Школа ведьмовства №13. Сладкий запах проклятия (СИ) - Шавлюк Светлана - Страница 10

Меня до сих пор бросало в дрожь от воспоминаний, а пальцы покалывало от того ощущения пульсации под подушечками. Златка так и не поняла, отчего я кувырком вывалилась из плотно сплетенных веток и бросилась подальше от дерева. А я всего лишь испугалась. Да, именно испугалась. И даже сейчас, зная о том, что Ольга Ясноликая по собственной воле отдала свою жизнь, обрекла себя на вечное существование в виде дерева, я испытывала трепет, но замешан он был на ужасе.

— Ведьмы, объединившие свои силы в магический круг, — тем временем Ядвига Петровна размеренно продолжала излагать давнюю историю, которая изменила жизнь многих людей, — хотели лишь защитить себя и других одаренных. Есть предположение, что они не ожидали, что мир разделится на два, отрезая тот, непримиримый, враждебный, от нас. Но магия порой непредсказуема и своенравна. Она нашла наилучший способ обезопасить ведьм.

— Правильно ли я понимаю, что тропой снов может пройти только одаренный? — все же не сдержалась и прервала рассказ Хранительницы, цепко следила за выражением лица, чтобы уловить даже малейшее изменение. С самого начала рассказа о храбрых девушках меня преследовало чувство недосказанности. А вопросы в этом мире копились с геометрической прогрессией, грозясь свести меня с ума, разнести остатки самообладания и трезвость мысли в щепки.

— Правильно, — с самым невозмутимым видом ответила Ядвига Петровна и коротко кивнула, — только те, чья кровь несет дар, могут пройти сквозь защиту по хрупкому мосту, связавшему наши миры. Как и озвучила Милана — тропой снов. Также известной как туманная тропинка и лунная дорога.

— Но ведь я не сама на нее ступила. До недавнего времени я и понятия не имела о ее существовании. Меня проводили. Подтолкнули. Значит ли это, что знающий человек, с даром, естественно, может провести этой дорогой и обычного человека?

— Нет, Милана, — покачала головой ведьма и одарила меня снисходительным взглядом. — Как слепец не различит яркости красок, так и обычный человек никогда не увидит нужной дороги. Обычному человеку не дано увидеть проявления магии. Изредко — лишь ощутить воздействие. Но, даже получив помощь от настоящей ведьмы, они сочтут произошедшее чудом в первую очередь, и только потом — умениями ведьмы.

— А семья? — озадаченно выдохнула я. По разговору с мамой поняла, что она однажды уже бывала здесь, значит, дар, пусть и спящий, неразвитый, имела, но выбрала другую судьбу. Отца своего я никогда не знала. У мамы сохранилась единственная, пожелтевшая от времени фотография, с которой на меня взирал молодой мужчина, а если говорить точнее, то и вовсе паренек, чье лицо помутнело с годами. Он умер, когда я была еще младенцем. Но я была уверена, что не имел никакого отношения к миру волшебства и чудес. А что если бы был жив? Как бы отнесся к моему исчезновению, смог бы принять правду?

— Те, что уходят тропой, почти всегда возвращаются. Тот мир нам чужд. Но случается и любовь. Редко. Бывали случаи, что девушки, побывав здесь, все же возвращались. Или же их просто никто не проводил этой тропой. Они так и остаются в неведении.

Занятно. Я мысленно хмыкнула, отмечая, что наша семья — сплошное исключение. Бабушка из этого мира ушла навсегда, так и не вернувшись (вопрос о причинах так и продолжал сверкать неоновой вывеской в моих мыслях), мама, побывав, ушла. "Не мое это", — твердила она, хотя теперь мне казалось, что могли быть и другие причины. Та же влюбленность. А вот я… Бабушка умерла, но и с того света умудрилась каким-то образом затащить меня на лунную, надеюсь, что не скользкую, дорожку. И если бы ни ее упорство, я бы так и осталась в неведении. Мама бы не стала посвящать меня в подробности. Но рада ли я тому, что случилось? Я и сама ответить себе не могла на этот вопрос. Моя душа словно на две части рвалась. Одна летала, пребывала в эйфории от нахождения здесь, сердце замирало в предвкушении чудес и приключений, а другая стремилась в родной, привычный мир, к маме, к знакомым, к немногочисленным подругам… К привычному укладу, нормальной сантехнике, горячей воде. Но я сидела под открытым небом и слушала Хранительницу.

— Есть еще вопросы? — нас обвели вопрошающим взглядом. Ядвига Петровна совсем не разозлилась из-за прерванного рассказа.

Мне показалось, что моя любознательность пришлась ей даже по вкусу. По крайней мере, я надеялась, что чуть приподнятое в намеке на улыбку уголки губ говорят именно об этом, потому что понимала: в отличие от тех, которые жили и выросли в этом мире, у меня будет возникать масса вопросов, и я хотела бы ответы на них получать, а не отвоевывать и выуживать.

— Итак, — продолжила экскурс в историю директор, — миры разделились. Но это было не единственным изменением, с которым нашим предкам предстояло столкнуться. Быт пришлось налаживать с нуля. В нашем мире уцелели всего десятки домов, остальные либо вовсе исчезли, либо перенеслись с нами частично. Благо, какая-то часть скотины с ними все же осталась, голодать не пришлось. Но это мелочи по сравнению с тем, что стали замечать позже. Совершая ритуал в ведьмовском круге, девушки пропустили через себя и сконцентрировали огромное количество магии, чтобы выбросить во вне, наполнив одним желанием — защитить. И магия разорвала миры, она ушла из того мира и выплеснулась здесь. Ее количество для нашего небольшого мира было таким огромным, что со временем мы стали сталкиваться с чудесными и ужасными созданиями, которые она породила, наполняя все вокруг: воздух, земли, реки, живых существ. Говорят, первых ведьм и ведьмаков магия затопила так, что они без труда выжили и устроились в новом мире. Силы росли, а мир с каждым годом все больше и больше отличался от того, что оказался за гранью. И когда, спустя множество десятилетий, обнаружилась заветная нить, которая каждый месяц связывает два мира, разница между ними была безграничной. Но самое главное — в том мире от магии остались крупицы и воспоминания. Ведьма никогда не сможет дышать полной грудью там, чувствуя зияющую дыру в душе. Те из вас, которые решатся пройти той дорогой, поймут, о чем я говорю, — мне достался прямой, пронизывающий взгляд, от которого хотелось поежиться. — На сегодня достаточно. На следующем занятии поговорим о тех заветах, которые оставили нам предки, о непреложных правилах и о вашей сути.

Вокруг все пришло в движение. Ведьмы-первогодки закрывали свои еще безликие тетради, поправляли темные платья с белыми воротничками и короткими рукавами, и тихо щебеча, нестройным рядом отправились к зданию школы, где вскоре должен был начаться новый урок по травам. Я же задержалась. Подхватила тетрадь, прижала ее к груди, глубоко вдохнула и поспешила к Ядвиге Петровне, которая стояла ко мне спиной. Она вскинула голову, словно пыталась что-то рассмотреть среди сочной, плотно укрывающей ствол дерева, листвы.

— Что ты хотела узнать, Милана?

Замерла, переминаясь с ноги на ногу. И как только догадалась, что это я?

— У тебя очень выразительные глаза, — в голосе Хранительницы звучала усмешка, не злая, понимающая, — спрашивай.

— Школа очень маленькая, — неуверенно начала я, — учениц чуть больше ста, насколько я могу судить, учеников и того меньше, — об этом мне поведали уже мои соседки, которые с удовольствием делились информацией, — здесь обитают только ведьмы и ведьмаки? А обычных людей совсем нет? Настолько крохотный мир?

— Отчего же? — она повернулась ко мне и вскинула брови, — не все среди обитателей нашего мира одарены. Дети, которые были еще связаны с матерью прочной нитью, оказались в этом мире при разрыве. Часть из них не имели магических сил. И по сей день даже у ведьм рождаются дети, как с даром, так и без оного. Как распорядится природа.

— А они могут покинуть этот мир?

— Нет, — она покачала головой, — и пусть, они дети этого, волшебного, мира, но даже им дорога снов закрыта.

— Значит, — пожевала губы, решая, могу ли озвучить свои мысли, не оскорбится ли при этом ведьма, — история может повториться? Рано или поздно, тех, что не имеют дара, станет больше, и над ведьмами снова возникнет угроза?