Моя собственность (СИ) - Харт Люси - Страница 3

Мои родители являлись для меня примером семьи, где главным приоритетом в жизни была светлая любовь друг к другу. Мама выросла в обеспеченной семье, и когда её родители узнали, что их дочь влюблена в парня из рабочей семьи, были очень недовольны. Маме запретили встречаться с моим отцом и её пообещали другому. Мои молодые родители были в отчаянии и однажды ночью вместе сбежали. Отец сделал её своей женой и только тогда они явились в дом к родителям, чтобы объясниться и попросить благословения.

«С того дня, как ты покинула наш дом, моя дочь перестала существовать. Ты опозорила имя отца. Я не хочу видеть тебя и не смей больше появляться на пороге моего дома» — с такими словами отец отказался от единственной дочери.

Никто из семьи и рода не смел перечить его слову. Все отвернулись от неё. Тогда мой отец, взяв свою молодую жену отправился к своим родителям. Оказалось, что и там молодожёнов никто не хотел принимать. В тот день беспощадный отец матери сделал недвусмысленный намёк родителям моего отца. Как только его дочь примут в семью, жизнь каждого в том доме станет адом. У папы был старший брат и три младшие сестренки, и дед просто не стал рисковать оставшимися детьми. С тяжёлым сердцем прогнал сына и навсегда закрыл пред ним двери своего дома.

С большим трудом мои родители сводили концы с концами. Понемногу они накопили денег и смогли приобрести хатку, в который мы сейчас с отцом живём. Они так отчаянно боролись за свою любовь, что в итоге стали счастливы в браке. Настоящая история любви с грустным финалом.

— Дочка, все хорошо? — Отец отстранился и ладонью стёр с моей щеки скатившуюся слезу.

— Да, папочка, все хорошо, — я неуверенно улыбнулась, глядя в тревожные глаза отца.

— Лейла! — Окликнула меня подруга.

Обернулась на голос и тут же попала в крепкие объятия подруги.

— Мы уезжаем. Я хотела попрощаться.

— Я надеюсь, ты обо мне не забудешь и как только приедешь, позвонишь мне, — напомнила я ей.

— Я улетаю всего лишь на месяц, Лейла. А когда буду в Москве обязательно приеду к тебе и всё-всё расскажу, — заверила она меня.

— Будь счастлива, Айша.

Я в щеку поцеловала подругу и посоветовала ей торопиться к мужу, иначе они оба опоздают на самолёт.

Стоя среди танцующих, я провожала взглядом хрупкую фигуру подруги в белоснежном платье и высокого широкоплечего мужчину в чёрном костюме. За ним она, действительно, будет как за каменной стеной.

Совру, если скажу, что месяц прошёл незаметно. Поначалу было очень тяжело без родного и близкого человека. Я старалась с головой уйти в учебу. И мне удалось отвлечься, даже больше, чем хотелось бы.

Ещё с сентября месяца — как я первый раз пришла на пары, нам представили всех преподавателей. На первый взгляд все были разными. Кто-то выглядел строгим, другой добрым, третий безразличным, но среди всех педагогов, выделился один единственный — Даниил Сергеевич Романов. Мужчина, около тридцати лет, с правильными чертами лица и длинными волосами, собранными на затылке в пучок.

Я предполагала, что он ведёт физкультуру, поэтому очень удивилась, узнав, что Романов преподаёт иностранные языки. Сквозь тонкую белую рубашку отчётливо виднелся каждый изгиб тела и все мышцы. Казалось, что это тело было выковано из стали.

Я одернула себя от рассматривания мужского тела и незаметно оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что меня не застали за непристойным поведением. Стоило мне это сделать, как я тут же впала в осадок. Оказалось, не я одна была очарована преподавателем. Вся наша добрая женская половина первокурсниц, чуть ли не с открытым ртом наблюдала за Романовым.

Я снова перевела растерянный взгляд на преподавателя, и заметила, что он сменил позу. Нахмурившись и сжав челюсти так, что его губы вытянулись в полоску, он сложил руки на груди.

О, Всевышний, мало ткань короткого рукава была натянута на коже, так теперь стало еще хуже. На одной руке из-под рубашки проглядывалась татуировка в виде лица, которая переходила в языки пламени, растягиваясь до кисти, а на запястье другой руки я увидела корону.

Как он может работать в университете? Глупо, но мужчины с татуировками у меня ассоциировались с преступниками.

Как бы там ни было, преступником он не являлся. Даниил Сергеевич настоящий профессионал своего дела. Он превосходно владел английским, французским и испанским языками. Мы изучали английский, но это не мешало мне дома знакомится с

Испанским. Признаться этот язык я самостоятельно изучаю уже больше трёх лет.

К моему сожалению, я, как и все девушки в университете были влюблены в Дана (так я мысленно назвала его). Прошло почти семь месяцев как я поступила на экономический факультет. Ровно столько мои однокурсницы пытались привлечь к с себе его внимание, но пока это не удалось ещё ни одной. Никто до сих пор не понял, что откровенными нарядами этого мужчину не очаровать. Помню, как-то раз, незадолго до свадьбы Айши, я с отрешённым видом сидела на паре английского. На тот момент меня волновало совсем не изучение языка и преподаватель это сразу же заметил.

— Лейла, ты слышала, о чем я только что сказал? — Строго спросил он.

— Д-да, — почти заикаясь ответила я.

— Ты словно не с нами на занятиях. Тебя что-то беспокоит?

— Н-нет, Даниил Сергеевич, все хорошо. Я просто… — громко сглотнула, пытаясь придумать, что же я «просто», — хотела спросить. Почему в программу не вводят испанский язык? Хотя бы дополнительным предметом, скажем, для желающих.

Что за чушь я несу?

— Хм, интересно. И много будет таких желающих? — Он действительно выглядел удивлённым.

— Я бы тоже хотела присоединиться к Лейле, — томно произнесла соседка по парте — Анжела.

— А я без ума от испанского, — кусая колпачок от ручки, промурлыкала Маша.

По аудитории тут же пронёсся гул женских голосов, который тут же был прерван строгим голосом.

— Достаточно! Я подумаю над вашим предложением.

И кто бы мог подумать, что он действительно говорит всерьёз? Я-то уж точно не ожидала такого исхода, до тех пор, как на прошлой неделе Романов не предложил мне задержаться после пар. И какого же было мое удивление, когда мы стали заниматься моим любимым языком.

Мы села за одним столом друг напротив друга и разговаривали…на

Испанском. Дану нужно было проверить мои знания и потому мы начали с простого «Как тебя зовут? Сколько лет? Домашнее животное? Любимый город?», потом перешли к простому общению на разные темы, которые никак не касались учебы.

«Тебе неплохо удалось самой освоить этот язык» — с восхищением произнёс он, когда мы закончили наше первое занятие.

Конечно, до идеала мне было далеко. Произношение хромало и были пробелы в знаниях. Я получала домашнее задание и сбегала, чтобы через день снова прийти на дополнительное занятие. Все свободное время я коротала таким вот образом, за изучением дополнительного предмета и вечерними посиделками с тётей Гузель.

Я возвращалась с пар, и уже возле дома до меня донёсся родной голос: — Леейлаааа!

«Не могу поверить!»

Резко оборачиваюсь и успеваю распахнуть объятия, когда в них влетает загорелая мулаточка.

— Айша!

Мы обнимались на улице, смеялись и плакала одновременно. Для нас двоих тяжёлой оказалась такая долгая и первая разлука. Чуть позже, когда эмоции нас отпустили, мы расположились на моей кухоньке с чаем и тортиком, который подруга принесла с собой.

Оказывается муж её привёз к родителям ещё с утра (с ними она уже успела пообщаться) и поэтому мы спокойно могли до вечера расположиться у меня.

Айша показывала фотографии с отдыха и на одном дыхании принялась рассказывать, как же было здорово на берегу океана и каким чутким и заботливым оказался супруг. Я слушала её, не перебивая и мне казалось, словно я пережила всё вместе с ней.

— Я думала брачная ночь отобьёт всё желание веселиться в последующие дни, но все оказалось не так плохо, как говорят. Было больно, но ничего такого, что нельзя перетерпеть, к тому же потом становиться очень-очень хорошо, — подруга поиграла бровями, внимательно наблюдая за моей реакцией.