Любовное море (СИ) - Мухин Владимир - Страница 49

Не ожидая такого, она развернулась и почти упала на брусчатку, которой были вымощены «окрестности забора». Телефон шлепнулся на камень. И на его экране образовалась солидная трещина.

— Ты что, сука, забыла, как твою дырку в кустах по четыре ствола пялили? Или может мне тебе это напомнить? Скотина! Да ты вечно базарила с моей мамашей до двух часов ночи. Перемывали кости, и мне, и Лене. Я видел, как ты ходила за нами, следила, куда мы идем. Хитрая стерва! Даже чертов Вершинин и то рассказал, хоть что-то! А ты хочешь сказать, что ты не с ном, не духом? Ну, я тебе сейчас вкачу сыворотку правды.

Лола вдруг почувствовала себя слабой и беспомощной, как тогда в школьные годы. Она заплакала, и закрыла лицо руками. Слова Макса били ее, как тяжелые камни, и она не могла сопротивляться.

Когда она открыла лицо, то перед ее ртом красовалось дуло револьвера.

— Вставай.

— Зачем ставать? Ты что меня убьешь?

— Нет. Вставай. Просто поговорим.

— Просто… Прямо здесь?

— Нет у тебя дома. Давай поднимайся! Вставай! — Максим пнул женщину ногой, после чего она поспешно поднялась, успев положить в карман разбитый смартфон.

— Макс, не надо. Зачем ты так? — Всхлипывая, произнесла она.

— За столиком напротив. В дом иди…. Иди в дом и не оборачивайся…

Лола медленно вошла во двор. Макс проследовал за ней, оставив дверь открытой. Она будто по раскаленным углям, двигалась по дорожке вымощенной тротуарной плиткой.

Максим заметил, что вдоль дорожки, подходящей к дому, обильно расположись различные цветы. Махровые астры, флоксы, героины и более диковинные растения, которых он не знал. В душе у него начал переворачиваться сухой комок боли от всего этого великолепия.

— Жить бы так… В частном домике… Цветочки выращивать, программы пилить… И какого черта я проклятый этой любовью? Какого черта, именно я?! — Подумал он, с угрюмым видом осматривая красивый, кукольный садик и двор.

Но Максиму пришлось поспешно прогнать эти утопические мечты. Лирике здесь явно не было места. От этой хитрой стервы можно было всего ожидать. Поэтому Максим крепче сжал оружие. И как можно грубее произнес: «Иди быстрей».

Лола немного ускорилась, понимая, что говорить о чем-то бессмысленно. Она не пыталась разжалобить его или переубедить. Она просто выполняла его приказания, чувствуя огромное желание жить дальше без рукотворного отверстия в голове.

Они поднялись на каменное крыльцо, прошли сквозь небольшой «предбанник», миновали прихожею.

— Давай направо! — Заявил Макс, увидев довольно большую комнату в той стороне. Лола безропотно выполнила приказ.

Макс случайным образом угадал. Это была гостиная. Самое лучшее место в доме для разговоров, особенно если разговоры не самые приятные.

После этого, он приказал сесть женщине на небольшой диван около журнального столика. Сам же он устроился, напротив, на точно таком же мини диване.

— Руки на стол, Лолита. Руки на стол, — заявил он.

— Хорошо, хорошо. Что ты хочешь спросить? — Лола постепенно выходила из состояния шока. И ее голос уже звучал почти, как у живого человека.

— Амнезия… Пока мы шли, у тебя случилась амнезия, Лолиточка, дорогая? — Макс спародировал свою мать. — Ну ладно. Хорошо. Я тебе помогу вспомнить. И так, мне интересно узнать, почему единственная, кого я когда-либо любил, бросила меня без всякого объяснения? Почему она даже не сказала мне ни единого слова!? Что или кто этому помог? Надеюсь, ты меня поняла?

Лола кивнула. Ее зрачки бегали в разные стороны. Похоже, что она находилась в явном замешательстве.

— Максим, послушай меня. Столько лет прошло… Зачем вспоминать. Ты еще молодой. Ты можешь найти себе кого хочешь. Какая разница теперь, что тогда случилось… Может и не случилось ничего такого. Почему ты думаешь, что именно…

Максим спокойно взвел курок и нажал на спусковой крючок. Оглушительный силы выстрел чуть не разорвал особняк изнутри.

Седая дымка повисла в воздухе. А Лола прижалась лицом к столу, всхлипывая то ужаса. Пуля прошла сантиметрах в двадцати от нее и пробила стену, оставив в гипсокартоне аккуратную дырку.

Некоторое время Максим сидел молча. И когда его собеседница убрала руки от лица и относительно успокоилась, он начал говорить.

— Меня кормят таким дерьмом больше десяти лет. Ты думаешь, что и теперь это прокатит? Неееет, Солнце. У меня в руках не детская игрушка. И если что, то твои мозги вполне могут дополнить этот неплохой интерьер. Так что не надо держать меня за дебила. Говори все или умрешь.

— Я скажу, я все скажу… Только обещай, что после этого ты меня не убьешь. За мои слова.

— Да.

— Тогда положи пистолет.

— А ментов тебе еще не позвать?

— Нет. Я серьезно, Макс. Положи пистолет. Я не могу с ним разговаривать… Положи, чтобы он был рядом, положи. Иначе, я просто не смогу. Прошу тебя, — Лола плакала и практически умоляла его. Слова ее звучали вполне убедительно.

— Черт с тобой. Ладно… — Максим нехотя положил револьвер рядом с собой, осмотрительно прикрыв его своей рукой, находясь в готовности схватить «ствол», если что-то пойдёт не так.

— Вот так… Теперь говори, Лолита. Говори.

— Хорошо. Раз уж так… Хорошо, — женщина вытерла лицо рукавом халата, шмыгнула носом и сглотнула слюну.

Как сложно говорить с тем, у кого в руках находится заряженный пистолет. За вранье тебя могу пристрелить, так же как и за правду, которая может не очень понравиться тому психу, который наставил на тебя «пушку».

Именно в такой щекотливой ситуации и оказалась вторая жена местного торговца дорогой обувью.

И если до спуска курка посреди гостиной, у нее еще были сомнения, то теперь они попросту себя исчерпали. У нее больше не было никакого выбора. И она стала говорить все, как есть, полностью изменившись в лице.

— Максим, вы встречались с Леной Вятской все лето. Тогда, когда ты выпускался из школы. Ходили на речку, в парк на заброшенный сквер, в кино пару раз. Ведь так, Макс? — Максим медленно кивнул головой. Его тело напряглось до предела, как будто он хотел совершить прыжок в длину. — А потом ты вдруг потерял ее. Она обещала, что ты ее проводишь, но сбежала и так и не связалась с тобой?

— Да, да! Это все так! Давай, давай дальше!

— Максим… Макс…. А ты уверен, что все это было именно так, в таком порядке и все такое?

— Да! Какого черта!

На лице Лолы выступили слезы. Она заплакала так, как будто ее сейчас убьют. Она не хотела говорить. Но рот сам совершил эти движения. И из ее горла вырвались слова.

— Господи, ты никогда не встречался с Леной…. У вас не было отношений!

Лола уже мысленно попрощалась со своими родными и близкими. Но Максим даже и не думал стрелять. Напротив, он улыбнулся вполне естественной и светлой улыбкой, будто разговаривал с ребенком.

— Что? Я же вроде не бил тебя по голове сильно…. Да мы каждый день бродили по городу часами, целовались через каждые пять метров…. Ходили к ней домой и у нее дома… Неважно. И, по-твоему, это не отношения?

— Не было. Всего этого не было, Макс. Всего этого…

— А как же тогда, по-твоему?

— Ты очень любил эту девочку… и бегал за ней. Она отшила тебя. Тебя тогда все отшивали. И ты… Ты не поверил в это. И всем сказал. Сказал, что вы вместе. И сам начал жить этой ложью.

— Да какого хрена ты несешь! — Максим подпрыгнул на диване. — Я что тебе, поэт-прозаик хренов? Как я мог это все придумать, если я этим жил!?

— Ты этим жил, Макс. Только ты. Но никто больше. Потому что эта реальность существовала только для тебя, для одного тебя.

— Блин, — мужчина провел себе по волосам и выдохнул. — Допустим. Допустим, это действительно так. Но как я это все придумал? Откуда у меня такая фантазия?

— Это не фантазия. Это болезнь, — взгляд Лолы стал черным и мрачным. — Нетипичная шизофрения редкой формы. Когда пациент создает для себя реальности, которых нет.