Цена изменения (СИ) - Антер Ольга - Страница 31

Шеи Аори коснулось легкое дыхание. Или это только порыв ветра? Тонкий луч оранжевого света пробился из-за деревьев на горизонте. Аори и не заметила, что солнце уже садится.

— Так-то лучше, — негромко сказал Шин. — Подними руки.

Она повиновалась. Изменяющий придвинулся ближе, так, что Аори спиной ощутила его тепло, и положил ладони на тыльные стороны ее кистей, палец на палец, так, чтобы управлять ими.

— Не запоминай движения, — прокомментировал Ксан. — Только ощущения.

Шин сложил ее руки поверх солнечного сплетения.

— Сережка? Где? — он заглянул с обеих сторон, коснувшись подбородком мочек.

"Просто он слишком близко," — подумала Аори.

От его прикосновений разлились волны тепла, прокатились к его рукам. Низ живота свело болезненно и одновременно приятно, тягуче и слишком коротко… она даже не успела прочувствовать.

— В рюкзаке, — пробормотала Аори.

Шин продолжал удерживать ее руки, и брат придвинулся ближе, подал трубку кальяна и держал, пока она затягивалась.

— Хорошо, — теперь ему не надо было напрягать голос. — Ведь чем дольше ты ее носишь, тем жестче фиксируешь свое состояние. Привыкаешь к нему. Стабилизируешь. В какой-то момент сопротивление станет болезненным, позже — невозможным. И нет ничего более мерзкого, чем изменяющая, навсегда потерявшая контроль.

— Или изменяющий. Веррейн.

— Его синдром — еще не худший вариант. Ладно, попробуем еще раз. Выдыхай.

Шин провел по губам Аори ее же пальцами. Еще серия быстрых касаний — шея, грудь, живот. Сладкая дрожь от каждого — он еще и цеплял потоки.

Тонкая струя ветра подняла дым вверх, закрутила его… и, непредвиденно, вспорола одну из подушек и дополнила маленькую погодную катастрофу снегом из наполнителя.

— Видишь разницу?

Аори заторможенно кивнула. Ее руки продолжали свой танец, подчиняясь движениям Шина, и она никак не могла сосредоточиться в таком состоянии. Темные глаза его брата оказались совсем рядом. Он медленно провел пальцем по губам девушки, и она приоткрыла их, подалась вслед за его рукой.

— Что… Что ты делаешь?

Она нашла в себе силы спросить, но не сделала ни одного движения, чтобы вырваться.

— Это — наш дар, — ответил Ксан. — Наше изменение. Новая память, чтобы стереть прошлое. Новые ощущения, без которых ты не сможешь стать собой.

— Не бойся, — прошептал Шин на ухо. — Все будет хорошо. Я смогу помочь и научить. И я чувствую, как тебе этого не хватает.

Его руки опустились ниже, и бесполезно было бы врать.

— Я… Я замужем!

— Это самое малое из того, что ему придется принять. Изменяющие не живут в клетках. Близость душ не измеряется разговорами, объятиями, сексом. Это — мир, в котором вы вдвоем, и не может быть иначе. Ты и сама не станешь требовать от него верности тела, так ведь?

— Не стану. Но…

— Аори, ты погибаешь. Если в ближайшие дни ты не изменишь то, что разрывает тебя на части, не найдешь что-то новое, большое, продолжишь оттягивать неизбежное, ты уничтожишь себя и его. Думаешь, я вру? Обманываю тебя?

— Нет… Я верю. Знаю.

Солнце скрылось за деревьями, и сумерки окрасили мир в синие тона. Они тоже умели изменять живое. Превращать дневную иссушенность в таинственную сказку, обещать и тут же подтверждать свое обещание. Они были так же умелы, деликатны, они понимали, они никогда не осуждали.

Они просто были в этом мире. Такая же его часть, как и двое изменяющих, гармоничная, настоящая. И до боли хотелось и самой влиться в эти сумерки, в этот вечер, и чтобы эта ночь вычеркнула все предыдущие ночи и дни.

Аори вывернулась из объятий Шина и вскочила, тяжело дыша.

— Ты выпустишь меня или выход только через перила?

— Уверена?

— Да! Я сама решу, что мне делать!

И она не собиралась озвучивать свое решение.

— Все равно придешь, — Ксан даже не взглянул на Аори. — Все вы возвращаетесь. Сразу или через луну… Убирайся. Урок закончен.

Когда дверь закрылась за ученицей, Шин вернулся на балкон, плюхнулся на подушки рядом с братом и ткнул его локтем в бок.

— А молодец, да?

Ксан несколько раздраженно пожал плечами.

— Слишком много усилий, как для такого никчемного результата.

— Ну, Тройн же с ней не в куклы играл, а трахал одновременно в мозг и на полметра ниже. Даже не знаю, что сильнее повлияло.

— Сочетание. Тебе будто жаль?

— Конечно, жаль! Она такая зайка. Думаешь, сработает? Не вернется?

— Всегда срабатывало, а тут нет? Не смеши.

Шин отобрал у брата кальян, затянулся и поморщился — угли почти догорели. Он демонски устал, настраивая девчонку. И, положа руку на сердце, не слишком-то жалел, что она не осталась.

— Теперь главное, чтобы этот Лейт не налажал.

— В чутких лапках Бруснички? Ха-ха.

Ксан скептически хмыкнул, но его глаза затянуло мечтательной пеленой.

— Ты еще помнишь это имя, — усмехнулся Шин.

— Конечно. Надо пригласить ее в гости, — брат говорил задумчиво, словно сам с собой. Впрочем, в каком-то смысле так оно и было.

— Ты думаешь о том же, о чем и я?

— Я думаю о том, что Ликси придется присматривать за Аори, но ни в коем случае не учить ее изменению.

— Ксанигладарин!

— Ладно, ладно. О том, что и ты, — тоже.

Аори проснулась​ рано, еще до того часа, когда Астраль наполняется шумом машин и гомоном голосов, едва различимым за деревьями парка, если выйти на балкон, и совершенно незаметным, если не выходить. Небо уже окрасилось прозрачной голубизной и заглядывало через щель в шторах с обещанием яркого, радостного дня.

Лейта рядом не наблюдалось, но скомканная подушка еще хранила форму его головы. Зарывшись в нее лицом, Аори счастливо вздохнула и мысленно показала язык братьям-изменяющим. Обошлась без вашей помощи и совершенно счастлива. Нет, конечно, спасибо тебе, Шин, за старания, но вот все остальное можете смело вычеркнуть из рабочего плана. Как они себе это вообще представляли — вдвоем?

Воображение подсказало, как, и Аори смущенно хихикнула.

— Проснулась? — Лейт заглянул в спальню и улыбнулся в ответ. — Что смешного?

Он уже успел одеться и, похоже, работал, судя по сосредоточенному взгляду.

— Ничего. Люблю тебя.

— И я тебя.

— Эх, капучинку бы в постель, — она лениво потянулась, прикидывая, вставать или еще поваляться, и поежилась — из открытой двери тянуло прохладой. — И котика. И дверь закрыть.

Лейт хмыкнул и прикрыл створку. Но, стоило Аори устроиться калачиком под одеялом, как супруг снова появился на пороге, сжимая в руках поднос.

— Котики кончились, — объявил он, сияя, как золотая статуэтка "Мужчина года".

— О! — Восхитилась Аори, принимая поднос из его рук. Кроме кофе, ей досталась пара круассанов и чашка с фруктовым салатом. — Прямо не знаю, как я буду благодарить за оказанную мне высокую милость…

— Цыц, — Лейт плюхнулся рядом так, что Аори даже немного подбросило, и заложил руки за голову. — Божественно…

— Давно встал?

Аори зевнула и впилась зубами в круассан.

— С час назад. А ты что, у Реодора не выспалась?

Он усмехнулся и выхватил виноградину из-под ее пальцев.

— Эй, отдай! Мое!

Лейт поспешно сунул добычу в рот, пока не отобрали.

— Поднос не переверни, жадина.

Аори выхлебала кофе в несколько глотков, фыркая и обжигаясь, выскочила из постели и умчалась в душ. Когда вернулась, путаясь в огромном мужском халате, Лейт уже перебрался в смежную комнату, что-то среднее между гостиной и местом отдыха. Из нее можно было попасть в кабинет и спальню самой Аори. Но там почему-то поставили кровать раза в два меньше аналогичного плацдарма у Главы, так что — по проверенным сведениям — вдвоем было тесновато.

— Тебе когда в Арканиум? — Лейт устроился на диване, обложившись в равной степени подушками и устройствами, и что-то яростно строчил в окне правительственного чата.

— Через час.

— Тогда пошли, — он спихнул ноутбук с колен и встал. — Задолбали!