Грозовые ворота. Чеченская трилогия - Тамоников Александр Александрович - Страница 172

— Живой?

Услышал ответ:

— Живой, но сломал руку!

— Радуйся, что не голову! И помни, лежи тихо! Услышу писк из ямы, а я буду находиться рядом, в компанию получишь гранату! Не думаю, что тебе это принесет радость! Ты все понял, урод?

Тимур, тихо постанывая, ответил:

— Понял! Но мне больно. Хоть шприц-тюбик с обезболивающим сбрось!

— Обойдешься! Как говорят наши русские друзья, по грехам и муки! Терпи.

Разведчик отошел от ямы, извлек из кармана рацию:

— Тропа-4, я — Пятый!

Равиль ответил:

— На связи, Пятый!

— У меня порядок! Нужную информацию от помощника Башаева получил, иду к вам!

К полуночи вся боевая группировка собралась на позиции, с которой проводилось наблюдение за лагерем.

Дамир доложил то, что узнал от бандита. В частности, то, что подземный ход ведет якобы в тупик. Другими словами, оканчивается он бревенчатой стеной. Но эта стена и является входом в бункер, где находится временный штаб Шамиля и где ночью отдыхает Байзед. Чтобы открыть вход, необходимо сдвинуть вправо пятое снизу бревно. Оно является запором.

Николай тут же спросил:

— Ты узнал, где бандиты держат заложника?

Дамир ответил:

— С этим вопросом сложнее. Да, место содержания офицера-инвалида Тимур назвал, но оно не дает возможности провести операцию освобождения тихо. Доронин находится в каморке, рядом с выходом из блиндажа на территорию лагеря, под контролем двух боевиков, осуществляющих охранение как главного укрытия или штаба, так и заложника, и самого Байзеда. Так что, ребята, без боя не обойтись! А начинать его впятером против банды, которая мгновенно поднимется при первом же выстреле, бессмысленно. Уйти из блиндажа духи не дадут!

Николай спросил:

— Даже в том случае, если мы с напарником тихо снимем охрану?

— Даже в этом случае!

— Почему?

Дамир объяснил:

— Дело в том, что охрана лагеря размещена так, что видит друг друга. И нападение на боевиков у главного блиндажа привлечет внимание остальных часовых!

Колян почесал затылок:

— Хм! И что делать будем?

— Надо вызывать поддержку! Связываться с полковником и просить его перебросить сюда хотя бы одну штурмовую группу!

— Это невозможно!

— Ну, тогда не знаю!

Подал голос Ветров:

— Каково расстояние от подземного хода до поверхности?

Бойцы-разведчики Чакаева переглянулись.

Ответил Равиль:

— Этого знать мы не можем, но, судя по глубине, на которой расположен бетонный мешок на выходе через лаз, то над ходом где-то метра два земли точно!

Николай понял смысл вопроса друга. Задумался. Посмотрел на разведчиков, перевел взгляд на Гольдина, затем взглянул и на лагерь. Оценил позицию.

— Отсюда вы втроем, — он указал на Равиля, Дамира и Гольдина, — вполне можете снять всех часовых и какое-то время держать боевиков в блиндажах, ведя по ним прицельный огонь.

Равиль согласился:

— Да, можем, но что это даст? Через десять-пятнадцать минут мы отстреляем весь боекомплект, и тогда бандитов уже не удержишь!

— А их и не надо будет держать! Минуту, мужики.

Николай вызвал Расанова. Переговорив с ним, Горшков отдал приказ:

— Короче! Если в лагере поднимется шухер в результате наших с Костей действий, ваша задача контролировать базу боевиков десять минут!

Дамир спросил:

— И что дальше?

Николай усмехнулся:

— А дальше, минут через десять после начала боя, по базе духов будет нанесен удар реактивной артиллерией. Поэтому вам, до того как здесь все начнет рваться, следует глубже закопаться в землю!

— А вы?

Горшков ответил:

— А мы будем выполнять задачу! Все. Вопросов, понимаю, у вас много. Но отвечать на них у меня нет времени! Действовать, как сказал!

Горшков повернулся к Ветрову:

— Пойдем, браток! Пора проведать Байзеда и с командиром встретиться!

Николай с Костей вышли из укрытия и побежали к месту, где располагался вход из лесного массива в подземелье. Гольдин и разведчики приникли к брустверу, разобрали цели и стали ждать. Ждать момента собственного вступления в бой!

Шах, переговорив с Горшковым, вызвал Москву. Несмотря на поздний час, Шевелев ответил быстро:

— Слушаю тебя, полковник!

Расанов доложил обстановку, сложившуюся на данное время, закончив доклад словами:

— Исходя из вышеизложенного, считаю необходимым поддержать акцию штурмовой группы против лесной базы боевиков мощным ударом реактивной артиллерии. Иначе моим ребятам с Дорониным из массива не уйти, слишком неравными являются силы спецназа и банды Шамиля.

Шевелев думал недолго, затем спросил:

— Как понял, ты просишь нанести удар по лагерю боевиков, когда там в главном блиндаже или бункере будут находиться и твои бойцы, и Доронин, и Байзед?

— Так точно!

— Но тогда и они погибнут?!

— По докладу Горшкова, подземный ход находится на глубине примерно двух метров и имеет крепкие опоры. Так что разрывы снарядов на поверхности вреда перечисленным вами людям не принесут. Дальше к лесу тоннели могут обвалиться, там опоры меньше и стяжка слабее. Но выходить из бункера до окончания артобстрела группа не будет. А разведчики останутся вне зоны обстрела, но окопаются на всякий случай.

Шевелев проговорил:

— Хорошо! Я свяжусь с нужными людьми и обеспечу массированный артобстрел района, но не ранее часов четырех. Сам понимаешь, артбатарею или дивизион еще надо найти и подвести к району!

— Что значит подвести артиллерию? А реактивный дивизион у Кандоя? Он же вполне…

Шевелев перебил полковника:

— Названная тобой часть вчера передислоцирована в другой район, так что твоим бойцам придется подождать до утра!

— Но это невозможно, Аркадий Наумович!

Шевелев удивился:

— В смысле?

— Горшков и Ветров уже пошли в подземный ход!

Начальник Расанова протянул:

— За-амечательно! Да-да! Срочно скорректируй действия штурмовой группы Горшкова! Пусть из бункера до поры до времени не высовываются! Как только решу вопрос с артиллерией, сразу сообщу тебе время, когда она сможет нанести удар по обозначенному объекту!

— Понял! Как мне не нравится все это!

— Мне тоже, но что поделать?! Имеем то, что имеем! Доложи лучше, когда и как думаешь отработать отряд Мурзы и, главное, каким образом взять Шамиля?

— Есть одна задумка. Но говорить о ней не буду. Примета плохая!

— И давно, Шах, ты стал верить в приметы?

Расанов ответил:

— Я в них всегда верил и, знаете, Аркадий Наумович, имел возможность убедиться, что они имеют свойство влиять на реальность. Не всегда, конечно, но имеют!

— Ладно, можешь оставить свой замысел при себе! Но задачу выполнить обязан!

— Сделаю все, что в моих силах!

— Что ж, удачи тебе, Шах!

Николай открыл крышку люка правого подземного хода, осветил бетонный квадрат помещения, из которого непосредственно начинался тоннель. Посмотрел на Костю:

— Я пошел, ты следом!

Ветров кивнул.

Николай по лестнице спустился в бункер. Тут же к нему присоединился Константин.

Перед бойцами пятой роты находилась дверь. Горшков аккуратно потянул на себя тяжелую металлическую плиту. Она с трудом, но поддалась. Николай с Ветровым вошли в подземный ход. Пройдя метров двадцать, Горшков почувствовал вибрацию станции спецсвязи. Лейтенант отключил звуковой сигнал. Вибрация означала, что его требует на связь Расанов. Удивился:

— Ты смотри, и здесь, под землей, станция сигнал ловит. Мобильник наверняка потух бы! — Ответил: — Я — Высота! Слушаю, Первый!

Расанов спросил:

— Вы с Ветровым сейчас, на данный момент, где находитесь?

Колян удивился вопросу:

— Как где? Там, где и должны находиться! В подземном ходе. Потихоньку, аккуратно сближаемся с блиндажом Байзеда, а что?

— А то, что задача вам меняется!

— Почему, Шах?

— Потому, что твой предыдущий доклад изменил обстановку!