Грозовые ворота. Чеченская трилогия - Тамоников Александр Александрович - Страница 155

— Не беспокойся. Я лично буду следить за тем, чтобы никто из вас не отстал.

— Как насчет местной ГАИ?

— Порядок! Нас никто не остановит!

— Хорошо! Поехали!

Кадыр Аслаев, владелец крупного развлекательного центра, известный в Ростове бизнесмен, владелец шикарного особняка, лично встретил прибывших гостей во дворе своего поместья.

Обнялся с Мурзой. Помянул Теймураза, достойного воина, каких, к сожалению, осталось мало в рядах сопротивления.

Пригласил пройтись по аллее рощи, пока не разместят на полноценный отдых людей Башаева.

Мурза сказал:

— Я уже говорил твоим людям, Кадыр, скажу и тебе, мы сюда не развлекаться приехали. Мне нужен Доронин!

Аслаев спокойно ответил:

— Ты и получишь его. Но завтра, ближе к обеду.

— Почему в это время? Почему не ночью?

— Э, дорогой, это в Чечне все дела делаются ночью, здесь же мирный город. А почему завтра и ближе к обеду? Потому, что, как удалось узнать моим агентам, завтра, в воскресенье, жена Доронина с дочерью собрались в зоопарк. Он открывается в десять часов. Как только семья офицера войдет в зверинец, ты спокойно зайдешь в квартиру Доронина и упакуешь инвалида. Затем подъедет карета «Скорой помощи», которая не вызовет подозрений ни у кого из соседей. «Медики» загрузят пациента и отъедут, ты же уедешь следом на одном из джипов. Далее перегрузка Доронина. А потом мои люди обеспечат тебе беспрепятственный выезд из города. Они проводят до поворота на Сальск. Дальше, думаю, ты сам справишься. По крайней мере, Шамиль просил меня обеспечить твою безопасность до указанного поворота. Тачки, на которых вы прибыли сюда, сожжем!

Мурза воскликнул:

— Хорошо! Если у тебя с Шамилем все обговорено, то будь по-твоему! А ты неплохо здесь устроился, Кадыр?

Аслаев усмехнулся:

— Ты прав! Но все, что ты видишь, и все, чем я владею в Ростове, достались мне не в наследство и не в подарок от богатого родственника. Если ты помнишь, я три года командовал отрядом в двести штыков. И на моем счету гораздо больше неверных, чем даже у Шамиля, который в то время обретался в штабе Джохара.

— Что не мешает тебе мирно жить среди тех же неверных!

— Они свиньи! Есть приличные люди, не без этого. Но в большинстве — быдло. Впрочем, их таковыми сделала собственная власть. Ты даже представить не можешь, как легко здесь наладить торговлю рабами. Найти бы, куда их спихивать, а так, забирать можно сотнями. И безо всяких проблем. Одна городская свалка обеспечит нескончаемый поток бомжей. Выкуп за них не возьмешь, а вот работать заставить можно. Ты с Шамилем обговори этот вопрос. У него выход на Халифа. Халиф в Афганистане, а там наркота! Рабочие руки или «кролики» для опытов лишними не будут. Можно хорошо заработать, Мурза!

Башаев кивнул:

— Я обговорю с Шамилем твое предложение. Оно действительно заманчиво, но после того, как разделаюсь с убийцами брата.

— Да, да, конечно, кровная месть превыше всего. Я хорошо знал Теймураза и помогу тебе! А сейчас пойдем в дом. Покушаем шашлык из молодого барашка, покурим анаши. В сауне тебя встретят красивые женщины. Выберешь какую захочешь и можешь делать с нею все, что пожелаешь. Впрочем, если ты соблюдаешь траур, но это уж как знаешь! А завтра мы возьмем собаку Доронина. Договорились?

— Договорились, Кадыр! Ты настоящий горец.

— Кто в этом сомневался, гниет в земле, Мурза! Ну, идем, телохранитель знак подаст, что все готово. О своих людях не беспокойся. Они также получат то, что захотят.

— Хоп, Кадыр! Ты хозяин! Я подчиняюсь!

Бандиты прошли в дом.

Грозный

Шах, доставив на базу отряда плененного Рамазана Шалиева, тут же приказал поместить его в бетонный подвал, используемый как временный изолятор для боевиков, которых в ходе многочисленных операций брал личный состав «Удара». Сейчас он был пуст. Рамазана спустили в бункер, усадили на стул посередине своеобразной камеры с пристегнутыми к стенам узкими деревянными нарами, именуемыми на гауптвахте «вертолетами». К пленнику спустились полковник Расанов и вновь назначенный начальник штаба майор Павел Сергушин. Назначенный вместо арестованного предателя Довлета Копаева, работавшего на бывшего куратора отряда генерала Коблига, связанного с руководителем террористических группировок. Оборотней взяли при нейтрализации Теймураза-Костолома, и вскоре им предстояло предстать перед военным трибуналом. Новый начальник штаба прибыл по личному распоряжению Шевелева, как и майор Рябов, из войскового спецназа.

Войдя в бункер, Шах с ходу спросил:

— Так ты говоришь, комендант базы Шамиля некий Байзед? Уж не Алханов ли?

Шалиев кивнул:

— Он самый!

— А Шамиль появляется в лагере нечасто? Так?

— Так!

— Но появляется! В каких случаях?

Рамазан пожал плечами:

— Я не следил за этим. Иногда он приезжал просто так, среди недели, но больше, когда в лагерь прибывали какие-нибудь гости. Иногда наши, чечены, иногда наемники. Вообще в лагере много наемников.

— Где остальное время обитает Шамиль?

— Не знаю! Этого, кроме Байзеда, не знает, наверное, никто.

— Ты после акции в усадьбе Полтаевых должен был связаться с Мурзой или Шамилем?

Шалиев вновь кивнул:

— Должен был. С Башаевым! Но станцию разбили при захвате. А то и сейчас не поздно было поговорить с ним. Точного времени сеанса связи мы не устанавливали. После окончания акции, и все.

— Если применить другую станцию?

— Не получится! По техническим причинам. Я в этом не разбираюсь, но рации как-то распознают себя, типа, как самолеты — свой — чужой! Сигнал наверняка при включении проходит какой-то дополнительный!

— Ладно, неважно! Где вы должны встретиться с Башаевым после акций?

— Место назначил бы Мурза. Заранее мы о нем не договаривались.

Расанов приказал, чтобы ему и начальнику штаба принесли стулья, что тут же было выполнено бойцами караула. Сев напротив бандита, Шах внимательно посмотрел в глаза Шалиеву:

— Где находится лагерь Шамиля?

Рамазан проговорил:

— Не поверишь, начальник, понятия не имею. Где-то в лесу, в предгорье, но недалеко от перевалов и какого-то крохотного населенного пункта. Мы все время находились в лагере. На акции вывозили машинами, обычно ночью. Но село видел, правда, оно от дороги где-то в километре за оврагом, но уже не в лесу.

— Сам лагерь хорошо знаешь?

— Это да! Изучил, было время!

— Как по-твоему, из Ачхой-Мартана, не получив от тебя доклада, Мурза в лагерь рванет или будет пытаться выяснить, что случилось с твоей группой?

Шалиев усмехнулся:

— Будет выяснять, как же. Скорей решит, что у нас сбой и федералы смогут выйти на него. Поэтому наверняка на базу рванул! А там, шайтан его знает, что у него на уме.

Расанов сощурил глаза:

— Мурза еще что-то планировал, кроме уничтожения Шамсета?

— Не знаю! Этого никто не знает. Кроме Шамиля. Мурза, перед тем как выйти в Грозный и Ачхой-Мартан, долго в блиндаже с хозяином вдвоем что-то обсуждали. Байзед находился на улице.

Шах проговорил:

— Исходя из того, что группа на диверсии вывозилась из лагеря машинами, следует, что к нему ведет дорога. Так?

— Наверное. Но если и дорога, то плохая, уж очень швыряет «УАЗ» при движении и впереди, если смотришь через лобовуху, одни рытвины! Да и дорога не одна.

— В смысле?

— В смысле не по одной колее ездили. Всякий раз по другой, но мимо села. Возможно, по руслу пересохшей реки, хотя вряд ли, овраг рядом. Короче, не знаю! И вообще, устал я!

Шах поднялся:

— А я не верю тебе! В плане того, что ты не знаешь, где находится лагерь. Считаю, темнишь. Не советую. Думаю, ты играешь со мной. Но все это действительно от усталости. Сейчас тебе дадут поесть, постель, отстегнут нары, и до утра спи. Проснувшись, на свежую голову прикинь, следует ли темнить и дальше, а также чем это для тебя может кончиться. Не забывай, для всех ты мертв, и только я могу решить воскресить тебя, со временем, или кончить здесь, в этом бункере, реально подтвердив факт твоей, пока мнимой, смерти. Это все!