться, вытянув на него ноги? Как-то это не очень меня радовало. И я осмелилась выяснить этот вопрос у своих спутников, все равно ведь придется.

Все оказалось очень просто. Снова магия, никак к ней не привыкну! Мне показали на светящиеся голубыми огоньками камешки — один возле сиденья по правую руку, второй по левую. И где-то на метр выше еще по одному. То же самое с другой стороны. Нажмешь нижний — часть сиденья вытягивается вперед, захватывая собой и половину стола — ложись себе да спи. Плюс еще и выпуклость под голову вроде подушки образуется, а сверху — мягкое свечение, которое, если нужно, согревало, если надо — охлаждало; как регулировать температуру, мне тоже показали — принцип примерно такой же, что и для огня у плиты. Но так можно было лечь только двоим — с одного сиденья и с другого, навстречу друг другу, типа «валетом». Ну, если захотеть, можно и в одну сторону головами развернуться. А вот для двух других пассажиров — в нашем случае для одного — были предусмотрены «верхние полки», они вызывались как раз двумя верхними камешками. Все то же самое, что и внизу, только эти «кровати» были, как бы это сказать… эфемерными, выглядели, как и здешние «одеяла», мягким свечением.

Лорсет и Виттор заверили меня, что эти «полки» исключительно надежные, их создает и удерживает проверенная годами очень сильная магия. Тем более, как сказали мужчины, спать на них все равно будут они — даме, конечно же, уступят в безраздельное пользование нижнее место. Но я как представила, что надо мной ночью будут практически в воздухе висеть два здоровенных мужика, и сказала им:

— Нет уж! Вы исключительно добры, но нет уж. Сверху буду я.

Прозвучало несколько двусмысленно, но пофиг. Лучше я на них ночью рухну, чем они на меня. Менее летально. И вовсе не от слова «летать».

А потом мы ехали, ехали, ехали… Сначала я смотрела в окно — интересно, чужой мир все-таки! Но когда город сменился одноэтажным пригородом, потом деревеньками, а потом за окном и вовсе потянулись леса, поля да буераки, стало до невозможности скучно. И я решила подкрепиться. В смысле, пожрать. Благо едой меня нагрузили так, будто я собралась в кругосветку. Впрочем, я об этом уже говорила.

И вот тут началось! Граф Энимор Лорсет принялся меня угощать. То есть, ему было пофиг, что у меня самой имелись всякие там жареные курочки, запеченные окорока, сырокопченые колбасы, пироги со всевозможными начинками, квашеная капуста и даже пареная репа (охренели? в дорогу?! узнаю, кто сунул, — убью!). Так нет же, у Эниморчика, само собой, и курочка была жареннее, и колбасы сырокопченее, и капуста квашеннее и даже репа па… (э! ты тоже охренел, товарищ граф?..).

Короче говоря, он стал за мной определенно ухаживать. Даже ничуть не стесняясь Виттора. Хотя, чего ему стесняться? У маршала невеста уже имелась, а у вымага — нет. И почему бы, вроде как, не?..

И, с одной стороны, да, его можно было понять. Но с другой… Я вот подумала: а если положа руку на сердце, между нами, девочками: на хрена я ему сдалась?.. Какая-то недомаженная атте. Ни кола, ни двора… Ну, симпатичная стала, это да — если уж честно, без ложной скромности. Но красоту на хлеб не намажешь, да и сколько таких красоток, поди, в Чареоне, да только в отличие от меня с приданым — хоть каким-никаким. А он все-таки граф! Влюбился? Не-а. Такие не влюбляются. А если и да, то не в атте без кола, без дво… Тьфу! Заело.

Ладно, его попросила баронесса. Но она что, попросила его жениться на мне, что ли? Она ему кто: мама-тиранша? Нет. Правда, он — как там?.. — ее тарре, обязан ей, в общем. Но ведь есть же, наверное, какие-то рамки. Да, она попросила его убрать меня на время из города. И он это делает. Тоже, кстати, как-то… Граф, крутой вымаг, и вдруг бросает все ради просьбы подруги и мчится на край земли — причем практически буквально. Странно все это, ох, как странно! Какой-то ты, Эниморчик, загадош-шный… Надо бы к тебе присмотреться и покумекать на досуге, чего ты вдруг стал в меня такой влюбленный. А пока… Ну ладно, угощай, коли так тебе хочется. Э-э! Только не репой!..