Предопределение: Параллели жизни (СИ) - "Sonnenanbeterin" - Страница 23

Джон подошёл к ней и попытался объяснить то, что думает.

— Ты, правда, считаешь, что у тебя была какая-то другая жизнь? — Кэтрин утвердительно кивнула и Каннингем продолжил: — Послушай, вспомни, сколько людей рассказывают про то, что были в загробном мире. Проводилось множество экспериментов для того, чтобы проверить их утверждения, но ни одно не дало положительных результатов. Насколько мне известно. Но все как один, эти люди были уверены, что переходили в другой мир. Что бы ты там ни пережила, это произошло вот здесь, — Джон приставил палец к своей голове, — и только. Причём, за одну ночь.

На лице Пейдж отразилось полное неверие. Она молча подошла к Джону и, не глядя, достала с его пояса кинжал. Кэтрин посмотрела в искажённое отражение и убедилась в том, что Джон говорил правду.

— Не хочу в это верить, — сознание противилось тому, что звучало вполне правдоподобно.

Пейдж вспомнила пожар, казалось, случившийся половину жизни назад. Всё было туманно и неясно. Зато сейчас она ясно вспомнила мужчину, которого увидела сразу после пожара. Его лицо так и осталось для неё неизвестным.

— Я не против, можешь верить в то, что у тебя забрали какой-то другой мир. Ты, явно и страстно желаешь туда вернуться.

— Ты вообще спал сегодня? — Пейдж решила сменить тему, видя, что Джон не желает её обсуждать.

— Нет. Мне нужно было время, чтобы немного подумать над тем, что делать дальше.

— А какие есть варианты?

— В первую очередь, следует дойти до особняка, про который я говорил недавно. Если же там всё окажется настолько плохо, что нельзя будет остаться, то запасной план совсем ненадёжный, и выполнить его сложно.

— А как же та жуткая история, которую ты про него рассказывал?

— Я не настолько суеверный человек, как мой отец. Надеюсь, ты тоже. Но, если боишься призраков, обитающих в тех стенах, можем сразу пойти… на поиски другого дома. Хотя, я бы всё равно проверил — вдруг там найдётся что-то ценное. Пусть даже на это надежды мало. А сейчас я собирался вернуться к нашему дому и посмотреть, что к чему. Возможно, что-то уцелело, — Каннингем тяжело вздохнул и, взяв свои вещи, пошёл в направлении дома. Пейдж совсем не хотелось возвращаться, но Джон был прав. Сейчас не то время, когда можно уступать своим желаниям. Пройдя через небольшой и редкий лес, они вышли к дому.

Кэтрин всё же осталась несколько в стороне, когда Джон ходил по чёрным обломкам того, что раньше было мебелью. Какие-то вещи, оставшиеся от их комфортной жизни в новом мире, уцелели под обвалом, но под действием огня всё это превратилось в бесполезный хлам. Прошло около часа, прежде чем Каннингем завершил поиски. За это время Пейдж смогла привести мысли в порядок. Голова болела до сих пор, словно, где-то в сознании всё ещё происходила война. Прежний мир, давно забытый, ворвался без предупреждения, уничтожив всё то, что она знала, а «сон» теперь походил на отрезки реальной жизни, которую не суждено пережить. Там она знала, что следует делать. Душу наполняла уверенность в каждом шаге, и оружие прочно сидело в руке. Всё было слишком настоящим, живым. Пейдж чувствовала даже такие простые вещи, как дуновения ветра и дождь, которые касались кожи. Неужели за несколько часов возможно пережить несколько лет? В тоже время, Кэтрин не могла с прежней уверенностью сказать, что всё произошло на самом деле. Время растворяло мираж, к которому она готова была бежать без оглядки. Джон оставил свои вещи рядом с ней. Пистолет лежал на самом верху. Пейдж неуверенно взяла его в руку. Оружие казалось неудобным и тяжёлым, так, если бы она держала его в первый раз, может во второй. Это было похоже на полёт во сне: там это кажется обычным делом, но стоит открыть глаза, как вся безмятежность и лёгкость растворяются в один момент, когда приходит тяжёлое осознание того, что нельзя взмыть к облакам. Сейчас многое рассеялось, и в памяти закрепились лишь самые яркие события, в то время как всё остальное кануло в небытие, словно всё пережитое произошло с кем-то другим, а не с ней.

Каннингем смог забрать в основном то, что было неподвластно огню: ножи и немного консервных банок из той злосчастной кладовой. Пейдж не знала, догадывается ли её друг о причинах пожара. Вёл он себя так, что невозможно это понять. На лице читалось лишь то, что он желал отгородиться от всех эмоций и действовать точно по плану, известному только ему. В такие моменты ей казалось, что Каннингем говорит гораздо меньше, чем знает. Пейдж гнала от себя подобные мысли, понимая, что лёгкое недоверие могло незаметно перерасти в паранойю с непреодолимой подозрительностью к каждому слову. Удивительно, но Джон смог найти её блокнот в груде сгоревших обломков. Небольшая книжка оказалась под защитой из толстого дерева и бумаг в ящике. Они помогли сохранить его почти неповреждённым. Пейдж смахнула остатки пепла и раскрыла его на заложенной странице. В календаре значилась отметка. Она только подтвердила слова Джона.

После небольшого завтрака, плавно переходящего в обед, Каннингем успел очистить оружие от сажи и разобраться с ножами, отобрав самые подходящие для охоты и защиты. Их Джон оставил недалеко от себя, остальные же — маленькие, повреждённые или со сгоревшей ручкой — небрежно отправились в сумку, которая быстро оказалась на его плече.

— А может… — сказала Пейдж, когда поняла, что им пора идти.

— Что такое? — Каннингем посмотрел на подругу.

Кэтрин достала карту, развернула её и указала место. Пейдж примерно помнила место, где находился лагерь когда-то.

— Что там? — Джон не сразу понял, что это за безымянная точка на карте, но потом его осенило. — Ты опять про свой сон? — он немного помолчал, а потом добавил: — Ладно, если в особняке не найдётся ничего интересного, то посетим твоё загадочное место. Мне уже самому стало интересно.

— Кстати, ты не знаешь, кто такой Дэвид Грант?

— Исходя из ситуации, могу предположить, что это очередной тип из твоего сна.

Пейдж задумалась над словами друга. Сейчас перед глазами вспыхивали какие-то странные картины, которые, казалось, никак не связаны друг с другом. Кэтрин видела какую-то казнь, но не самого казнённого, ещё войну, где гибли неизвестные ей люди. Кроме того, в памяти мелькали незнакомые ей имена. Пейдж надеялась, что рано или поздно, она узнает, что всё это значит.

Теперь предстоял путь в несколько часов. Каннингем до последнего надеялся, что Шейла найдётся, но, видимо, у неё проявилась любовь к свободе. Верхом на лошади дорога сократилась бы до пары часов. На пути к дому пришлось преодолеть небольшое ограждение, частично разрушенное в одном месте. Каннингем помнил, где находится это слабое звено, хотя последний раз он был здесь много лет назад, когда отец вывозил его с собой на охоту. И Джон, будучи ещё совсем мальчишкой, тянулся к месту с такой мрачной историей. Даже спустя час картина перед глазами упорно не желала меняться, лишь одни деревья сменялись другим. Пусть под ногами постоянно что-то путалось и замедляло шаг, но идти в тени было гораздо легче, чем под безжалостным солнцем. Пройдя совсем немного, Джон без всякого предупреждения заставил Кэтрин остановиться. Такое поведение могло значить только одно — они находились в этом лесу не одни. Месяцы охоты научили Каннингема различать отдельные звуки, указывающие на постороннего. Хруст мелких веток под ногами был самым явным сигналом к тому, что следует остановиться и раствориться в тишине, не подсказывая направление в их сторону. Джон жестом указал, что Пейдж должна следовать за ним. Она так и сделала, ступая по его шагам.

Джон проверил своё оружие. Когда Каннингем увидел, что оно заряжено, то присел так, чтобы оказаться как можно ближе к земле. Кэтрин точно повторила действия друга. Теперь он неотрывно наблюдал за тенистым пейзажем перед собой. Со стороны было заметно, как его внимательный взгляд переносится с одной части леса на другую. Пейдж не рискнула спросить о том, в чём заключаются его подозрения, хотя и догадывалась, что это может быть как человек, так и крупное животное. По крайней мере, в этих случаях подобное поведение вполне оправданно. Спустя несколько минут, Джон не издав ни звука, поднял вверх руку. По тому, как были сложены пальцы, она поняла, что жест значил двое, а по губам Кэтрин прочла «человек». Зато теперь Пейдж могла объяснить, что чувствуют те, на кого обычно Каннингем охотился. Хотелось затаиться, задержать дыхание и раствориться в окружающей обстановке.