Бессонница (СИ) - Коваленко Мария Сергеевна - Страница 38

- Это было мое решение. Только мое!

- Ну, уж не мое точно.

- Ты ничего не понимаешь... – Жанна тряхнула головой.

- Почему же. Захотелось острых ощущений?

- Нет! – карие глаза метнули в меня молнии. Испепелили бы, если бы могли. - Мне до чертиков надоело скрываться и жить так, будто я заключенная.

- Заключенная?! – настал мой черед злиться.

- Руслан, я устала...

- Не сомневаюсь. Устала настолько, что готова была горло под нож подставить. Крайняя степень... усталости!

Жанна резко отвернула лицо снова вправо, к окну.

- Останови машину, пожалуйста, - процедила она сквозь зубы.

- Что?

- Прошу. Останови машину.

- Еще чего! – я хмыкнул.

- Я тебя очень прошу – останови!

Моя злость мгновенно переросла в ярость.

- Добавки захотелось? Тебе на сегодня мало приключений? – огрызнулся, не сдерживаясь.

- Не могу больше. Мне... Мне много тебя.

Слова вырвались со стоном. Горьким, честным, острой пикой пробивающим насквозь. Продолжать наш дурацкий спор я не стал. Нога медленно вдавила в пол педаль тормоза, джип съехал на обочину, и в мыслях мелькнула одна-единственная фраза: "Гори все синим пламенем!"

Это была последняя минута промедления, которую я смог выторговать у рассудка. Дальше ни моральных, ни физических сил на торг не осталось. Не может больше - ну и отлично. Не одна она.

Чуть не выдрав "с мясом" Жаннин ремень безопасности, я отодвинул водительское кресло назад и резко потянул обалдевшую Орлову к себе на колени.

- Очень много? – не дав опомниться, обхватил голову руками и накрыл пухлые губы своими. Требовательно. Жестко. Будто голодный пес, дорвавшийся до миски. Плевать было на ответ. Плевать на "не вовремя" и неожиданное, яростное сопротивление. Сама призналась, что устала. Сама подписала себе приговор.

- Нет, Рус... - женские кулаки ударили мне в грудь, а поцелуй приобрел солоноватый привкус. - Нет... Пожалу...

- Хватит! - я смахнул тыльной стороной ладони кровь с нижней губы и, не раздумывая больше ни секунды, потянул в стороны полы тонкой рубашки.

С треском разрываемой ткани вниз посыпались маленькие, прозрачные, как слезы, пуговицы. Каждый удар об пол как удар сердца.

Одна.

Другая...

Третья и четвертая. Градом тахикардии.

- Не смей! Нет!

На плечи и грудь обрушилась новая серия ударов. Таких отчаянных и сильных, будто освободиться из моих объятий было жизненно важно.

- Нет... Прошу, - с тихим стоном сорвалось с раскрасневшихся, зацелованных губ, и самоконтроль окончательно полетел псу под хвост.

У Жанны даже шанса не было спастись. Распростертая на руле, перепуганная, горячая... чем сильнее она сопротивлялась, тем лишь дальше загоняла себя в ловушку.

Все же это было какое-то проклятие! Ума не приложу: мое, ее или наше общее. Избегать друг друга, надеяться на появление третьей стороны, которая перетянет одеяло на себя, ругаться до звона в ушах и вот так, в один миг, дойти до точки кипения, после которой нет пути назад.

- Поздно, - одним движением я буквально расплющил ее на своей груди и проник языком в рот.

Все вокруг потеряло значение. Другие машины на трассе, неудобное кресло, боль в укушенной губе. Я хотел эту женщину. Хотел, несмотря на ее трусливое сопротивление и неподходящее место. Психу Вересову было далеко до меня! Всем психам этого мира было далеко.

Затемненные стекла не могли полностью скрыть нас от посторонних глаз, но это уже не останавливало. Мой язык жадно насиловал рот Жанны, а руки скользили по телу, расстегивая застежки и пуговицы.

Мне всего было мало. Упругой груди под пальцами, предательских стонов во время коротких перерывов, жара лона в паре сантиметров от члена. До одури нужно было оказаться внутри. До полной потери осточертевшего контроля.

- Потерпи... Сейчас, - пообещал я на ухо своей уже не сопротивляющейся жертве и, просунув между нашими телами руку, скользнул под кружево белья.

Подушечки коснулись нежной плоти, прошлись по горячему бугорку, толкнулись в уже влажный, готовый для меня вход...

Не то и не так. Безумие! Хоть волком вой, настолько хотелось большего. Но напряженные женские плечи дрогнули, и Жанна вся, будто лопнувшая струна, измученно обмякла в моих объятиях.

Ни просьб, ни стонов, ни страха в глазах. Красивая, открытая и настолько беззащитная, что нутро в узел скрутилось от этого неожиданного доверия.

- Умница. Теперь все хорошо. Все в прошлом, - как мазохист, упиваясь собственной неудовлетворенной потребностью, я втянул в рот тугой сосок и вновь заскользил по бархатной плоти в развилке.

Раз, другой, третий... то растягивая тесный вход двумя пальцами, то растирая бесценную влагу по чувствительным складочкам. Настойчиво и медленно. Подыхая от желания.

Окончательно забывшись, Жанна повела бедрами вперед, насаживаясь. Вначале робко, словно все еще боялась. Потом смелее, позволяя мне протолкнуться глубже.

Ведьма. Горячая, безумная ведьма-мучительница. Душу бы отдал за минуту внутри нее. Пил бы эти плавящие мозг стоны. Разложив на приборной панели, брал, пока мог дышать. За все дни, что сводила меня с ума своими причудами и бесконечными спорами. За закрытую дверь в ванную. За придурка, к которому спешила на свидание. За риск, из-за которого оказалась в этой глуши.

Мозг плавился от всего того, что хотел с ней сотворить. Достала! Достала так, что больше невозможно было находиться рядом, не прикасаясь.

Болезненно-знакомое ощущение. Почти забытое, но такое сладкое, что пальцы двигались все быстрее, ускоряя разрядку, а губы, будто дорвавшись до самого сильного наркотика в мире, скользили по шелковой коже груди. И не было никакой возможности остановиться.

***

Жанна.

Стоило лишь открыть глаза, как первое, что пришло в голову: "Мы переспали!" Именно "переспали". Не "потрахались", как на даче или у меня в кабинете. Не "занимались любовью", как иногда я представляла в безумных фантазиях... А "переспали".

Существенная разница для нескольких с виду одинаковых действий! Одна и та же механика, но ощущения и последствия... Не сравнить.

При мысли о последствиях перед глазами полетели картинки вечера и ночи. Это точно было не со мной!

Не я, опустошенная оргазмом, дремала в машине, пока Руслан вез нас домой.

Не он, потерявший контроль, молча и жестко брал меня у стеночки в коридоре.

Не мы после долгой, изматывающей близости, все еще соединенные, лежали на мокром полу душевой кабины и смахивали капли с лиц друг друга.

Последнее, слишком интимное воспоминание заставило зажмурится. Подушечки пальцев Руслана на моих скулах и губах, приятная горячая наполненность... То, что ночью казалось естественным и простым, в свете солнечных лучей виделось под другим углом. За нежность стало стыдно. Черепашку вытащили из-под панциря, а как без него жить, не рассказали.

Хотелось калачиком свернуться... Не здесь. Где-нибудь у себя дома. В безопасности, подальше от Руслана и его серых глаз, которые пока что были закрыты, но вот-вот могли открыться. "Нужно бежать! Тихо вывести пса, вызвать такси и по дороге написать СМС", - подсказал внутренний голос.

Если бы где-то проводились соревнования по скоростному составлению планов побега, у меня наверняка был бы шанс отхватить кубок за первое место. Огромный такой кубок... Размером с руку Серебрякова, лежавшую у меня на талии, блокируя любые движения.

- Пусти, пожалуйста, - спокойно и уверенно прошептала я.

Любой другой мужчина на месте Руслана послушно перевернулся бы на другой бок и продолжил спать. Не существовало в природе мужских особей, способных противостоять силе утреннего сна! На этой планете – так точно. Однако, в ответ на просьбу рука Серебрякова сместилась вниз и, больно ущипнув за бок, вернулась на прежнее место.

Исполнительность в лучшем виде! Исключение из правил – вот оно.